почувствовать себя Богом, то это означает, что Чужой Бог уже завладел Вашей душой. А завладел он потому, что человек, как Божье создание, не может в реалиях стать Богом (хоть и очень хочется), а может стать им только в иллюзии, которую в полной мере предоставляет ему Чужой Бог.
Все мы умеем фантазировать, но не умеем жить в фантазии. Чужой Бог толкает нас не просто к фантазии, а к самой её псевдореальной части — иллюзии, чтобы через сладостную иллюзию, причитая «Ты Бог!», ослабить влияние настоящего Бога и войти в наши души. О, как опасно хоть раз сказать — я есть Бог! О, сколько тяжких страданий принесет это!
Чужой Бог — не творец. Он никогда ничего не создавал, он только разрушал и пользовался тем, что создал Настоящий Бог. «Нарисованный мир» характерен для Чужого Бога. Богом иллюзий можно назвать Чужого Бога. И поэтому мы, обычные люди, худо ли, бедно ли, живущие под настоящим Богом, не любим шизофреников и людей со слащавой личиной отрешённости от существующего мира, потому что это люди, живущие в иллюзорном мире — мире Чужого Бога.
Так кто же он — Чужой Бог? Я не знаю, потому что я не Бог. Но, наверное, правы религии, которые говорят, что кроме Настоящего Бога на свете существует ещё и Демон, Дьявол или даже Сатана. Я даже не знаю, кто из них главнее и кто есть кто, но я чувствую, что они есть главные действующие лица параллельного нам мира — мира лукавых иллюзий.
И тут я понял, что я, в принципе, счастливый человек, поскольку все же побывал здесь — в реальном (а не иллюзорном!!!) Городе Богов. А счастлив я оттого, что в этом Городе нет места Чужому Богу и я, наконец, увидел мир, величественный мир Настоящего Бога, состоящий из пирамид и монументов, созданных силой Чистой Мысли и Чистых Чувств. Этот Город очень значим для Земли, потому что он является кристально чистым островком на нашей планете, над которой витает красно-черный призрак Чужого Бога. Этот Город значим ещё и потому, что он, с помощью Великого Ямы, охраняет от коварного и сильного Чужого Бога прекрасные подземные Шамбалу и Царство Мертвых, где собраны и живут Лучшие из Лучших всех Человеческих Рас, когда-либо существовавших на Земле.
Я остановился и оглянулся, чтобы ещё раз взглянуть на Зеркало Царя Смерти Ямы, взглянуть… с любовью. Но оно уже скрылось за склоном, а возвращаться не было сил. У меня опять заболел желудок, заболел резко и сильно. Я скучал… по Зеркалу Смерти… я хотел ещё большей чистоты, ещё большей… ещё и ещё большей…
— Шеф, посмотри, как скала стоит! — как в тумане услышал я голос Равиля.
— Кто стоит? — прохрипел я.
— Селиверстов стоит. Нас поджидает. Беспокоится. На скалу похож. Большой.
— А-а-а…
— Отсюда видно, что живота у него не стало.
— А-а-а…
— Понимает, что в Долине Смерти были.
— Кто… понимает?
— Селиверстов.
— А-а-а…
— Смотри, дергается. Сильно, значит, беспокоится.
— А-а-а…
— Рукой машет.
— Да.
— Нам навстречу пошёл.
— Да.
— Опять дергается.
— Да.
— Ходит что-то, то вправо, то влево.
— Да.
— И что он ходит-то?
— Не знаю.
— Чует что-то?
— Может быть.
— А что чует-то?
— Не знаю.
— Смотри-ка, присел.
— Вижу.
— А чо он, присел-то?
— Не знаю.
— Может быть?
— Может.
— Сидит, ведь, а?!
— Сидит.
— Нашёл время.
— Бывает.
— Вроде бы нет.
— Вроде бы.
— Смотри-ка, прилег.
— Да.
— А что он, прилег-то?
— Не знаю.
— Отдыхает, что ли?
— Может быть.
— Нашел время отдыхать!
— Да уж.
— Думает, что мы призраки, что ли?
— Может быть.
— Крикнуть бы, но сил нет.
— Да уж.
— Призраки ведь не кричат, понять должен!
— Должен.
— Но сил нет.
— Да уж.
— Смотри-ка, встал.
— Да.
— Стоит, как столб.
— Да.
— Волнуется, наверно.
— Да.
— За нас волнуется… не превратились ли мы в призраков.
— Да.
— Опасности от нас, что ли, ждет?
— Может быть.
— Смотри-ка, за ремень взялся.
— Вижу.
— Что он хочет-то?
