каким раздражением Шахбаз орал на свое войско. По-видимому, план белобрысого оказался для них предпочтительнее — противник решил переключиться на него. В подтверждение предположений Артема у моста раздался рев автомобильных моторов.
Облава в горах, окутанных туманом, как и следовало ожидать, окончилась безрезультатно. Белобрысый, чувствовалось, лучше понимал обстановку и знал, что делать.
Артем выругался от отчаяния. Он вдруг отчетливо представил, что может произойти наверху, если противник обнаружит их тайное убежище, а что касается людей в старой штольне, то они погибнут в первую очередь… И, несмотря на боль в ноге, он опять прибавил шагу. Теперь, когда склон горы был свободен, он мог держаться ближе к дороге, а значит, легче ориентироваться в тумане и срезать себе путь, где это было удобно. Вскоре рев моторов усилился, и Артем понял, что грузовики движутся по дороге. Их оказалось только два, третий остался освещать подступы к мосту. Это он понял по мутному световому пятну, проступающему сквозь туман.
Пропустив машины, Артем безбоязненно вышел на дорогу. Он был уверен, что это вполне безопасно. Если сзади и появится еще один грузовик, то он услышит его издалека, и времени, чтобы спрятаться, будет предостаточно. И все же Артем шел держась ближе к краю дороги, с автоматом наперевес, вглядываясь изо всех сил в серое пространство перед собой.
Но прошел он совсем немного, где-то около полукилометра, когда наверху, в районе самого узкого участка дороги, послышалось несколько одиночных выстрелов и прогремели один за другим два взрыва.
Над скалами горловины взметнулось пламя, а стрелять уже стали очередями и из нескольких автоматов. Артем метнулся с дороги в сторону — и вовремя.
Сверху послышались чьи-то тяжелые и быстрые шаги. Он затаился в камнях, не замечая, что пот катится по лицу градом.
Человек спешил что было сил. Он пробежал мимо и скрылся в тумане. Артем вышел на дорогу и продолжил свой трудный путь наверх. Но через полчаса оглушительный взрыв, взметнувший вверх багровое пламя, раздался уже внизу, у моста, и Артем замер в беспокойстве. Но тут же просветлел лицом. Похоже, генерал тоже вышел на тропу войны и ведет бой хоть и в одиночку, но не менее успешно, чем Артем. Он не допускал и тени сомнения в том, что Шевцов жив, и был уверен, что взрыв в районе моста — его рук дело. Артему очень хотелось в это верить, потому что такой силы взрыв вряд ли был случаен, как не были случайны взрывы наверху. Его товарищи с честью выполняли задание, которое он когда-то им определил. С этого «когда-то» прошла уже целая вечность, и он подумал, что безумно соскучился по Ольге. Он знал наверняка, что она не погибла, и сознавал каким-то шестым чувством, что она где-то неподалеку и, вполне возможно, тоже наблюдает за разгорающимся над дорогой заревом.
Еще через километр пути он понял, что зрение и слух его не обманули, — впереди что-то горело, пламя окрашивало клубы тумана в неяркие розовые тона. Артем остановился, чтобы оценить обстановку. Судя по всему, впереди было два очага огня — один близко, другой метров на сто дальше.
Он решил поверху обогнуть места пожаров и выйти вновь на дорогу. Но любопытство влекло его подобраться ближе, туда, где, возможно, находились и белобрысый, и громкоголосый Шахбаз. Конечно, стрелять в рядовых бандитов в данном случае смысла не имело, но, если удалось бы убрать главарей, вся их операция наверняка бы провалилась. Теперь основной целью для Артема должны стать Шахбаз и белобрысый, и он приложит все усилия, чтобы они побыстрее оказались у него на мушке…
Туман был настолько густым, что Артему никак не удавалось разглядеть, что же происходит, но по доносившимся от дороги крикам он определил, что горловина заблокирована. «Черт возьми, — подумал Артем, — ведь именно тут Рыжков с профессором хотели запустить кабельный барабан. Похоже, что эта штука здесь и сработала, но откуда взялся огонь?» Он решил подобраться еще ближе.
Внезапно больная нога опять подвернулась, и Артем тяжело упал, выпустив из рук арбалет. Тот с ужасающим, как Артему показалось, грохотом ударился о камни. Сам Таранцев приземлился на локоть и зашипел от пронзившей его острой боли.
Это случилось совсем рядом с дорогой, недалеки от второго очага пламени, и он лежал, с трудом сдерживая себя, чтобы не застонать, и ждал, что его вот-вот обнаружат.
Но противник был слишком занят расчисткой дороги, и, к счастью, в общем шуме и гаме никто ничего не услышал.
Боль слегка отпустила. Артем попытался подняться, но тут, к ужасу своему, обнаружил, что рука, в которой он держал автомат, очутилась в ловушке — попала в щель между двумя камнями.
Он попробовал осторожно вынуть ее, но автомат, звякнув, уперся в камень. И Артем опять замер.
Он опустил руку ниже и не нашел там опоры.
В любое другое время над этим можно было бы только посмеяться. Он оказался в положении той обезьяны, которая не смогла вытащить из кувшина руку с зажатым в ней яблоком. Артем тоже не мог высвободить руку, не выпустив автомата. Он хорошо запомнил, с каким грохотом арбалет ударился о камни при падении. К тому же Артем не знал, насколько глубока расщелина и сумеет ли он достать автомат с ее дна.
Поэтому ничего не оставалось делать, как постараться освободить руку с помощью осторожных манипуляций и маневров.
Вдруг он застыл. Совсем рядом раздались голоса.
— Я же говорил, что мой план лучше. — Это был голос Шахбаза.
Другой голос был бесцветным и жестким. Скорее всего, он принадлежал белобрысому.
— И что он дал, твой план? Одну сломанную и две ушибленные ноги? Устраивать облаву в горах при такой погоде — все равно что ловить блоху в отаре овец. И вообще, ты все завалил с самого начала. Устроил погоню, как оказалось, за двумя вонючими бомжами. В итоге два мертвяка, а настоящий гэбист, получается, все время был у тебя под носом, знает все здешние ходы и выходы, так что твоя первейшая задача — схватить Малеева.
Как уж ты это сделаешь — не моя забота, но он не должен уйти отсюда живым.
Шахбаз пробурчал:
— А твой план что, лучше? — И добавил уже более агрессивно:
— Смотри, что произошло. Два грузовика уничтожены. Четверо убитых. Дорога заблокирована. Нет, надо было все делать по-другому.
Белобрысый ледяным тоном возразил:
— Все произошло из-за твоей глупости. Тут тебе не прогулка по бульвару. Какой-то пьяница сделал из тебя дурака, и поделом.
— Не забывай, он хоть и пьяница, но бывший военный, полковник…
— Я тоже бывший военный, и тоже полковник, — ответил белобрысый, — и не в пример тебе понимаю, что времени у нас в обрез. И если мы через сутки не смоемся отсюда, то всем нам крышка. Деревянная, с гвоздями, чтобы навечно нас с тобой заколотить.
А ты знаешь, что это сделают быстрее, чем мы с тобой 'а' успеем сказать в свое оправдание. Учти, им нужны не оправдания, им нужен товар.
— Но такой туман обычно держится дня два-три…
— Вот и моли Аллаха, чтобы дольше продержался, и за это время ты должен всех переловить, чтобы ни один не ушел… Слушай, Шахбаз, перед тобой горстка безоружных пассажиров, и они держат тебя здесь уже неделю. Неделю! — повысил он голос. — Восемь человек убиты, куча раненых, и все по твоей милости, из-за твоей неосмотрительности и медлительности. Я, конечно, не хочу обвинить тебя в трусости, но, прости, порой мне кажется, что ты слишком трясешься за свою шкуру. В самом начале операции ты не обеспечил охрану моста. Ты должен был встретить вертолет у места посадки. Вместо этого ты гонялся за двумя ублюдками, которые все равно бы сдохли в тайге…
Шахбаз и белобрысый прошли мимо Артема, и он возобновил свои попытки освободить руку.
«Черт возьми! — ругался он про себя. — Эти твари были совсем рядом, под носом, а я не сумел ничего, абсолютно ничего сделать. Ведь их можно было уложить всего одной очередью, а потом спокойненько смыться…»
Он слышал, как орали и матерились бандиты, расчищавшие дорогу от сгоревших машин. Потом они
