– Странно. Ну неважно. И у них огромный дом в лесу. Полно места. Соглашайтесь! Пожалуйста!
Больше всего расстроенной и рассерженной Монике хотелось хлопнуть Хью Бэгшо папкой по голове, но тут этот балбес вдруг перегнулся через стол и факс, свернув стаканчик с карандашами, и схватил ее за руку.
– Моника… Я ужасно без вас скучал, правда! Я чуть не умер без вас. Я совсем ничего без вас не могу делать, даже кофе пить неохота. Пожалуйста, поедем?
И в серых глазах «золотого мальчика» загорелась такая отчаянная и искренняя мольба, что Моника не отняла руку. Правда, постаралась, чтобы ее голос звучал как можно суше:
– Я не уверена, что смогу так надолго оставить дом. У меня ведь тоже были свои планы на уикенд… Да, и самое главное: мы должны взять с собой Джозефа!
О, женщины, вам Вероломство имя, вслед за Бардом воскликнул смертельно раненный рассудок Хьюго Бэгшо. И еще – Наглость!
Как и всегда в сложных ситуациях, на помощь Хью призвал убийственную иронию.
– О, не вопрос! Я же говорю, дом большой. Захотите пригласить родню – возьмем и родню. И родню Джозефа, до кучи! Может, у вас с ним есть особо дорогие вам друзья – тогда можно заказать чартерный рейс. Скажем, на пятьдесят посадочных мест. Хорошее, круглое число…
Моника с веселым изумлением смотрела на своего босса. Перед ней заливался сердитым соловьем маленький мальчишка, едва сдерживавший горькую обиду на… на нее? Но почему?
Ее осенило – и она едва удержалась от хохота. Джозеф! Он думает, что Джозеф – ее бойфренд!
Моника была уже готова расхохотаться и выложить Хью всю правду, но тут Женщина внутри нее предостерегающе погрозила пальцем. Пусть помучается! Пусть злится, пусть язвит, пусть не спит до самой среды, он это заслужил.
Кроме того… уж больно эта злость на ее якобы бойфренда смахивает на РЕВНОСТЬ!
От этой мысли стало жарко в животе, ноги превратились в желе, и румянец начал свое победное шествие от коленок к щекам. Хью Бэгшо ревнует Монику Слай к ее «жениху» Джозефу. То есть… Хью Бэгшо небезразлична Моника Слай?
– …На худой конец, я могу вообще прилететь грузовым рейсом. Или почтовым. Лишь бы Джозефу было комфортно.
– Думаю, это излишне. Джозеф будет рад с вами познакомиться.
– А уж я-то как буду рад! В прошлый раз у нас было мало времени, не успели многого сказать друг другу.
Моника с недоумением воззрилась на Хью. Тот горько помахал рукой в воздухе.
– Не обращайте внимания. Нечаянная радость от перспективы встречи с Джозефом открыла шлюзы красноречия и сняла тормоза разума. Несу всякую чушь. Да, карточку заберите обратно. С нее и снимете деньги на билеты. Надеюсь, там еще хватит…
Моника немедленно вспыхнула от негодования.
– Мистер Бэгшо, я ведь у вас ни пенса не просила…
– А я и говорю – должно хватить. И на меня, и на вас… с Джозефом.
И Хью, резко повернувшись, вышел из приемной. Мир обложил его, как волка – охотники. Поездка в Монтану, сулившая столько счастья еще десять минут назад, обернулась смертельной ловушкой. Одна надежда – этот костлявый придурок может свалиться в пропасть или утопнуть в водопаде – мало ли, сколько опасностей подстерегает горожанина на нехоженых тропах лесов Монтаны…
А уж Хью постарается, чтобы они гуляли по самым нехоженым тропам! С утра до вечера!
10
Посвятив понедельник разбору завалов в кабинете босса и заказав два билета до Грейт-Фолс, Моника по дороге домой составила список необходимых дел. Нужно было подобрать хорошую обувь, купить джинсы и дождевик, а самое главное – переноску для Джозефа. Да, и посоветоваться с Александером насчет перелета – как карп перенесет высоту и разреженный воздух? Ведь в переноску компрессор не поставишь…
Она не знала, что за автобусом в данный момент едет «порше», за рулем которого сидит воплощение Общественной Опасности. Хью Бэгшо с наслаждением совершал ошибку всех ревнивцев. Так человек, у которого болит зуб, не может удержаться от того, чтобы потрогать его кончиком языка. Знает, что будет больнее – и все равно трогает.
Он ехал за Моникой Слай, готовый к самому страшному: увидеть, как на крыльце ее встречает и целует костлявое чучело по имени Джозеф!
Джинсы и дождевик она купила в обычном магазине, решив заехать к Николь завтра – чтобы посоветоваться насчет подарка и собственного вечернего платья. Конечно, вряд ли в лесу потребуется нечто необыкновенное, но Николь может знать про эту Ширли Белью…
Зоомагазин оказался закрыт на учет, но девушка в зеленом комбинезончике узнала Монику и обрадованно замахала ей сквозь витрину, а потом повернулась в сторону аквариумов и беззвучно завопила, широко разевая рот.
Через минуту рядом с ней возник долговязый ирландец Александер и начал что-то укоризненно ей выговаривать, девушка перебила его и указала на окно. Теперь махала уже Моника, одновременно подпрыгивая от нетерпения. Александер просиял – насколько это было возможно счесть сиянием – и поспешил на выход.
Хью припарковал машину в десятке ярдов от магазинчика, возле которого так бурно размахивала руками вероломная Моника Слай, и сполз почти под руль, чтобы его не заметили. В неведении относительно цели визита сюда Моники он находился недолго. Проклятый Джозеф оказался каким-то, видимо, бакалейщиком или, еще хуже, мясником, потому что выскочил на улицу в грязном прорезиненном фартуке. К счастью, целоваться на людях они постеснялись, иначе Хью за себя бы не поручился.
Потом проклятые любовники начали совещаться, а Хью сидел на полу собственной машины, смотрел в щелочку и страдал. Он их не слышал, но прекрасно представлял, о чем они могут говорить, и распалял себя собственными комментариями к воображаемому разговору…
–
Джозеф скорчил на прощание рожу, отдаленно напоминавшую улыбающееся лицо Фредди Крюгера, Моника помахала ему в ответ и едва ли не вприпрыжку поскакала по улице, прямо мимо машины Хью. Шпион поневоле скорчился на самом полу, невыносимо страдая не столько от неудобной позы, сколько от вероломства Моники, усугубляющегося с каждой минутой.
Выждав минут десять, он осторожно приподнялся и огляделся по сторонам. Оказывается, магазинчик находился кварталах в двух от дома Моники, и тут Хью решился на отчаянный шаг. Он поедет сейчас прямо к ней, пока этот гад не вернулся домой, и скажет ей начистоту, что ее поведение омерзительно, что он отменяет свое приглашение, что деньги они с Джози могут оставить себе, но в дом Джоша и Ширли они не сунутся, и что если у нее хватит совести смотреть ему в глаза, то увольнять он ее не будет…
Короче, поедет и все выскажет! Только сначала успокоится немного.
В этот момент костлявый Джозеф вышел из магазинчика, мрачно огляделся по сторонам и зашагал в направлении ровно противоположном тому, в котором упорхнула его презренная любовница.
Ведомый мстительным чувством и неясным охотничьим азартом, Хью немного выждал, а затем медленно двинулся вслед за своим врагом. «Порше» крался, как лев по саванне…
Моника натянула футболку на голую попу и уселась на край ванны, опустив гудящие ноги в холодную воду к Джозефу. Карп приветственно ткнулся ей в икры, и Моника тихонько засмеялась. Пусто будет без Джозефа в доме… зато она впервые за две недели полежит в ванне! И Джозефу привольно. Монтана – край заповедных лесов и кристально чистых рек. Даже вероятность наткнуться на браконьеров там ничтожно мала, не говоря уж о промышленной рыбалке. Джозеф уплывет и найдет себе дом и семью…
Она вдруг закусила губу и торопливо протянула руку к серебристой рыбине. Только бы все прошло удачно! Александер говорил не слишком оптимистично, хотя по его меркам…
– Простите, что отрываю, но мне нужен ваш совет. У меня появилась возможность выпустить Джозефа в заповеднике.
– Пъекъясно!
– Но это далеко, в Грейт-Фолс. Монтана…
– Знаю. Двое суток на машине. Ничего, он выдейжит. Я выбею вам самый большой контейней.
– В том-то и дело… Мне придется лететь самолетом. Джозефу это не повредит?
– М-да… с одной стояны это даже хояшо – быстъее. С дъюгой – пеепад давления… Я бы советовал машину, но выбиять не пъиходится. Тогда так: в багаж не сдавать! Дам вам таблетки – бъёсите в контейней, если он начнет задыхаться. Выябатывают кислоёд. Только не чаще одной в час! Может обжечь легкие.
