Брейди не мог удержаться от прощального укола.
– В любом случае, – сказал он, – большинство из этих посыльных черномазые.
Воздух на улице был свеж, от реки несло сыростью. Клинг нашел взглядом столовую на противоположной стороне четырехугольника и быстро зашагал к ней. Она была зажата среди мастерских и с приближением к ним становилась видна все четче. Слева и справа от столовой находились мастерские водопроводчика и стекольщика.
Он вынул блокнот и прочитал: жир, древесные опилки, кровь, щетина животного, рыбья чешуя, шпаклевка, деревянная щепочка, металлические опилки, арахис и бензин. Единственное, чего он не мог объяснить, был арахис, но, возможно, объяснение найдется в столовой. На самом деле в столовой он надеялся обнаружить не только арахис. Он надеялся найти человека, который заходил на бойню и ступал по жиру, крови и опилкам, к которым позднее в загонах пристала щетинка. Он надеялся найти человека, который ходил по железнодорожным путям, пропитанным креозотом, и подцепил к клейкой массе на ботинке деревянную щепочку. Он надеялся найти человека, который стоял на краю пристани около рыбаков, чистивших рыбу, а затем прошел по бензиновому пятну около насосов, а потом заглянул к стекольщику, где обзавелся крупинкой шпаклевки, и к водопроводчику, у которого к его грязи на подошве добавились зернышки меди. Он надеялся найти человека, избившего Синди до потери сознания, и весьма вероятно, что этот человек работал разносчиком в столовой. Кто еще мог так легко входить в самые разные места? Клинг расстегнул плащ и потрогал рукоять револьвера. Подойдя быстрым шагом к столовой, он открыл дверь.
В нос ударили запахи жирной пищи. Клинг ничего не ел с завтрака, и эти ароматы, наложившиеся на мысленные картинки с бойни, вызвали у него приступ тошноты. Он сел у стойки и заказал чашку кофе, намереваясь понаблюдать за работниками, прежде чем показать кому-нибудь рисунок. За стойкой работали двое – белый и цветной. Ни один не имел ничего общего с рисунком. Через дверь, на кухне, он заметил еще одного белого, который перекладывал гамбургеры на поднос. Но этот тоже был не похож на подозреваемого. Двое мальчишек-негров в белой официантской униформе сидели около кассы, за которой лысый белый мужчина ковырял спичкой в зубах. Клинг решил, что здесь все работники столовой, разве что на кухне есть еще один повар. Допив кофе, он подошел к кассе, показал лысому свой жетон и сказал:
– Я бы хотел поговорить с управляющим.
– Я и управляющий, и хозяин, – сказал лысый. – Майрон Креппс, здравствуйте.
– Детектив Клинг. Мне бы хотелось, чтобы вы посмотрели на этот рисунок и сказали мне, известен ли вам этот человек.
– Я счастлив хоть чем-то помочь вам, – заверил Креппс. – Он сделал что-нибудь?
– Да, – сказал Клинг.
– Могу я спросить: что именно он сделал?
– Это неважно, – сказал Клинг. Он вынул рисунок из конверта и протянул его Креппсу.
Креппс, наклонив голову, стал рассматривать его.
– Он работает здесь? – спросил Клинг.
– Нет, – сказал Креппс.
– Он когда-нибудь здесь работал?
– Нет, – сказал Креппс.
– Вы когда-нибудь видели его в столовой?
Креппс задумался.
– Это что-нибудь серьезное?
– Да, – сказал Клинг, а затем тут же спросил: – А в чем дело? – Он не мог объяснить, что подсказало ему, что здесь надо поднажать, разве что некоторая неуверенность в голосе Креппса, когда тот задавал свой вопрос.
– Очень серьезное? – спросил Креппс.
– Он избил девушку, – сказал Клинг.
– О!
– Это для вас достаточно серьезно?
– Достаточно, – признал Креппс.
– Достаточно, чтобы сообщить мне, кто он?
– Я думал, что это какая-нибудь мелочь, – сказал Креппс. – Из-за мелочей нет нужды быть хорошим гражданином.
– Вы знаете этого человека, мистер Креппс?
– Да, я его видел.
– А в своей столовой вы его видели?
– Да.
– Часто?
– Когда он делает свои обходы.
– Что вы имеете в виду?
– Он посещает все заведения на пристани.
– С какой целью?
– Я бы не хотел, чтобы у него были неприятности из-за этого, – сказал Креппс. – По моему мнению, в том, что он делает, преступления нет. Городские власти просто не считаются с жизнью, вот и все.
– Так чем же он занимается, мистер Креппс?
– Я говорю это только потому, что, по вашим словам, он избил девушку. А это серьезно. За это я не должен его защищать.
– Зачем он приходит сюда, мистер Креппс? Зачем он ходит по всем заведениям пристани?
– Он собирает ставки подпольного тотализатора, – сказал Креппс. – Все, кто хотят участвовать в подпольной лотерее, платят ему свои ставки, когда он приходит.
– Как его зовут?
– Его зовут Куки.
– Куки, а дальше?
– Фамилии я не знаю. Куки, и все. Он приходит собирать ставки.
– У вас арахис продается, мистер Креппс?
– Что? Арахис?
– Да.
– Нет, арахис я не продаю. У меня есть шоколад, леденцы и жевательная резинка, но арахиса нет. А что? Вы арахис любите?
– На пристани есть заведение, где я мог бы купить арахис?
– Не на пристани, – сказал Креппс.
– А где?
– Дальше по улице. Там есть бар. У них вы можете купить арахис.
– Спасибо, – сказал Клинг. – Вы нам очень помогли.
– Я рад, – сказал Креппс. – А вы заплатите, пожалуйста, за выпитый кофе.
Витрина бара была выкрашена в серо-зеленый цвет. В центре полукругом красовались белые буквы названия: БАДДИЗ. Клинг вошел в бар и сразу направился к телефонной будке, находящейся в каких- нибудь пяти футах от одностворчатой входной двери. Он вынул из кармана десятицентовик, опустил его в щель и набрал номер своего домашнего телефона. Пока на другом конце линии звучали длинные гудки, он изображал оживленный разговор, а сам тем временем осматривал бар. Среди посетителей, сидевших за стойкой и за столами, нападавшего на Синди он не увидел. Он повесил трубку, выудил десятицентовик из кармашка и подошел к стойке. Бармен смотрел на него с любопытством: либо студент, забредший к пристани по ошибке, либо полицейский. Клинг разрешил его сомнения, вынув из кармана свой жетон.
– Детектив Берт Клинг, – сказал он. – 87-й участок.
Бармен рассматривал жетон совершенно спокойно – он привык к визитам фараонов в свое замечательное заведение, – а потом спросил очень вежливым голосом школьного отличника:
– Что вас интересует, детектив Клинг?
