заклинателей. Ученики и слуги, находившиеся тогда в коридоре, рассказали, что их ослепила вспышка света и оглушил громовой удар. В то же мгновение из зала хлынул поток Силы, швырнувший их на пол.
Единственными Адептами, оставшимися среди нас, были несколько старых магов, которых сочли слишком слабыми для того, чтобы участвовать в Великом Заклятии, а также те, кто разделял мои сомнения, и отказался от рискованного предприятия. Но, хотя они и оставались в своих комнатах, находившихся вдали от подвального помещения, их лишил чувств поток Силы, освободившейся в то мгновение, когда Главные Врата перестали существовать.
От нашего боевого отряда защитников Света остались жалкие крохи. Оказав уцелевшим посильную помощь, я попытался установить контакт с кем-либо из пропавших Адептов. Казалось, сам воздух в подземельях Лормта был полностью лишен какой-либо энергии.
Мне стало предельно ясно, что Главные Врата для нас недостижимы, и все, кто прошел через них, потеряны навсегда.
Когда мы немного пришли в себя и собрались в главном зале, я обратился к оставшимся Адептам и ученикам — жалкой горстке, по сравнению с нашими прежними силами. Они согласились со мной в том, что наша единственная надежда теперь — призвать на помощь Адептов Света из Арвона, но похоже было, что выделить для этой миссии мы никого не могли. С помощью имевшихся в нашем распоряжении железных шаров, мы с трудом поддерживали внешние проявления потока Силы на прежнем уровне. Это было жизненно необходимо, ведь Адепты Тьмы Эскора наверняка заметили волну Силы, вырвавшуюся наружу после того, как схлопнулись Главные Врата. Наверняка они вскоре начнут искать причину этого явления и проверять, насколько велики наши оставшиеся силы. Будучи передовым бастионом Света, Лормт должен был казаться неизменным и неуязвимым.
Поскольку однажды мне уже удалось создать проход в Арвон, я предложил восстановить его и обратиться за помощью к нашим собратьям на западе. После отчаянной дискуссии остальные со мной согласились. В обычных условиях я отвел бы себе день-другой на отдых и размышления, прежде чем отважиться на подобное предприятие. Однако, учитывая положение, в котором мы оказались, я лишь подождал, пока мне приведут свежую лошадь, и отправился в лесную хижину.
(Рука Мерет неожиданно дрогнула. Она схватила кусок пергамента, что-то на нем написала и протянула Морфью, который поспешно обошел стол, чтобы взглянуть на дневник Эльзенара.
— Что случилось? — встревоженно спросил Оуэн.
— Мерет больше не ощущает слов Эльзенара, — сказал Морфью, пододвигая ближе настольную лампу, чтобы осветить открытую страницу. — Мастер Оуэн, — воскликнул он, — почерк изменился! Я могу прочитать, что там написано! Похоже, это дополнение какого-то ученика — возможно, потерявшего рассудок, хотя…
— Морфью, — решительно произнес Оуэн, — пожалуйста, поделись с нами своим открытием, пока мы сами не потеряли рассудка.
Морфью смутился.
— Прошу прощения, друзья мои. Не могли бы вы принести еще лампу? Эти каракули столь неразборчивы, что мне не понять некоторых слов. Спасибо. 'Мастер Эльзенар не вернулся, — запинаясь, прочитал Морфью. — Прошло.., три дня! Старый мастер Вердери отправился в хижину со своим магическим стеклом.
Он обнаружил следы заклинаний, столь изуродованных могучим потоком Силы, что проход в Арвон, оставленный Эльзенаром, уже не восстановить. Мы боимся самого худшего — что Эльзенара перехватил кто-то из Темных Адептов в Арвоне. Мы не перенесем потери одного из немногих настоящих Адептов. Да защитит нас Свет!').
Глава 14
Когда Морфью закончил читать и закрыл дневник Эльзенара, все мы какое-то время ошеломленно молчали, Первым заговорил Оуэн.
— Похоже, опасность, угрожающая нам ныне, — эхо тех давно прошедших событий. Как и во времена Эльзенара, Лормту вновь грозят Темные силы из Эскора.
Морфью, которого куда больше волновало совсем иное, радостно потер руки.
— Никогда не думал, что мне доведется узнать о происхождении Лормта, — воскликнул он. — Наконец-то, мастер Оуэн, в нашем распоряжении оказались свидетельства того, когда и почему была воздвигнута наша цитадель.
— И почему она почти не пострадала во время Сдвига, — заметил Оуэн. — Мы знали, что это как-то связано с нашими шарами из квон-железа, но дневник Эльзенара дает исчерпывающее объяснение. Шары наполнило Силой Великое Заклинание, шары позволяли наблюдать за Эскором. Есть достаточные основания полагать, что, когда Лормт подвергается угрозе со стороны магических сил, шары создают защитное заклятие, окружающее всю цитадель.
— Что мы со всей определенностью и наблюдали, — согласился Морфью. — Если бы после Сдвига, совершенного Волшебницами, земля не осела, стены Лормта наверняка бы устояли, — но как только магическая опасность исчезла, исчезла и защищавшая нас магическая сфера, и все повреждения, которые получил Лормт, были вызваны исключительно землетрясением.
К этому времени посох уже был в моей руке, и я ударила им о пол, привлекая к себе внимание.
— Теперь также понятно, — прочитала Нолар мои слова, — каким образом мой обручальный камень впервые оказался в западных землях; Эльзенар принес его с собой в Арвон тысячу лет назад, когда пересек море с помощью магического хода из Лормта.
— И тем не менее нам угрожает смертельная опасность — здесь и сейчас, а не тысячу лет назад, — нетерпеливо заявил Казариан, — Надеюсь, вы не хуже меня понимаете — если Гратчу удастся организовать встречу с эскорцами, Темные маги узнают, что у Гурбориана находится древний камень Силы.
Джонджа неохотно кивнула.
— Да, даже если он и не станет носить камень в их присутствии, Темные маги почувствуют исходящую от него ауру.
— Однако, судя по словам Эльзенара, камень был особым образом настроен на его собственный разум, — заметила Нолар. — Возможно, это помешает любому другому магу воспользоваться его Силой?
— Следует помнить, что с тех пор прошла тысяча лет, — сказал Оуэн. — Вполне вероятно, что любые ограничения, которые Эльзенар наложил на свой камень, за столь долгое время успели ослабнуть. Хоть я и уверен, что Светлые маги не станут пытаться подчинить своей воле атрибут Силы, настроенный на другого, но подозреваю, что магам Тьмы на подобные мелочи попросту наплевать.
Дюратан молча ходил взад и вперед по комнате, Наконец, он пододвинул кресло и сел рядом с Морфью, положив негнущуюся ногу на сундук с документами.
— Напрашиваются два вывода, — проговорил он, — и ни один из них мне не нравится. Если Темным магам удастся овладеть Силой, хранящейся в камне Эльзенара, опасность, грозящая Эсткарпу, многократно возрастет. С другой стороны, если Темные маги попытаются подчинить камень своей воле и он воспротивится их усилиям, не последует ли за этим новый чудовищный выброс Силы, подобный тому, что разрушил Главные Врата?
— У меня нет никаких сомнений в том, — возразила Джонджа, — что камень Эльзенара нельзя отдавать в руки служителей Тьмы. Его должны подчинить себе, или, по крайней мере, держать под своей
