тротуаре лежала Маргарет Редфилд, выла собака, любопытный полицейский показался на углу улицы, и в голове у Мейера все смешалось. Он не знал, что делать. Он не знал, в какую сторону броситься.
Как робот, он добежал до ближайшего от фонаря дома, мимо истекавшей кровью Маргарет Редфилд и ее воющего пса, добежал, не думая о том, что делает, инстинктивно, потому что, очевидно, выстрел был сделан оттуда. Потом он остановился на тротуаре, на секунду закрыл глаза и заставил себя думать. Убийца спустился не здесь. Скорее всего, он перепрыгнул через вентиляционный колодец на соседнюю крышу и ушел по ближайшей поперечной улице.
Он помчался на перекресток. Поскользнулся на мокром асфальте, едва не упал. Опять побежал, судорожно сжимая в руке револьвер. Добежал до угла, обогнул его, пробежал перед домом Редфилдов, поднял глаза... Окна были все так же освещены... Мейер посмотрел на улицу и ничего не увидел. Где ты? Ну где же ты?
Полицейский обнаружил тело Маргарет Редфилд. Когда он собрался пощупать пульс на руке, на него бросился фокстерьер. Он ударил собаку и взял Маргарет за руку. Из раны в плече текла кровь.
Она была в тяжелом состоянии, лил дождь, полицейского мучила изжога. Тем не менее он понял, что она не умерла. Он сразу же позвонил в ближайшую больницу и вызвал “скорую”.
Снайпер не спустился на улицу там, где его ждал Мейер. Мейер подумал, что он, должно быть, покинул крышу, удрал с другой стороны, его поглотили дождь и тьма. Он будет продолжать убивать.
Мейер убрал револьвер в кобуру, спрашивая себя, на какое количество ошибок имеет право полицейский. Он поднял голову и услышал, как подъезжает “скорая”.
Глава 17
Больница была погребена под медленным бесконечным дождем, серым, как ее стены. Они приехали туда в час ночи. Припарковав машину, прошли в приемный покой. Медсестра объяснила, что миссис Редфилд поместили в палату 407.
– Мистер Редфилд уже здесь? – спросил Мейер.
– Да, он наверху, – ответила медсестра. – Врач миссис Редфилд тоже там. Вам придется спросить у него разрешения, чтобы поговорить с больной.
Она направилась к лифту. Карелла нажал кнопку вызова и сказал:
– Редфилд слишком быстро приехал.
– Он был в душе, когда я поднялся к ним, чтобы предупредить, что его жену ранили, – сказал Мейер. – Он перед сном принимает душ. Потому-то в ванной и был свет.
– Как он отреагировал?
– Он мне открыл в банном халате, с него лилась вода. Сказал, что сам должен был вывести собаку.
– Это все?
– Все. Потом спросил, где его жена, заверил, что сейчас же оденется и поедет.
Они доехали в лифте до четвертого этажа и остановились в коридоре перед дверью в палату Маргарет. Десять минут спустя из палаты вышел седой мужчина лет шестидесяти. Он посмотрел на часы и быстро пошел к лифту. Карелла остановил его.
– Простите, – сказал он.
Мужчина обернулся.
– Вы лечащий врач миссис Редфилд?
– Да, я доктор Фидио.
– Детектив Карелла из восемьдесят седьмого комиссариата. Мой коллега – детектив Мейер.
– Очень приятно, – сказал Фидио, пожимая им руки.
– Мы хотели бы задать несколько вопросов миссис Редфилд, – сказал Карелла. – Как по-вашему, выдержит она?
– Не знаю, – ответил Фидио с сомнением, – я только что дал ей снотворное. Оно скоро подействует. Впрочем, если вы ненадолго...
– Мы постараемся закончить как можно быстрее.
– Буду вам признателен, – сказал Фидио, на секунду умолк, потом добавил: – Я прекрасно осознаю, что речь идет о тяжком преступлении, но я бы просил вас не утомлять Маргарет. Она выкарабкается, но ей понадобятся все ее силы.
– Мы понимаем, доктор.
– Льюису тоже. Я знаю, что вы должны его допросить, но он и так подвергся тяжким испытаниям за этот месяц.
– Вы хотите сказать, что он беспокоился за Маргарет?
– Да.
– Конечно, это вполне понятно; – сказал Карелла. – Очень тяжко осознавать, что снайпер разгуливает на свободе, и спрашивать себя, когда...
– Да-да, конечно, и это тоже.
Мейер с любопытством уставился на Фидио. Потом повернулся к Карелле. Тот тоже пристально смотрел на доктора. Около дверей палаты внезапно воцарилась тишина.
– И это тоже? – переспросил наконец Карелла.
– Что вы хотите этим сказать? – подхватил Мейер.
– Что его еще мучает? – продолжил Карелла.
– Ну, вся эта история с Маргарет. Это не имеет никакого отношения к вашему расследованию, господа. Маргарет Редфилд была ранена и чуть не умерла этой ночью. А то, другое – это ее личное дело. – Он снова посмотрел на часы. – Если вы хотите ее допросить, советую поторопиться. Снотворное...
– Доктор Фидио, это мы должны определять, что относится к этому делу, а что нет. Что беспокоит Льюиса Редфилда?
Доктор Фидио тяжело вздохнул. Он внимательно посмотрел на детективов и рассказал им все, что они хотели знать.
Когда они вошли в палату, Маргарет Редфилд спала. Муж сидел рядом с ней, печальные карие глаза на круглом лице придавали ему туповатый вид. Черный плащ лежал на стуле в другом конце палаты.
– Добрый вечер, мистер Редфилд.
– Добрый вечер, детектив Карелла, – ответил Редфилд.
За его спиной дождь стучал в окно, стекая по стеклу, превращая его в волшебный экран с лучами живого света.
– Доктор Фидио сказал, что ваша жена поправится.
– Я надеюсь, – произнес Редфилд.
– Совсем не весело, когда в тебя стреляют, – сказал Мейер. – В фильмах все кажется так просто, но это вовсе не смешно.
– Да уж, – вздохнул Редфилд.
– Полагаю, в вас никогда не стреляли?
– Нет.
– Вы воевали? В каких войсках?
– В пехоте.
– Вы были на фронте?
– Да, – ответил Редфилд.
– Значит, умеете обращаться с оружием?
– Конечно.
– Нам кажется, вы хорошо умеете обращаться с оружием, мистер Редфилд.
Редфилд с внезапно возникшим подозрением спросил:
– Что вы хотите этим сказать?
– Нам кажется, что во время войны вы были отличным стрелком. Не так ли, мистер Редфилд?
