ощутимое психологическое преимущество.
Еще даже не добравшись до входа в вейр, Морита слышала нервное фырканье Холты. Раздраженный голос Ш'гала заставил ее ускорить шаг. – Как ты смеешь вмешиваться в дела королевского крыла? – воскликнула она, подлетая к Предводителю.
Круто повернувшись, Ш'гал, явно не ожидавший ни появления Мориты, ни такого натиска, даже отступил на несколько шагов. Холта нервно мотала головой: не часто опасность для всадника исходила от его же собственного Предводителя.
– Как ты посмел так обойтись с Холтой и Лери? – кричала Морита.
– Я еще не настолько стара, чтобы не могла сама справиться с истеричным бронзовым! – вмешалась Лери.
– Королевы всегда заодно! – в сердцах воскликнул Ш'гал; – вопреки логике и здравому смыслу.
Холта взревела, и снизу на ее клич отозвалась Орлита. Еще миг, и все кругом задрожало от рева растревоженных драконов. – Успокойся, Ш'гал. Нам совсем ни к чему излишнее волнение в Вейре, – резко, но спокойно сказала Лери.
Может, она и оставила пост Госпожи Вейра, но много-много Оборотов, которые она на нем провела, не прошли даром. В каждом ее слове чувствовался непререкаемый авторитет. Она в упор глядела на Ш'гала, и не выдержав этого взгляда, Предводитель отвел глаза. Тогда Лери подмигнула Морите. Молодая Госпожа поспешила заверить свою королеву, что все в порядке, и вскоре сумятица в Вейре стихла.
– А теперь вот что я хотела вам сказать, – заявила Лери, складывая руки поверх громадного тома Летописей, разложенного у нее на коленях. – Отличное времечко вы выбрали спорить по пустякам! Сейчас, как никогда, Вейру требуется единое и согласованное руководство. Да-да, именно сейчас, когда нам предстоит сразиться не с одной напастью, а сразу с двумя. В своей заботе о защите Вейра от обнаруженной Капаймом новой болезни ты, Ш'гал, кое о чем позабыл. И я хотела бы тебе об этом напомнить. Подумай сам, после двух Собраний вряд ли найдется всадник, у которого не было бы возможности заразиться. По правде сказать, ты сам – один из самых вероятных носителей инфекции. Ты же побывал в лазарете в Южном Болле, не говоря уже об Исте. Кроме того, ты видел то несчастное животное – источник наших бед.
– Но я же не входил в лазарет и не прикасался к той поганой кошке! Кроме того, я как следует вымылся в Ледяном озере сразу после возвращения в Вейр.
– Ах, вот, значит, почему ты так плохо соображаешь сегодня утром! Жаль, что первым у тебя оттаял язык… Спокойнее, Предводитель, держи себя в руках! – Лери не давала Ш'галу ни малейшего шанса оправдаться. Так вот, пока ты спал, Морита не сидела сложа руки. И я тоже, – она демонстративно поправила лежащий у нее на коленях том. – Дежурные всадники знают, что в Вейр никого нельзя пускать – не то чтобы кто-то вздумал прилететь к нам в такой туман, да еще на следующий день после двух Собраний. Барабанные башни Форт холда гудят целый день. Петерпар проверяет, нет ли в наших табунах заболевших животных – не слишком вероятно, ведь последних мы получали из Тиллека. Нессо обстоятельно рассказывает о случившемся всем, кто протрезвел достаточно, чтобы ее понять. К'лон явно идет на поправку. Скажи, Морита, как ты полагаешь, что С Берчаром?
Морита никогда не сомневалась, что старой Госпоже отлично известно все, происходящее в стенах Вейра, но Лери не любила демонстрировать излишнюю осведомленность.
– С Берчаром? – воскликнул Ш'гал. – А что с ним такое?
– Судя по всему, то же самое, что и с К'лоном, – ответила Морита. По его собственному указанию, С'гор изолировал его в своем вейре, и сам тоже останется на земле, пока не станет ясно, заболеет он или нет. И если К'лон поправляется, то почему бы и Берчару не выздороветь?
– Двое больных! – схватился за голову Ш'гал.
– Не надо хвататься за голову, – грубовато, но одновременно сочувственно посоветовала Лери. – Если хочешь проверить, нет ли у тебя температуры, то не трудись. Еще слишком рано. Мастер Капайм утверждает, что инкубационный период болезни составляет около двух дней, а значит ты пока что никак не можешь быть больным. Не волнуйтесь, завтра ты всяко поведешь крылья против Нитей. А мы с Холтой, как нам и подобает по традиции, полетим с королевским крылом. А потом я заслушаю отчеты наземных отрядов… если они, конечно будут. Набол и Кром вряд ли поддадутся панике. Эпидемия должна быть ну уж совсем какой-то неистовой, чтобы добраться до этих глухих холдов. Я, как всегда, не стану слезать с Холты, и таким образом сведу опасность заражения до минимума. Поддерживать контакт с холдами одна из важнейших обязанностей Вейра. А если наземные отряды не будут нам помогать, работы у нас станет вдвое больше. Ты и сам это знаешь.
Судя по выражению лица Ш'гала, мысль о возможном отсутствии наземных отрядов до сих пор просто не приходила ему в голову.
– Хотя, по правде сказать, – продолжала Лери, – даже и заболей я – потеря невелика. Кроме того, что я стара, – она косо поглядела на Ш'гала, – я еще и самый никчемный всадник во всем Вейре. Все равно проку от меня никакого.
Холта и Орлита тревожно заурчали. Даже Кадит, и тот забеспокоился, а Морита бросилась обнимать старую наездницу.
– Это неправда! Ты же самая храбрая всадница на всем Перне!
– Идите, идите, – Лери осторожно подтолкнула Мориту к выходу. – И помните, мы сделали все, что было возможно.
– Пойду успокою Кадита, – сказал Ш'гал, торопливо выскальзывая из вейра.
– Да не волнуйся ты так, – сказала Лери замешкавшейся на пороге Морите. – Я и правда не стою лишних слез. Все, что я говорила, правда. Ну, или почти правда… Кроме того, мне кажется, что Холта хотела бы отдохнуть, а пока я жива…
– Лери, не говори так! Что я буду без тебя делать?!
– Как что? – улыбнулась старая наездница, – то же, что и сейчас. Так всегда бывает. Но вот мне будет тебя не хватать. А теперь тебе, пожалуй, стоит спуститься в Пещеру. Весь Вейр слышал, как ревели наши королевы – тебе, наверно, надо успокоить всадников. А то еще вообразят невесть что. Морита все еще колебалась.
– Ты беспокоишься из-за того, что трогала того скакуна в Руате? – спросил Лери.
– Да не особенно, – пожала плечами Морита. – Что было, то было, и этого не изменишь. Моя импульсивность всегда смущала Л'мала…
– Но не так сильно, как его радовала твоя способность лечить раненных драконов. Давай, иди а то и вправду они там решат, что случилось нечто ужасное. Да, чуть не забыла, передай эту сбрую Т'раду, пусть он ее починит… Мне вовсе не улыбается перспектива свалиться с Холты. Вот уж поистине был бы бесславный конец… Да иди же ты, и проверь свою собственную сбрую. Привычные дела успокаивают.
Вернувшись в свой вейр, Морита послушно села за работу…
– Я не хотела тебя будить, но Холта меня попросила…
– Ты поступила именно так, как следовало.
– Холта – великая королева…
– И Лери тоже великолепна, – подойдя к наклонившей голову Орлите, Морита нежно потрепала свою королеву по надбровным дугам. – Это последнее Падение, на которое ты вылетаешь, – заметила она, окинув взглядом вздувшийся живот Орлиты.
– Я полечу завтра. И полечу, когда будет нужно.
– Тебя не беспокоит, что я воспользовалась помощью Малты сегодня утром?
– Ничуть. Мне просто хотелось, чтобы ты знала: я всегда готова лететь с тобой хоть на край света.
– Надеюсь, не случится ничего такого, чтобы тебе пришлось улетать от твоих яиц, любовь моя… Схожу-ка я, пожалуй, в Нижнюю Пещеру.
По дороге Морита напомнила себе, что наездники – народ не слабонервный. Это люди сильные и телом, и духом. Каждое Падение они вылетают на бой, прекрасно понимая, что некоторых из них ждет увечье, а кое-кого – даже смерть. Почему же их должна испугать еще одна опасность? С какой стати невидимая угроза болезни должна казаться более смертоносной, чем обжигающие прикосновения Нитей?
