Она кивнула, надеясь, что развевающиеся по щекам локоны скроют от него ее пылающие щеки. Боже, он все понял! – в панике подумала она, чувствуя и стыд, и какой-то непонятный, нерациональный страх. Но, когда она осмелилась поднять на него глаза, он ответил ей такой ослепительной, такой завораживающей улыбкой, что все тревоги и опасения мигом вылетели у нее из головы.
Он снова стал таким же веселым, радушным хозяином, продолжая подшучивать над ней, и она, совсем успокоившись, отвечала ему тем же. День был великолепный. Легкий бриз приносил прохладу, и было не так жарко, а взору открывался восхитительный, захватывающий вид: вдали горная гряда, одетая в платье из зелени и шапку из белоснежных облаков, вокруг расстилается сверкающая серебристо-зеленая гладь залива. Некоторое время Луис следовал за экскурсионной яхтой, но, когда та быстро направилась вдоль побережья, он отстал, обращая ее внимание на встречавшиеся на пути местные достопримечательности.
Рассекая носом воду, белоснежная яхта, словно птица в небе, плавно и легко скользила мимо цепочки мелких островков, тянущихся вдоль всего рифа и издалека похожих на разной формы бусины. На каждом из них росли кокосовые пальмы, склоняющие свои верхушки в сторону воды. Когда время приблизилось к полудню, их яхта плавно заскользила в сторону одного из островов. Изменившийся шум мотора возвестил о том, что скоро будет остановка. Снизу на палубу поднялся Джей.
Эвелин совершенно расслабилась и от души смеялась шуткам Луиса. Она поймала себя на мысли, что приятно удивлена тем, что с ним оказалось так весело и что присущее ему остроумие может быть не только колючим, но и мягким и терпимым к человеческим слабостям.
Если он и дальше будет таким, то недолго и влюбиться, решила она и подумала, что в этом нет ничего удивительного. Она посмотрела в сторону маленького острова. Ей понравилась его тишина, и уединенность, и экзотическая красота.
Джей сменил Луиса у руля, и тот стал взбираться по лестнице.
– Куда вы? – воскликнула Эвелин.
– Наверх. Оттуда лучше видно, как мы будем пробираться сквозь коралловые рифы. – Хотите сюда ко мне? – И он посмотрел на нее сверху.
Она колебалась, не зная, как поступить, но в глубине обращенного на нее сверху взгляда прочла откровенный вызов. Ну что ж, будь что будет. Она подняла голову, кивнула и решительно вскарабкалась наверх как раз в тот момент, когда он вставал к штурвалу.
Огороженная металлическими поручнями площадка была совсем крошечной. Палуба осталась далеко внизу. Еще ниже было только море. Даже самое легкое боковое движение судна ощущалось здесь настолько сильно, что по сравнению с этим качка на мостике казалась сущим пустяком.
Эвелин изо всех сил вцепилась в металлические поручни, боясь даже пошевелиться. Негромкий смех Луиса заставил ее поднять голову.
– С вами все в порядке? – спросил он.
Она только кивнула, почувствовав раздражение на него. Ему-то, конечно, легко удержаться на ногах. Прекрасно балансируя, он чувствует себя комфортно на этой раскачивающейся «пизанской» башне.
– Подойдите сюда, встаньте рядом со мной, – позвал он, – и внимательно наблюдайте за верхушками коралловых рифов. Сейчас будем входить в этот темно-зеленый коридор. Здесь глубже. Глядите: вот там, по правому борту, хорошо видно, как мы огибаем риф.
– Здесь довольно узко, – немного нервно воскликнула она.
– В самый раз, – сказал он, бле
Она сглотнула слюну, напряженно следя, как он неторопливо и умело поворачивает штурвал.
– А что, разве не существует приборов, с помощью которых можно было бы определить, куда плыть?
– Есть, конечно, но они не заменят острого глаза и твердой руки. И потом, что за радость пользоваться приборами, когда можно справиться самому?
Она внимательно посмотрела на него, подумав, насколько многогранен и непредсказуем этот мужчина. Сейчас перед ней был совсем не тот человек, которого она впервые увидела в ресторане или который угощал ее вчера ужином.
– Эй, вы не туда смотрите! – Он укоризненно покачал головой и усмехнулся. – Если мы налетим на риф, виноваты будете вы.
Она смущенно и поспешно отвела от него глаза и стала смотреть на темно-зеленую полоску воды, неровно тянущуюся среди лиловых пятен, свидетельствующих об опасных скоплениях грозных коралловых рифов. А когда наконец заглохли моторы и загремела якорная цепь, она повернула к нему свое светящееся торжеством лицо.
– Прошли! – воскликнула она и тихо рассмеялась, все еще взволнованная острым ощущением близкой опасности.
Он наклонился и громко чмокнул ее в нос.
– Поздравляю.
Она онемела от неожиданности и тревожно взглянула на него широко распахнутыми глазами. Вдруг что-то неуловимо изменилось, стало другим. Она не могла так сразу понять, что именно, но чувствовала, что это неблагоприятный знак. Он внимательно, изучающе всматривался в ее лицо, при этом оставаясь совершенно бесстрастным.
– Вы сейчас похожи на маленького испуганного зверька, – наконец сказал он, насмешливо улыбнувшись. – Пожалуй, на котенка. Да, точно, на котенка. И совсем не похожи на удалого пирата, бороздящего моря в поисках счастья и удачи.
Потрясенная тем, что произошло, чувствуя внутри странный трепет, она не сразу нашлась с ответом, затем немного нервно произнесла:
– Зато вы похожи на пирата.
Он вскинул черную бровь.
– В самом деле?
– Да, несомненно, – более уверенно подтвердила она, немного придя в себя.
Он усмехнулся.
– Ну что ж, тогда давайте сойдем на берег и захватим этот остров. Обещаю, что буду добрым и великодушным пиратом.
Когда они сошли на палубу, Джей уже спустил на воду небольшую шлюпку и загружал в нее коробки с продуктами и рыболовные снасти.
Интересно, куда столько еды? – удивленно подумала она.
Луис поймал ее взгляд и, как всегда, прочел мысли, отразившиеся на ее лице.
– У Джея прекрасный аппетит, – пояснил он с улыбкой.
Неожиданно этот мрачный великан, до сих пор державшийся с ней отстраненно и настороженно, широко улыбнулся, и Эвелин поразило, сколько веселости и теплой мужской привязанности было в его искренней улыбке.
– Кое-кто тоже не может пожаловаться на отсутствие аппетита, – парировал он, бросив лукавый взгляд на своего босса.
В ответ Луис только добродушно хмыкнул.
Остров был немного больше других островков в цепи, но все равно довольно маленький. Под кокосовыми и банановыми пальмами рос кустарник с плотными глянцевыми листьями.
Прежде чем отправиться в глубь острова, Луис подошел к коробкам с провизией и, к удивлению Эвелин, достал несколько пакетиков с арахисом. Пару сунул в карманы брюк, а два отдал ей.
– Вот возьмите-ка это.
– Спасибо, но зачем? Я вполне могу потерпеть до обеда.
– Пригодится, – загадочно ответил он.
Эвелин недоуменно пожала плечами и взяла орешки. Не успели они сделать нескольких шагов по тропинке, уходящей в глубь зарослей, как что-то ворсистое коснулось ее голой голени и чья-то рука потянула за шорты. Взглянув вниз, Эвелин, к своему ужасу, увидела сморщенную старушечью ручку. Она едва не вскрикнула, но потом поняла, кто это.
– О, смотрите, это же обезьяна! Она совсем ручная?
Луис с улыбкой покачал головой.
– Нет, эти обезьяны не ручные. Лучше не трогайте их. Они больно кусаются. Просто они привыкли, что их угощают.
Так вот для чего нужны были орехи. Эвелин надорвала один пакетик, всыпала немного на ладонь и протянула обезьянке.
К ее великой радости, обезьянка аккуратно собрала сморщенными пальчиками орехи и положила их себе за щеки.
В ветвях ослышался шорох, и еще две обезьяны спрыгнули с веток на землю возле их ног и протянули лапы за подаянием, совсем как маленькие попрошайки.
– Только не протягивайте им все сразу, – предупредил Луис, – не то они могут ухватить весь пакет. И пойдемте, иначе нас сейчас окружат со всех сторон.
И это не было преувеличением. Пока они поднимались по тропинке, возня вокруг них возрастала. Эвелин только и делала, что наделяла маленьких попрошаек арахисом. Когда свои орехи у нее кончились, Луис отдал ей еще два пакета из своих карманов.
Обезьянки были очень милые. Было заметно, что каждая особь представляет собой личность и занимает свое особое место в социальной структуре обезьяньего сообщества. Эвелин завороженно наблюдала за этими существами, в первую очередь за матерями с детенышами. Они приближались к людям с опаской, держа на руках малюток и наблюдая за происходящим большими круглыми глазами.
Ей хотелось погладить малыша, но это было невозможно. Обезьяны-матери протягивали только одну лапу за подаянием, другая была наготове, чтобы в случае чего защитить свое дитя.
Когда орехи закончились, обезьяны – умные создания – тут же все исчезли, словно их и не было, и только покачивающиеся ветки да пронзительные взвизгивания говорили о том, что они прячутся в зарослях.
К приятному удивлению Эвелин, они вышли к маленькому домику с тенистой террасой, окруженному низким цветущим кустарником – розовым жасмином, от которого исходил восхитительный аромат. Терраса была просторной и, несмотря на полное отсутствие какой-либо роскоши, очень уютной.
– Какая прелесть! – восхищенно воскликнула Эвелин. – А чей это дом?
– Дом принадлежит нашей семье. Его построил мой отец. Они с мамой любили иногда уединяться и отдыхать от всех и вся.
– Как романтично, – вздохнула Эвелин, – но это не для меня.
– Вы бы предпочли для отдыха какой-нибудь фешенебельный курорт? – неожиданно холодно поинтересовался он.
Она пожала плечами и посмотрела сквозь заросли вниз, на берег, где Джей все еще суетился возле шлюпки.
– Я только имела в виду, что еще не встретила человека, с которым мне хотелось бы проводить время в романтической обстановке, – сказала она, дерзко
