В XVII столетии, когда путешественники стали привозить из стран Востока предметы, покрытые шагренью, например, футляры для драгоценностей, по всей Европе заговорили о прекрасной прочной коже, и европейские ремесленники стали осваивать искусство выделки шагрени, которое сейчас почти совсем забыто. К XVIII столетию искусство это достигло таких высот, что в Голландии возникла даже гильдия segrnywerkers — мастеров шагрени, а во Франции были увековечены имена двух замечательных мастеров, Жана Клода Галюша и его сына Дени Клода. Великолепная шагрень, выходившая из их рук, называлась
Письменные приборы, рамки для фотографий, футляры для столового серебра и футляры для часов — все это делалось из галюша. В шагрень переплетали дорогие книги, из нее делали футляры для таких инструментов, как микроскопы и телескопы.
Толи торговцы антикварными изделиями не в состоянии представить, что акулья кожа может быть так красива и эластична, то ли они просто на знают, что держат в руках, но в наше время нередко предметы из шагрени выдаются за предметы, сделанные из кожи змеи, ящерицы или тюленя.
Шагрень — кожа акулы или ската с вкрапленными плакоидными чешуями — на редкость красивая вещь. Острые концы чешуй полируются вручную или стачиваются при помощи карборундового точила. Но из шагрени нельзя делать абсолютно все. Она применяется в основном с декоративными целями.
В течение многих лет неразрешимым оставался вопрос: как извлечь из кожи плакоидные чешуи, не повредив естественной структуры акульей кожи? Своими корнями чешуи глубоко уходят в эпидермис кожи. Применявшиеся химикалии или не могли растворить корни, или, если брался раствор слишком большой концентрации, разрушали и кожу. Кожа, получаемая в результате такой обработки, была или слишком грубой, или непрочной, так что ее нельзя было пускать в продажу. Нужно было найти способ «вынуть» чешуи из эпидермиса так, чтобы, во-первых, сохранить естественную фактуру кожи и, во-вторых, сделать ее эластичной и вместе с тем прочной.
Вскоре после второй мировой войны компания «Оушн лезер ком-пани», занимавшаяся обработкой кожи морских животных, взяла на службу химика Теодора X. Коулера и поставила перед ним, казалось бы, неосуществимую задачу: найти такой способ удаления с акульей кожи плакоидных чешуи, который позволит наладить коммерческое производство шагрени. Коулер провел много долгих часов за разрешением этой задачи, поставил множество опытов, но все они кончались неудачей. И только через несколько лет был наконец найден способ обработки, отвечающий всем требованиям. Способ этот был тут же запатентован.
Это был колоссальный успех. Из акульей кожи можно было теперь изготавливать практически все те предметы, на которые идет натуральная кожа. Шагрень стала достойным соперником всевозможных «экзотических» кож. «Оушн лезер компани» дала жизнь новой отрасли промышленности, которая до сих пор остается единственной в своем роде.
В течение многих лет занимаясь поисками способа обработки акульей кожи, «Оушн лезер» оставила далеко позади всех своих конкурентов. Правда, кое-каких успехов в этой области добились в Европе, Мексике и Японии.
Уже несколько десятков лет, как в Ньюарк (Нью-Джерси) прибывают тысячи акульих кож, которые здесь превращают в великолепную шагрень, идущую на мужские туфли, ремни, бумажники, ремешки для часов и другие превосходные вещи, которые продаются по весьма высоким ценам. Много лет назад обнаружили, что из акульей кожи очень выгодно делать носки детских ботинок, которые больше всего страдают от неаккуратного обращения. И действительно, даже несокрушимая энергия маленького мальчика не в силах нанести урон акульей коже — башмаки могут развалиться на части, но носки остаются целы.
Толстый эпидермис акульей кожи состоит из переплетения прочных волокон, образующих густую сеть, которая выдерживает большое напряжение и вместе с тем остается эластичной. Опыты показали, что предел прочности акульей кожи на разрыв — пятьсот килограммов на один квадратный сантиметр. Предел прочности воловьей кожи — немного более трехсот килограммов на один квадратный сантиметр.
Промысловый лов акул ведется главным образом вдоль побережий Флориды, в Мексиканском заливе, Карибском море и вдоль западного побережья Мексики. Поступление кож зависит от ураганов и революций, от капризов акул и рыбаков, но все же каждый месяц в течение круглого года на сыромятни 'Оушн лезер компании поступают новые кожи, каждая из которых рассказывает о победе человека над акулой.
Многие кожи из тех пятидесяти тысяч штук, которые приходят за год в «Оушн лезер», поступают от отдельных рыбаков, ловящих акул на лесу, но в основном компанию снабжают кожами специальные промысловые суда, прикрепленные к оборудованным по последнему слову техники промысловым пунктам лова во Флориде и других местах. Акул ловят на двухкилометровые яруса; с хребтины яруса через каждые семь с половиной метра на двухметровых поводках свисают шестисантиметровые крючки. На каждый ярус приходится по триста крючков. Яруса забрасываются на глубину от сорока до трехсот шестидесяти метров.
Кожи прибывают в сыромятни «Оушн лезер» аккуратными кипами, запакованными в холстину. В результате сложного процесса дубления, длящегося около месяца, во время которого кожи бесконечно вымачивают в огромных чанах и отбивают в специальных барабанах, они превращаются в великолепную шагрень. Ее красота и прочность вызвали спрос, который никак не может быть удовлетворен предложением.
Опытный кожедер — акулий «скорняк» (одна из редчайших профессий на свете) — снимает с акулы кожу за пятнадцать минут. Это работа, от которой быстро устает самый сильный человек и тупится самый острый нож; хорошо еще, что его можно тут же наточить на жесткой, как наждачная шкурка, акульей коже.
После того как акула освежевана, кожу очищают от мяса и держат в соляном растворе четыре или пять дней. Свежая кожа легко может испортиться, как от сырости, так и от высокой температуры, поэтому ее надо предохранять и от дождя, и от солнца. После того как кожи вынимают из соляного раствора, их связывают в тюки или складывают в бочки и отправляют на сыромятню.
Рыбакам платят в зависимости от размера и состояния кожи и вида акулы. Когда акулу свежуют, ей отрубают хвост, часть головы и участок возле жаберных щелей, так что размер кожи всегда меньше размера акулы. Оплата основывается на длине кожи. Цена за первоклассную кожу колеблется от одного доллара за кожу длиной от девяноста сантиметров до одного метра до девяти долларов за кожу в два с половиной метра и более в длину. За кожу тигровой акулы платят больше, чем за кожу прочих видов акул, — от двух долларов за самую маленькую до четырнадцати долларов за большую.
Кожа считается первосортной, если на ней нет пятен, образовавшихся в результате гниения, порезов, нанесенных ножом «скорняка», дыр от гарпуна и «боевых шрамов», которые, как полагают, являются результатом битв между акулами. (Однако, поскольку шрамы эти, как правило, находят на коже взрослых самок, некоторые ихтиологи считают, что это — результат столкновения самок с чересчур пылкими самцами). Кожи второго и третьего сорта оплачиваются, соответственно своему качеству, ниже.
Предприимчивые рыбаки зарабатывают деньги даже на таких странных, однако пользующихся спросом предметах, как акульи трости и мумии акульих детенышей. Трости делаются очень просто — на железный стержень нанизываются позвонки акулы; их продают по двадцать долларов за штуку. «Мумии» изготовляются путем бальзамирования зародыша акулы при помощи формальдегида. В результате получается маленькая акулка, которую можно поставить среди безделушек на каминную полку. (Подобным же образом из глазного яблока акул изготовляются серьги — да поможет нам Бог!)
