— В Тегеране как сквозь землю провалилась, — сказал он мрачно. — Похоже, оттуда их переправили через границу, скорее всего, в Туркмению.
Таррант подошел к нему и, посмотрев на карту, сказал:
— Вовсе не обязательно, что их упрятали за «железный занавес»…
Фрейзер с интересом уставился на шефа.
— Почему вы так решили? — спросил он.
— Честно говоря, я и сам не знаю. — Таррант нахмурился, выражая тем самым недовольство собой. — Впрочем, это мало что меняет. Где бы они сейчас ни были — за занавесом или нет, надо исходить из возможности, что им как-то удастся выскользнуть… Или подготовить такую возможность…
— Но как?
Таррант погрузился в долгое молчание. Он провел рукой по южной границе Советского Союза. Турция, Иран, Афганистан…
— Сами по себе мы не в состоянии ничего предпринять, — печально проговорил он.
— Селби решительно против того, чтобы вовлечь в игру американцев? — спросил Фрейзер, чуть покривившись. — А у них ведь повсюду есть свои люди.
— Он говорит, что нас поднимут на смех.
— Эти могут.
— Да. — Таррант двинулся к своему столу, сел, достал из шкатулки сигару и сосредоточился на ней. На лице у него появилось упрямое выражение. Фрейзер затаился в ожидании, чувствуя, как его охватывает возбуждение. Он хорошо знал этот взгляд Тарранта. Старый негодяй, похоже, закусил удила!
— Все зависит от того, как дело будет представлено американцам, — наконец подал голос Таррант. — Или кто именно сделает это. Например, тот самый Далл, которого Модести уговорила помочь ей разыграть спектакль в бейрутском казино… Он ведь человек весьма влиятельный…
— В мире бизнеса, да… У него три-четыре империи, — произнес Фрейзер.
— В Соединенных Штатах деловые и правительственные круги связаны теснее, чем у нас, Джек. Дело в том, что он очень высоко ценит ее…
— Как женщину?
— Вне всякого сомнения. Кроме того, у меня есть основания полагать, что Далл считает Модести Блейз профессионалом самой высокой пробы.
— Вы хотите сказать, он поверит в то, что сообщение Модести предупреждает всерьез и о большой опасности?
— Не исключено. — Таррант взял трубку одного из телефонов на столе и сказал: — Прошу соединить меня лично с Джоном Даллом. «Далл Энтерпрайзез инкорпорейтед». Нью-Йорк… Мое имя может ничего ему не сказать, поэтому, если возникнут проблемы с его секретарями, поясните, что я звоню от имени Модести Блейз. Впрочем, скажите это в любом случае. Если его не будет на месте, оставьте просьбу перезвонить мне по крайне срочному делу. Вы меня поняли?
Таррант выслушал ответ, сказал: «Точно», потом положил трубку, откинулся на спинку кресла и посмотрел на Фрейзера.
— Если позвонит Далл, прошу вас выйти из кабинета. Разговор будет носить конфиденциальный характер.
— Я хотел бы быть в курсе…
— Нет, Фрейзер, это приказ…
— Есть, сэр Джеральд… — Фрейзер словно съежился и подобострастно заморгал, вновь перевоплощаясь в своего излюбленного персонажа. — Может, пока мы обсудим другие дела? — робко предложил перевоплотившийся Фрейзер. — В Нью-Йорке сейчас раннее утро. Нашей телефонистке, скорее всего, придется ждать несколько часов, прежде чем удастся дозвониться в офис Далла…
— У Далла дела по всему миру, — ответил Таррант. — Подозреваю, что у него на телефоне кто-то всегда дежурит. Но пока давайте посмотрим последние отчеты. Например, что там у нас докладывает Воген насчет этих чертовых установок?..
Телефон зазвонил через полтора часа. Таррант снял трубку.
— Да?
Он выслушал с удивлением и удовлетворением то, что ему сообщили, потом сказал:
— В час тридцать? Благодарю вас.
Он положил трубку, посмотрел на Фрейзера.
— Мы нашли его, Джек. Далл сейчас у нас, в Бирмингеме, прилетел по делам. Ему перезвонили туда из нью-йоркского офиса и передали мою просьбу. Сейчас как раз мне звонила одна из его секретарш из Бирмингема и сказала, что он уже едет в Лондон и хотел бы пригласить меня на ланч в своем лондонском офисе в час тридцать.
— А… Значит, вы были правы…
— В каком смысле?
— Насчет Далла. Он и впрямь очень высокого мнения о Модести Блейз… Да, этот человек не теряет времени даром. — Фрейзер чуть поколебался и добавил: — Но как бы вам не схлопотать за это.
— Ну, все зависит от того, как поведет себя Далл и как отреагируют американцы. — Таррант вдруг вспомнил недавний разговор с Селби, и в нем снова вспыхнула угасшая было ярость. — Единственное, чего я добился от Селби, это ирония. Он сказал со смешком, что, быть может, Блейз и Гарвин своими силами попробуют расстроить планы неприятеля, раз они столь изобретательны.
Фрейзер потемнел лицом.
— Интересно, чем занимается Модести Блейз, — медленно произнес он, — пока достопочтенный Роджер Селби просиживает штаны в своем министерском кресле и пошучивает на ее счет.
Глава 17
Несмотря на то, что на склонах горы у арены собралось около пятисот человек, там установилась какая-то сверхъестественная тишина.
Посреди арены стояла Модести Блейз. На ней была привычная командирская форма и ботинки. Слева от нее был обрыв в двадцать четыре фута, а справа полукругом расположились зрители.
Примерно в тридцати шагах от Модести, чуть поодаль от остальных, стоял Карц. Заведя руки за спину и набычившись, он не отрываясь смотрел на нее. Сбоку от него находились Близнецы, а сзади остальные офицеры — Либманн, Хамид, Тамаз, Суррат, Бретт и Дельгадо.
И еще Вилли Гарвин.
Близнецы надевали свои черные чешуйчатые перчатки.
Вилли сложил руки на груди, его смуглое лицо превратилось в маску. Он смотрел на Модести.
Карц поднял голову и заговорил так, что его без труда услышали все собравшиеся.
— Эта женщина по фамилии Блейз занимала командирскую должность, но показала себя непригодной. Она совершила акт измены, поймана с поличным и теперь должна умереть.
Карц сделал паузу. Умолкло эхо от его голоса, и никаких других звуков слышно не было. В воздухе повисла напряженность. Наемники молча переводили взгляды с Карца на Модести. Она отрешенно стояла, опустив руки. Ее волосы были собраны в тугой пучок на затылке.
— Чем собираетесь сражаться, Блейз? — спросил Карц. В полной тишине голос прозвучал четко и ясно.
— Тем, что у меня сейчас имеется.
По рядам зрителей прокатился недоверчивый гул.
— Вы имеете право на любое оружие, кроме огнестрельного, — сказал Карц.
— Знаю. Но я буду сражаться тем, что у меня есть сейчас. — В ее голосе послышались презрительные нотки, и она посмотрела на Близнецов в упор.
Массивная монгольская голова Карца повернулась к Близнецам, и он молча кивнул.
Лок, прищурившись, посмотрел на Чу.
