— У меня новости хорошие и новости плохие, — сообщил он. — С каких начать?
— Выбирай сам, — ответил Фицдуэйн.
Он сидел на полу, спиной прислонившись к стене. Медик рейнджеров наложил повязку на его рану на щеке. Похоже было, что остаток жизни ему придется проходить со шрамом. Итен свернулась клубком у него на руках, она была в полузабытьи. Он бессознательно поглаживал ее, как бы старясь убедить себя в том, что она на самом деле жива.
— Я чертовски устал. Я еще никогда так не уставал. Я очень рад, что не родился во времена крестовых походов. Только представьте себе, что подобная осада может длиться месяцами, температура в конце концов становится, как в печке, а ты должен носить на себе металлический панцирь весом в пол- автомобиля, а сверху еще и кафтан с намалеванным на нем крестом, чтобы противник знал, куда ему целиться. У мужиков в те времена, должно быть, были железные яйца.
— Они рано умирали, — сказал Медведь.
— Начни с хороших новостей, — сказала Итен. Рана ее была перебинтована, и голова слегка кружилась от боли, но настроение у нее было приподнятое; она была рада, что не очень пострадала в бою. Медик рейнджеров заверил, что ранение легкое и она быстро поправится.
— Мы захватили пленного — парня по фамилии Сартави, одного из командиров подразделений Палача, — сказал Кил-мара, — и он оказался очень разговорчивым. Это хорошо, с его помощью нам будет легче объяснить наличие такой горы трупов. Но главное то, что мы все обязаны Хьюго. Если бы не он, дело бы кончилось очень и очень плохо. Палач не собирался оставлять никого в живых. В дополнение к основному он разработал еще один план, и Сартави знал о нем. Он бы разменял всех студентов. Этакая милая шуточка в духе Палача.
— А неприятные новости? — спросил Медведь.
— У нас будет гость, — ответил Килмара. — Он через час прилетит на вертолете, причем он сам сидит за штурвалом. За ним следует вертолет с прессой. Мы окажемся на первых страницах.
— Этот ублюдок держит нос по ветру, — сказал Фицдуэйн. — А ты не пытался его отговорить?
— Еще спрашиваешь, — обиделся Килмара. — Я сказал и ему, и его пресс-секретарю, что сейчас неподходящий момент для рекламы и, кроме того, здесь пока небезопасно.
— Но он тебе не поверил? — спросил Фицдуэйн.
— Нет, — ответил Килмара. — Не поверил.
— А может, нам его пристрелить? — спросил Фицдуэйн. — Я хорошо натренировался на подобных проделках в последнее время.
— В прямом эфире, — сказала Итен, — и перед лицом всей журналистской братии? Я должна наложить макияж.
— Я вам помогу, — вступил в разговор Медведь, — только скажите мне, о ком идет речь?
— Это наш “тишек”, — сказал Фицдуэйн, — Джозеф Патрик Делейни, премьер-министр нашей замечательной страны. Он сделал нам много пакостей в Конго и с тех пор пакостит, как может, в этой стране. Он летит сюда для того, чтобы расцеловать детишек, прицепить медали раненым и объявить, что главный герой — это он сам. Он продажный тип и первоклассное дерьмо, и, конечно, мы его не очень любим.
— Понятно, — сказал Медведь, — а я думал, что рейнджеры отвечают за его безопасность.
— У нас в стране такая неразбериха, что трудно в чем-либо разобраться, — сказал Килмара. — Я, пожалуй, напьюсь как следует.
Вскоре после рассвета пошел дождь, и он немного облегчил муки раненого, укрывшегося под обломками самодельного танка. Холодный дождь немногоостудил его обгоревшее тело и помог ему избежать ведущих поиск солдат.
Боец обгорел не в танке, а у стен замка. Он готовился набросить кошку на стену и угодил в “коктейль Молотова”. В те несколько секунд, пока его товарищи сбивали пламя, он превратился в живой факел. Когда он пришел в себя, спасшие его 'товарищи уже успели погибнуть. Он обнаружил их тела, когда полз к танку, чтобы укрыться под его обломками.
Он был почти у танка, — казалось, что он полз туда несколько часов, — когда шальная автоматная очередь прошлась по его ногам, выбросила в воздух фонтан из костей и лишила его надежд на какое-либо будущее. Конечно, он мог бы сдаться, но на что он мог рассчитывать, став калекой, — ведь у него не было ни родного дома, ни родной страны.
Жизнь в лагере для беженцев — если его не пристрелят или не посадят в тюрьму — не привлекала его. Кроме того, он будет безденежным. А ведь большинство из них согласились на эту затею, чтобы подзаработать и начать новую жизнь. И поначалу казалось, что цель их близка.
Ну что ж, значит, такова воля Аллаха. Единственное, что ему теперь осталось, — это умереть достойно и присоединиться к своим товарищам, которые ожидают его в райских садах.
Он лишился своего АК-47, когда взорвалась бензиновая бомба, и очень сожалел об этом, так как настоящий солдат должен всегда быть при оружии; но когда он наконец дополз до своего стального убежища, то обнаружил там кое-что более смертоносное: ракетную установку РПГ-7. Она была заряжена, и, хотя запасных ракет не было, он был уверен, что обойдется и одной. Он сомневался, что ему представилась бы возможность выпустить вторую ракету. Он поступит так, как ему велит Аллах. У каждого человека своя судьба, и даже из очевидной катастрофы можно извлечь что-либо полезное.
Вертолет вошел в зону прицела. РПГ-7 представлял собой простое, прямоцельное орудие без изощренной управляющей системы, поэтому стрелять нужно было точно.
Вертолет готовился приземлиться перед замком. Через мощный оптический прицел он видел, что внутри находится всего один человек, но он, несомненно, был важной персоной, так как солдаты занимали позиции и офицер отдавал команды.
Все взоры были устремлены на вертолет. Никто не заметил, как из обломков танка высунулся наконечник РПГ-7. Когда вертолет находился на расстоянии семидесяти метров, умирающий воин выстрелил в него.
Премьер Ирландии как раз размышлял о Килмаре и о том, что человек, которого он когда-то предал, теперь укрепит его политическую репутацию отблесками своей славы, и вдруг увидел, что в его направлении летит ракета весом почти в два килограмма. У него мелькнула мысль, что его одержавшие победу войска решили устроить салют в его честь.
Боеголовка прошила купол насквозь, проделав в нем две аккуратные, круглые дырки, как будто для вентиляции. Взрыва не последовало. Фицдуэйн, Килмара, Медведь, Итен и остальные уцелевшие защитники замка ошеломленно наблюдали, как ракета вошла в кабину и тут же вылетела из нее, не причинив ей ни малейшего вреда.
Послышались автоматные очереди, уничтожившие ракетчика.
Килмара отвел от глаз окуляры своего мощного бинокля. Ему удалось увидеть выражение лица премьер-министра в момент встречи ракеты с вертолетом.
— Нет, нам их не победить, — медленно сказал он, наблюдая, как тот совершает поспешную посадку. — Слишком много они пьют водки.
Глаза его оживились:
— Ничего, теперь он поймет, что меня надо слушать. Не хотел бы я начать день подобным образом.
— Как ты это сделал? — спросил Фицдуэйна Медведь.
— Даже не пошевелив губами, — добавил до Гювэн.
— Я здесь ни при чем, — сказал Фицдуэйн, — хотя искушение было очень сильным.
— Первоклассный кадр, — сказал Итен. — Этому ублюдку опять повезло.
— Повезло или нет, — сказал довольный Килмара — но этому ублюдку придется переодеть штаны. Ничего, наступит и его час.
Подоспел вертолет с журналистами на борту. Было ясно, что они разрываются между желанием приблизиться к пробитому вертолету, но в то же время опасаются подобной участи. Из открытых окон и
