скакуна. И приложили еще небольшой запас. Лети скорее, ведь полдень позади!
Бальфор, пожалуй, несколько преувеличивал: солнце висело в самом зените.
– Я постараюсь, – заверила его Морита. – Никуда не уходите. Я сейчас вернусь.
Она направила Холту на взлет – так, чтобы как следует оценить угол, под которым сейчас стояло солнце. Затем она поглядела на первую этикетку: холд Керун, расположенный там, где река вырывалась из глубокого каньона в своем безумном стремлении покинуть высокогорное плато. Холта ушла в Промежуток… В Речном холде Керун ее встретил благодарный и уже начинавший волноваться лекарь. Еще бы, ведь им обещали, что вакцина будет доставлена рано утром! Морита не стала здесь задерживаться.
Затем они отправились к северо-востоку, в холд Высокое Плато. Там скакунов предусмотрительно согнали в ущелье в ожидании вакцинации. Холдер сильно сомневался насчет «этой штуки», так как с самого начала карантина его связи с внешним миром ограничивалась барабанными сообщениями. Он хотел поподробнее разузнать, что делается «там, внизу». Морита кратко ответила, что как только все пройдут вакцинацию, он сможет спуститься «туда, вниз» и сам все выяснить. Следующая остановка – западнее, в холде Круглого Холма. Она слетала еще в четыре холда, и каждый раз, как они приземлялись в мастерской Бальфора, чтобы взять еще вакцину, солнце поднималось все выше и выше. И каждый раз Холта уходила в Промежуток все раньше и раньше. Дважды Морита спрашивала у старой королевы, не хочет ли та отдохнуть. И каждый раз Холта отвечала, что вполне в состоянии продолжать.
Солнце определяло координаты, которые всадница задавала Холте. Оно превратилось в сверкающий маяк, спускавшийся все дальше к западу. Морита работала, как автомат: задать Холте ориентиры, спуститься в холд, передать бутылки с вакциной и пакеты игольчатых шипов, терпеливо объяснить – в который уже раз! – сколько вакцины колоть людям, а сколько – скакунам; все это уже повторялось и в барабанных сообщениях, и в посланиях, развезенных гонцами. Однако, несмотря на гигантскую работу, проделанную Тайроном, в самых изолированных холдах, не затронутых эпидемией, царила паника. Неизвестное всегда кажется более страшным. То, что Морита прилетала на драконе, несколько успокаивало людей. Драконы означали безопасность. Наконец, они доставили последнюю партию вакцины; мешок на спине Холты опустела. Они находились в маленьком западном холде посреди громадной равнины. Хозяин разрывался между желанием поскорее вакцинировать людей и животных, пока еще не стемнело, и стремлением проявить гостеприимство.
– Иди, у тебя же дел полно, – сказала Морита. – Мы все равно летим домой.
Цветисто поблагодарив ее, холдер начал раздавать бутыли своим помощникам.
Морита чувствовала как дрожит тело старой королевы.
– С Орлитой все в порядке? – спросила она, поглаживая Холту по шее. «Я слишком устала, не могу думать так далеко.»
– Ну что ж, один последний прыжок, Холта, и все. Старая королева устало собралась для прыжка.
Они ушли в Промежуток.
– Не пора ли Морите вернуться? – голубой всадник нервно расхаживая взад-вперед.
Лери отвела от него взгляд. Его беспокойство только усиливало ее тревогу. Она раздраженно дернула плечом и посмотрела на Орлиту, мирно дремавшую рядом со своей кладкой.
– Бери пример с Орлиты. Она совершенно спокойна. И я не буду сейчас лезть к ним с вопросами. Момент может оказаться неудачным. Ну и устали же они, наверное.
Лери стукнула себя кулаком по колену.
– Я этого М'тани на кусочки разорву! А Холта займется его бронзовым!
К'лон воззрился на нее в изумлении:
– Но почему не Ш'гал…
Лери презрительно фыркнула:
– Старый Л'мал не стал бы ничего «обсуждать» с К'дреном и С'лигаром.
Он давно уже был бы в Телгаре и сам выяснил отношения! Предводитель Вейра не может так себя вести, когда на континенте объявлено чрезвычайное положение. Ну, что ж, М'тани еще пожалеет об этом!
Улыбка Лери не сулила телгарцу ничего хорошего.
– В самом деле?
– Да. В самом деле.
Лери побарабанила пальцами по ножке бокала.
– Как только Морита вернется, сам в этом убедишься.
К'лон выглянул наружу.
– Солнце уже почти село. В Керуне, должно быть, темно.
Как догадался потом К'лон, и старая всадница, и королева узнали о трагедии в один и тот же миг. Просто реакция Орлиты оказалась более впечатляющей; ее вопль ножом резанул по нервам. К'лон резко обернулся. Орлита, секунду назад спокойно лежавшая в глубине Площадки, вскинулась на задних лапах; выгнув назад шею, она отчаянно кричала, и эти крики были полны безысходной тоски. Ее кожа как-то сразу обесцветилась, потеряв свой золотой отлив. Бросившись на песок, Орлита начала биться головой и хвостом, извиваясь и не замечая, что подминает под себя правое крыло. «Холты больше нет», – сказал Рогет К'лону.
– Холта мертва? А Морита? – К'лон не мог этого осознать.
«Лери!»
– О, нет!
К'лон круто обернулся. Лери лежала на подушках с вытаращенными глазами и хватала ртом воздух. Одну руку она прижимала к сердцу, другой вцепилась в горло. К'лон бросился к ней.
«Она не может дышать.»
– Ты задыхаешься? – спросил К'лон, с ужасом глядя на ее искаженное лицо. – Ты хочешь умереть?
Мысль эта ужаснула его; он схватил старуху за плечи и яростно потряс.
С жалобным криком Лери обмякла у него в руках и забилась в рыданиях.
– Почему? – воскликнул К'лон. Внезапно он осознал, что, поддавшись панике, не дал Лери умереть. Если Холта погибла, она тоже имела право уйти. Его затопила волна сострадания и угрызений совести.
– Как это случилось?
«Они слишком сильно устали и ушли в Промежуток… в никуда», – ответил общий голос всех драконов Вейра.
– Что я натворил! – по лицу К'лона струились слезы. – Лери, прости меня! Рогет, помоги! Что я натворил!
«Ты все правильно сделал, – печально ответили драконы. – Она еще нужна Орлите.»
Теперь и остальные звери присоединились к золотой королеве Форта. Они начали собираться у входа на Площадку, трубными криками выражая сострадание собрату, который не мог тут же последовать за своим всадником – ведь скорлупа яиц еще только начала твердеть.
Люди, входя, склоняли головы перед Орлитой. К'лон заметил С'перена, Ф'нелдрила, Яллору и золотых всадниц. Камиана жестом приказала всем оставаться у входа. Но Яллора подошла к голубому всаднику и склонилась над Лери.
– Она хотела умереть, – выдавил К'лон. – И это ей почти удалось.
– Мы знаем… – лицо Камианы было искажено страданием.
– Налей вина, Камиана, – сказала Яллора, – и добавь побольше феллиса. Возьми в том коричневом флаконе. И К'лону тоже налей.
Но когда целительница поднесла кружку ко рту Лери, та плотно сжала губы и отвернулась.
– Выпей, Лери, – голос Яллоры был непривычно робок.
– Так нужно, Лери, – поддержала ее Камиана. – Ты – все, что осталось у Орлиты.
Не выдержав немого укора в глазах старой всадницы, К'лон закрыл лицо руками.
– Умоляю, выпей… Тебе станет легче, – хрипло пробормотал С'перен.
– Отважная Лери, мужественная Лери, – одобрительно, словно ребенку, шептала Яллора, глядя, как
