чтобы ты была в порядке. Не могу добраться до его излучателя, но других здесь, вроде, не осталось… хотя я не уверен. Я теперь хуже, чем раньше, чувствую технику.
— Это пройдет, — она придвинулась к нему ближе. — Не в первый раз. Почему ты не отвечал на вызов?
— Передатчик накрылся.
Тина пошевелила пальцами левой руки, выдвинула и снова втянула спрятанное в ладони лезвие. Никаких последствий травмы.
— Лечишь ты по-прежнему хорошо. Значит, и все остальное восстановится.
Не прерывая разговора, Лиргисо несколько раз покосился в сторону, словно что-то притягивало его взгляд, и теперь ему приходилось делить внимание между изрядно распалившимися собеседниками (у некоторых энбоно даже слуховые отростки распрямились и начали вибрировать, что свидетельствовало о сильном гневе) и новым объектом интереса.
Тина оглянулась: так и есть, Поль. Он и в начале праздника выглядел измученным, а сейчас еще больше осунулся, под глазами залегли темные круги. Девушка с длинной косой, третья из команды Тлемлелховых экстрасенсов, что-то настойчиво ему говорила, но Поль ее не слушал. Ивена шла рядом с ним, бледная, как после затяжной болезни.
Им бы держаться подальше от Лиргисо… Но кто знает, сколько нераскрытых агентов «Конторы Игрек», смешавшись с гостями, выжидает своего часа — и какое из двух зол хуже.
Стив тоже оглянулся, шагнул им навстречу и взял Поля за локоть, а Ивену за руку.
— Правильно, — шепнула Тина. — Если что, сразу уходите.
— Ты с нами, — сказал Стив.
— Я здесь останусь, я ведь обещала Тлемлелху. Для меня Лиргисо не опасен. Марчена, — окликнула она манокарку, — возьмите Ивену за руку и не отпускайте, понятно?
Вряд ли Марчена Белем что-нибудь понимала в происходящем, но Тину послушалась. В случае чего они телепортируются вчетвером: даже если кто-нибудь опять включит излучатель, исчезнуть Стив успеет.
— Некоторые сами не знают, со Светом они или с Тьмой! — многозначительно пробормотала девушка-экстрасенс. — Не определились! В сомнениях барахтаются…
И отступила к группе гостей.
Вообще-то, ее место сейчас — около Тлемлелха, иначе за что он ей деньги платит? Но отрабатывать свою зарплату «телохранительница-маг» явно не собиралась. Впрочем, судя по ее виду, от излучения ей досталось меньше всех, а это означает, что ее экстрасенсорные возможности близки к нулю.
— Поль, мне грустно видеть тебя в таком состоянии, — улыбнулся Лиргисо. — Ты похож на сломанный, но все еще живой цветок, и я бы что угодно отдал за то, чтобы… Ну, сам понимаешь.
— Я бы сказал, на что похож ты, да меня привлекут за мат в общественном месте, — процедил Поль. — И я бы что угодно отдал за то, чтобы тебя поскорей пристрелили.
— О, да, ты верен себе! Еле держишься на ногах и все-таки расходуешь силы на ненависть. Тебе нравится быть непримиримым, а расплачиваются за это твои друзья. Стива покалечили, Ивена перенесла шок, а ведь она совсем еще ребенок, — полюбуйся, вот они, плоды твоей ненависти!
— Лиргисо, я тебя что-то не понимаю… — начала Тина, однако Поль перебил ее:
— Я сделал все, что мог. Тех отморозков с излучателями не я сюда пустил.
— Ты их сюда не пускал, никто не спорит, — голос Лиргисо звучал теперь соболезнующе и вкрадчиво. — Ты всего лишь отказался от защитного устройства — такого, как у меня. Если бы не твоя хваленая непримиримость, вы были бы неуязвимы, но ты в одиночку принял решение за всех. Что ж, Стиву, Ивене и Тине есть, за что тебя поблагодарить!
— Тина, я понятия не имею, что он несет! — Поль смотрел на нее беспомощно. — До сегодняшнего дня я вообще не знал, что есть такие устройства…
— Ты не знал, — мягко подтвердил Лиргисо, — хотя мог бы узнать. Ты ведь не стал со мной разговаривать, когда я звонил тебе… Я собирался предложить тебе схему такого устройства в обмен на уик-энд, который ты проведешь в моем обществе, но ты даже выслушать меня не захотел.
Поль не ответил. Тине показалось, что он вот-вот потеряет сознание. Он до предела истощен, и вряд ли голова у него сейчас ясно работает; чего доброго, он и правда жалеет о том, что не согласился приобрести схему за интересующую Лиргисо цену, и чувствует себя предателем.
Тина не успела ничего сказать, ее опередили. Среди Живущих-в-Прохладе поднялся ропот — аллегро переливчатых музыкальных голосов — а потом автопереводчики выплеснули целую лавину негодующих восклицаний:
— Уважаемый Поль, ему нельзя верить! Он все равно не отдал бы вам эту схему, да еще и посмеялся бы над вами! Это его обычный стиль!
— Лиргисо, ты лжешь людям так же, как лгал энбоно! Лжешь и даже не зеленеешь, уж в этом с тобой никто не сравнится!
— Скорее луна взойдет над Могндоэфрой, чем ты, Лиргисо, выполнишь хоть одно свое обещание!
— Меланхоличный Эсфенаргл, безвременно ушедший во Фласс, написал целую серию эпиграмм о его вероломстве, и они до сих пор пользуются успехом! Говорят, что это Лиргисо довел Эсфенаргла до самоубийства, из мести!
— Не только Эсфенаргла, из-за его интриг многие погибли! А как он с Тлемлелхом поступил, помните?!
Голоса перекрыл грохот: одна из хлиоритовых колонн раскололась и осыпалась, превратившись в груду льдистых зеленоватых обломков.
— Единственный способ утихомирить вас, — презрительно бросил в наступившей тишине Лиргисо. — Вы раскричались, как стая голодных птиц коажго над издохшим сулламом — и это Живущие-в- Прохладе! Если вы называете это элегантностью, я не сожалею о том, что перестал быть одним из вас. А что до ваших обвинений, так мы с вами играли в одни и те же игры, просто я лучший игрок, чем вы, я все время выигрывал, и вас разбирает зависть. Да, я многих скормил Флассу — и это показывает, насколько велика была моя власть над любым из вас. Если я хотел, чтобы кто-то умер, он шел на берег Фласса и умирал, подчиняясь моей воле. Хорошо, что вы об этом не забыли!
Он обвел своих бывших соотечественников холодным гипнотическим взглядом.
— Дешевка! — нарушил всеобщее молчание голос Поля.
— Что ты хочешь этим сказать? — повернулся к нему Лиргисо.
Он казался удивленным, да и Тина тоже удивилась: похоже, что Поль находится в лучшем состоянии, чем она думала.
— То, что сказал. Довести кого-то до самоубийства — это дешевка, обыкновенный криминал, как бы элегантно это ни выглядело. Я видел материалы таких дел, все это дрянь.
— Ты думаешь, тебя я не смог бы довести до самоубийства? — Лиргисо чуть прищурился и многозначительно приподнял бровь.
— Наверное, смог бы, если постараешься. Но это тоже будет дешевка.
— Поль, ты многого не понимаешь, — он опять взял покровительственный тон. — К сожалению, ты не получил подобающего воспитания. Фласс, сколько же смертельных оскорблений я тебе простил, я уже и счет потерял! Ничего, однажды ты за все расплатишься — так, как я захочу, на моих условиях… А сейчас тебе не стоит волноваться, лучше не суди о том, чего не понимаешь.
— Лиргисо, одного из нас ты все же не смог загнать во Фласс! — напомнил Контеринх в шафрановом плаще. — Я говорю о несравненном Тлемлелхе, он ведь тебя посрамил! Когда ты толкнул его в объятия смерти, он эмигрировал в Галактику и прославил свое имя, а заодно и всю нашу расу, бесподобными картинами! Что ты на это скажешь?
— Скажу, что несравненный Тлемлелх своим творчеством обязан мне, — Лиргисо с усмешкой взглянул на Тлемлелха. — И я жду, когда же он наконец-то догадается поблагодарить меня за это.
— За что я должен тебя благодарить? — тихо спросил Тлемлелх. В перепалке он не участвовал, стоял молча, с плотно прижатыми слуховыми отростками. — За то, что из-за тебя я чуть не стал еще одним
