…Колхозная доярка из села Воскресенка В. Березина и воспитатель детского сада Т. Широченко в половине пятого утра отправились на ферму. Идя через поле, они вдруг внезапно увидели три странных фигуры. Особи двигались большими шагами, как бы равняясь строго в затылок друг другу (обращаю внимание читателей на такого рода шествие, так как впереди нас ждет два аналогичных сообщения из Заполярья). Шедший впереди был выше остальных, за ним следовало существо пониже и потолще, а замыкал шествие кто-то совсем небольшой, передвигавшийся почти на четвереньках, с помощью рук. По- видимому, это была семья.
А вскоре произошло уж совсем невероятное… Четверо молодых энергичных харьковчан создали бригаду сторожей и нанялись в то знаменательное лето 1989 года караулить большой яблоневый сад в плодосовхозе «Прогресс», что в Саратовской же области. Один из них занимался боксом, в тот период не выступал, так как был дисквалифицирован. Они принялись за дело чрезвычайно активно, охрану несли, передвигаясь вдоль порученной зоны на машине. И надо сказать, изрядно поднадоели блюстителям правопорядка. В самом деле, нельзя же было из-за ведра яблок ограничивать свободу людей — ведь для этого у милиции просто не было достаточно помещений. А отведено туда уже было немало любителей дармовых плодов. Очередного нарушителя сторожа заметили по колеблющейся кроне дерева. Боксер бросился напрямик, да так скоро, что споткнулся и, с трудом удержавшись на ногах, едва не угодил прямо под ноги спокойно стоящего воришки.
Здесь надо сказать о том, чего не знают корреспонденты, писавшие об этой истории. Еще в 50-е годы Б. Ф. Поршнев, готовя к публикации монографию о «снежном человеке», обратил внимание будущих исследователей на некое тяготение искомого объекта… именно к яблоневым садам и именно в августе. Ради этих прекрасных поспевающих плодов, как и ради кукурузы молочно-восковой спелости, многие гиганты и разные «недомерки»-алмасты спускаются с больших высот, выползают из нор, из ям и прочих убежищ. Все ради того, чтобы успеть полакомиться и заложить необыкновенно полезные элементы, содержащиеся в этих продуктах, в свой организм впрок.
Так вот, взглянув на вора без мешка, он увидел… некое существо с человеческой фигурой, сплошь заросшее шерстью, почти одинакового с ним роста. Лицо безобразнейшее. К тому же открыт рот, полный желтых зубов. Существо, как бы желая поддержать только что споткнувшегося, спокойно положило сторожу руки на плечи. Тот же, признающий только преимущества бицепсов, боковым ударом в корпус попытался уложить «соперника» на землю, но ощутил некую группу крепчайших мышц и такую мощь, что не тут-то было. Так они и стояли несколько секунд. Вот тут-то бы боксеру и утихомириться, в чем-то усомниться, а может быть, и устыдиться. Ведь перед ним хотя и был зверь, но который никаких враждебных действий не предпринимал. Тем временем подоспели другие ловцы нарушителей, и события приняли традиционный для землян оборот. Один закинул палку существу за голову, оттянул его руки назад, как заправский омоновец, другой ласточкой бросился под ноги, желая повалить незнакомца. Удар в висок решил все. Удалось повалить, связать веревкой руки. Затем его засунули в багажник «Жигулей». Он слабо сопротивлялся и все время издавал странные утробные звуки. Но крышка была захлопнута.
Участкового милиционера на месте не оказалось. В райотделе отказались принимать чудо до утра. Во фруктовый холодильник не пустила заведующая, обозвав объект обезьяной. Время от времени к машине подходили любопытные, пытаясь заглянуть в багажник. Пришлось ловцам возвращаться восвояси.
Плененный вел себя неспокойно, от его усилий машина сильно раскачивалась. Решили держать его в таком положении до утра. Один из сторожей подошел к машине, чтобы, перезахлопнув крышку багажника, запереть его как следует. Нажал на кнопку. Несчастное животное с силой отбросило двери своей тюрьмы, ибо руки его уже оказались развязанными, и, сделав резкое движение, выпрыгнуло на волю. Распрямилось. Встало во весь рост и быстро побежало по направлению к саду. Постояло там и, не дожидаясь последующего развития событий, скрылось среди деревьев.
Конечно, можно себе представить, как в дальнейшем могут развиваться отношения именно данной особи с человеком? Даже если это не самый умный от природы экземпляр.
Какой же была реакция других представителей отряда человека на происшедшее? Прежде всего кое-кто решил обратиться к военным, чтобы поднять вертолеты и прочесать район с воздуха. Старые охотники рекомендовали дождаться снега. Дескать, там уж по следам ничего не стоит засечь зверя. На ровных заснеженных полях Энгельсского района далеко видно.
Наиболее трезвую позицию занял редактор районной газеты «Заветы Ильича» Г. Шаповалов. Он понимал, что вопросом должны заняться представители науки. Пытался заинтересовать и центральную прессу, и собственно ученых. Но не тут-то было. К этому времени уж слишком оказались свернутыми работы по данной теме.
Егерь Николай Кузнецов, которому были хорошо известны все места, где видели гоминоида либо откуда поступали сигналы, по-деловому составил маршрут передвижения животного. То есть он был готов помочь любому серьезному исследователю, каковых, однако, в нужное время не оказалось. Из числа саратовских ученых в конце концов собралась исследовательская группа, выехавшая на место (честь им и хвала за поступок!), но было поздно.
Теперь немного о предыстории вопроса в Саратовской области. Там сведений о гоминоиде никто и никогда не собирал. Когда в 60-е годы возник вопрос в связи с событиями в соседней Тамбовской области, я побывала в двух тамошних лесничествах и пришла тогда к выводу, что здесь разговор шел все же о медведях, действительно чрезмерно распространившихся в нескольких районах. Причем они имели достаточно оригинальную привычку встречать человека, стоя на задних лапах и почему-то несколько искривляя рыло так, что создавалось впечатление, будто зверь плюет в сторону человека. В литературе нигде я не читала ни о чем подобном. И, порасспрашивав людей на месте, я так и не смогла выяснить, что скрывалось за необычным поведением зверя.
Мне удалось получить сведения о Саратовской области (о событиях 30-х годов) от ныне здравствующего жителя Подмосковья.
М. С. Лурье: «В феврале 1930 года, будучи студентом (родился в Москве и там же проживал), вместе с двумя шоферами-профессионалами по мобилизации я был направлен в коммуну „Пламя революции“, что в 60 верстах от города Чапаевска Саратовской области. Считалось, что раз имеешь водительские права, то и трактором сможешь управлять. Так, впрочем, оно и оказалось. В определенном месте нас ждали в городе на заезжем подворье. Добрались мы туда часам к двадцати трем. Дежурный по подворью, куда съезжались обозы со всей округи, подтвердил, что нас ждут из этого „Пламени“. Наш обоз состоял из трех розвальней. Одни были с грузом, а двое других пустые — для нас. Были припасены и тулупы. Двое возчиков имели винтовки.
Стоял очень сильный мороз. Тем не менее ночью ожидалось резкое потепление, при котором якобы буквально за считанные часы дороги могли стать непроезжими. Поэтому следовало — елико возможно — отправляться скорее в путь. В первом часу ночи вместе с присоединившимся к нам сотрудником ГПУ обоз двинулся в путь. Впереди шли розвальни с грузом, на вторых ехали упомянутые шоферы, а на последних — я с этим сотрудником.
Местность была открытая, сильно пересеченная. Сани то ползли в гору, то скатывались вниз. Стояло полнолуние, было совершенно безоблачно, но сильно ветрено. Снег подчас сверкал ослепительно. Затем стали попадаться довольно плотные купы деревьев, а вскоре и значительные массивы леса. Дорога ни разу не шла через лес, а все по краю. На одном участке лошади стали беспокоиться, и на вопрос о причине возница ответил, что «здесь волки шалят», а посему они имеют при себе винтовки. Дальше, однако, лошади понесли. Дорога шла как раз по обрезу совершенно непросматривавшегося лесного массива.
На повороте передние розвальни (с грузом) перевернулись. Лошадь захрапела и забилась. Стали и остальные подводы. Сложилась следующая ситуация. Шоферы со вторых розвальней пошли вперед помогать первому возчику. Второй и третий возчики остались при лошадях, держа их под уздцы. Мы с сотрудником сошли с наших розвальней и начали разминаться, так как ноги совершенно закоченели. Мы находились друг против друга. Я лицом вперед по ходу движения, а он лицом ко мне. Мороз стоял звенящий, и мы молча притоптывали, чтобы как-то вернуть ногам жизнь.
Внезапно мною овладел цепенящий ужас. Глянув на моего спутника, я увидел его искаженное лицо, смотрящее куда-то мимо меня вдаль за мою спину. Ноги мои стали вовсе ватными. Я оцепенел, и сил повернуться самому или хотя бы повернуть назад голову у меня не оказалось. Но все-таки, видимо, на
