— Если с Наташкой что-нибудь случится, я тебе вторую ногу выдерну…
…Содержимое особняка лишний раз подтверждало, что указы о заполнении налоговых деклараций писаны не для Пеликана. Только чрезмерной верой в безнаказанность можно было объяснить великолепие драгоценного паркета, огромных мягких ковров, каминов, выложенных разноцветным мрамором, чудесную мебель, изготовленную отнюдь не из древесно-стружечных плит. Все это восхищало, в особенности таких неискушенных зрителей, как Наташа, изяществом линий и богатой отделкой.
Они переходили из комнаты в комнату, из зала в зал, но более всего поразила Наташу кухня с обилием тостеров, миксеров, шейкеров и прочих диковинных для российских женщин западных причуд.
Наташа вздохнула. На такой кухне не грех и всю жизнь провести. А ночевать, с ее-то запросами, вполне можно вон на том диванчике, что притулился под окном.
Пеликанов довольно улыбнулся:
— Нравится?
— Еще бы! — здесь ей даже не пришлось кривить душой.
— Одно слово — и будете здесь хозяйкой!
Наташа язвительно улыбнулась:
— Леонид Андреевич, у вас редкий талант обольщения женщин при помощи кухонного комбайна.
— Наталья Константиновна! — Хозяин склонился к женской руке. — Разве можно позволить такой красоте возиться на кухне! Вы созданы для преклонения, любви, шикарных туалетов, постоянного праздника!
Наташа высвободила руку и с явной насмешкой посмотрела на Пеликана:
— И откуда все это возьмется? С моей зарплатой не слишком разбежишься!
Пеликанов многозначительно взглянул на нее:
— Вы не ответили на мое предложение.
— А его пока и не было, этого предложения. Конечно, если не считать того, что вы сделали мне в «Поплавке». Потрясающее предложение! Умопомрачительное по наглости! — Наташа с вызовом посмотрела на Пеликанова.
— Наташа. — Пеликанов, похоже, не рассердился, а приобнял ее за талию и увлек к тщедушному на тонких паучьих ножках диванчику. — Давайте присядем, поговорим… — Он вытащил из пачки длинную сигарету, покрутил в пальцах и вдруг неожиданно проговорил: — Скажите откровенно, что вы, бабы, находите в Карташове? Ни кола ни двора, избит, изранен, грубиян, каких поискать, не поверю и в то, что он на какие-то чудеса в постели способен. Почему же тогда моя Люська до сих пор готова за ним хоть на край света бежать? И сбегала уже один раз, но что-то слишком быстро ее развернули обратно. А ведь по части траханья она настоящий ас, мастер высшего пилотажа…
В дальнем конце коридора с шумом распахнулась дверь, раздался громкий женский визг. Весьма крупная дама в одном лишь бюстгальтере вихрем промчалась мимо опешившей Наташи и ее потерявшего дар речи собеседника.
Следом за женщиной выскочили два рослых светловолосых, совершенно обнаженных парня. Пробегая мимо парочки, застывшей на диване, они дружно расхохотались. Один из них обернулся и, подмигнув Наташе, прокричал что-то на незнакомом языке. По неприличному жесту, который изобразил второй, она без труда догадалась, чем ей предложили заняться.
Наташа вскочила на ноги:
— Сейчас же проводите меня отсюда! Вы что, специально устроили эту демонстрацию?
Пеликанов удрученно махнул рукой:
— Простите, ради Бога, Наташенька! Это супруга моя забавляется! Специально двух прибалтов для нее выписал, чтобы к охране не приставала. Затрахала их до основания, стерва! И на улицу ее без присмотра лишний раз не выпустишь. И так сладу с ней нет, а напьется — вообще дикой становится. До чего, зараза, докатилась, рэкетом стала заниматься. Завалится в какой-нибудь магазинчик, хрясь кулаком по прилавку, дескать, знаешь, кто мой муж? А если знаешь, гони бутылку без лишних разговоров! — Он виновато посмотрел на Наташу и, заметив брезгливую гримасу, поспешно сказал: — Да хватит уже о ней! Мою супругу уже не перевоспитаешь! Честно говоря, я уже договорился поместить ее в специальную лечебницу, хотя и не верю, что ее можно вылечить… — Хозяин особняка поднялся с дивана и указал на узкую металлическую лестницу, ведущую вверх. — Давайте перейдем к более приятным занятиям, чем разговоры о моей недостойной супруге. Добро пожаловать в мою обсерваторию! Отринем на время земные заботы. Взирать на небесные светила — более приятное занятие.
Но Наташа отрицательно покачала головой:
— Нет, в следующий раз.
В этот момент развеселая троица вновь вывернула из-за угла коридора. Женщина, видимо очень красивая лет десять назад, а теперь расплывшаяся, обрюзгшая, посмотрела на них какими-то пустыми, полубезумными глазами и повисла на руках у своих кавалеров.
— Ну и нравы при вашем королевском дворе! — Наташа презрительно улыбнулась. — Кому скажи — не поверят!
Пеликанов взял ее за руку и прижал к своей груди.
— Наташа, выходите за меня замуж! Насколько я знаю, у вас с Егором нет детей, поэтому развестись вам не составит труда. Ну какие у вас с ним перспективы? Разве он способен создать вам такую роскошь? Я не знаю ни одной женщины, которая не мечтала бы о такой жизни! Неужели вам хочется всю жизнь прозябать, терять красоту, здоровье, и ради чего? Ведь Егор далеко не подарок!
— Конечно, не подарок! — вздохнула Наташа. — Я иногда задумываюсь над тем же и прихожу к выводу, что совершила ошибку, когда вышла за него замуж. Но теперь ничего уже не поделаешь, он меня просто так не отпустит. Знаете, Леонид Андреевич, но я его иногда просто боюсь. — И тут Наташа почти не кривила душой, она действительно порой побаивалась Егора, хотя именно в такие минуты вела себя еще более дерзко. — Сами знаете, какой он бывает в гневе!
— Еще бы не знать! — Он потянулся к Наташе, но она отодвинулась от него. Пеликан схватил ее за руку. — Не отвергайте меня, дорогая. — И не успела Наташа ответить, как он вновь придвинулся к ней, обхватил за талию и стал осыпать поцелуями шею, плечи, грудь… Ее передернуло от отвращения, но на этот раз вырваться она не смогла. Пеликанов решил, что она задрожала от страсти, и вдруг оставил ее в покое.
— Еще ни одна женщина не устояла передо мной, — произнес он с победной улыбкой. — Но ты, Наташенька, единственная, кого я хочу постоянно, с той секунды, когда увидел тебя в «Поплавке». — Он поцеловал ее в ямочку у основания шеи, и Наташа едва сдержалась, чтобы не отвесить ему пощечину.
— Пойдем, я кое-что тебе покажу! — Пеликан вдруг заговорщицки подмигнул ей и подвел к массивной двери в стене коридорчика за кухней. Набрал цифровой замок, нажал кнопку — и дверь медленно отползла в сторону.
— Что это? Куда вы меня ведете? — Наташа с опаской посмотрела на Пеликана, потом в темноту дверного проема. — Я никуда не пойду!
— Не бойся! — улыбнулся хозяин дома. — Похищать тебя я не собираюсь и принуждать тебя ни к чему не буду. Если хочешь изменить свою жизнь, пойдем со мной. Если решишь остаться с Егором, эта дверь опять закроется и я провожу тебя к твоему ненаглядному.
Щелкнул выключатель, зажегся свет, и Пеликанов вопросительно посмотрел на Наташу. Вместо ответа она шагнула за порог, поймав краем глаза выражение торжества на лице мерзкого брахицефала.
По широким каменным ступеням они спустились в подвал. Все пространство огромного помещения занимали огромные холодильные шкафы и ряд полок от пола до потолка, заставленных коробками с продуктами и спиртным.
— Да-а! С такими запасами не один год можно держать оборону! — съехидничала Наташа. Но спутник, похоже, не обратил или сделал вид, что не обратил внимания ни на ее слова, ни на интонацию. Он был озабочен другим.
