Он вздрогнул, голова его бессильно упала на землю, глаза потухли. Тонкая струйка крови поползла из полуоткрытых губ.
— Чего ждешь, беги быстрее! — прорычала Мирна, кинувшись к Инсилаю.
Заговорило небо:
— Я не прощаюсь, Илай. До скорой встречи. — И — то ли вздох, то ли стон.
Я поднял глаза. Серое небо, зеленое солнце. Ничего особенного.
— Ронни, меч! — нетерпеливо напомнила Мирна. Я рванул вниз через камни и выбоины.
Меч я нашел на удивление быстро, но только потому, что видел его раньше. Ржавая железка, заваленная обломками камней, вряд ли способна привлечь внимание. Еще менее вероятно, что кто-нибудь на такую рухлядь позарится, хотя в Альваре все возможно.
Когда я вернулся, Илай окончательно отключился. Он лежал посреди поляны, вокруг него хлопотала Мирна.
— Ну, как он? — спросил я, двумя пальцами держа волшебный нож. Меня не покидало чувство, что он вот-вот рассыплется прямо в моих руках.
— Плохо. Меч нашел?
— Нашел, нашел. — Мне показалось, что копье, торчащее из груди Илая, стало короче и тоньше. — Что ж копье-то не вытащила?
— Боюсь, — глаза Мирны подозрительно покраснели.
— Ты что, плакала?
— Нет, — она шмыгнула носом, — цветет что-то в этой проклятой местности, а у меня аллергия.
— Ладно, с Инсилаем что?
— Это копье из источника забвения. Пятый камень пентакля. Если Айка сказала правду, его нельзя трогать, будет страшная рана.
Я посмотрел на Инсилая. Крепко его Таур помял: пыльные, грязные лохмотья, из-под которых предательски проглядывают синяки и ссадины, раны на руках, будто он со львом дрался, да еще и копье торчит из груди. Похоже, только лицо и уцелело. Но когда Мирна смыла кровь и копоть, я увидел рассеченную бровь, и внушительных размеров бланш под глазом. Правда, там, где вонзилось копье, крови не было ни капли, а я думал — струей течь будет.
— Круто, — только и смог сказать я. — Что делать будем?
— Может быть, лучше подождать? — осторожно предложила Мирна. — Копье ледяное, скоро само растает.
— Ага, и он все забудет, — вспомнил я слова Отшельницы.
— Зато будет целехонький, — вздохнула Мирна.
— Это если Айка ничего не перепутала, — осторожно сказал я.
— Ты спятил! Айка — Отшельник, она не может перепутать.
— Еще как может, — проворчал я. — Айка твоя — только по должности Отшельник, а по сути — женщина. И если я правильно понял, у нее на Инсилая зуб.
— Это он тебе сказал, или ты сам придумал? — подозрительно спросила Мирна.
— Я это понял, — сказал я, не глядя на Гаару. — Она встретилась нам, ответила на наши вопросы, но… Не уверен, что она рассказала нам все, что должна была рассказать Инсилаю. Разве ты не заметила? Она сказала все и ничего.
— Зачем это ей? — удивилась Гаара.
— Почем я знаю? Может, хотела, чтобы Инсилай лично пришел к ней за подсказкой, может, еще что…
— Вы, мужики, страдаете манией величия и комплексом неполноценности одновременно… Любую случайность трактуете, как злонамеренный выпад против Вас персонально.
— Да? — возмутился я. — А по-моему, это от вашей сестры сплошные проблемы. Никогда не угадаешь, что в ваши взбалмошные головы стукнет.
Она не успела ответить. Инсилай закашлялся, открыл глаза и приподнялся на локтях. В тот же миг нож в моих руках зашипел и рассыпался в пыль. Волшебник на крах своего меча никакого внимания не обратил, хотя пять минут назад судьба этой ржавой железки его заботила больше, чем собственная жизнь. Впрочем, судя по пустому взгляду, Илая уже вообще ничего больше не волновало — копье успешно действовало. Сперва он уставился на свой пробитый бок, затем на небо и на нас с Мирной. Не могу сказать, что его удивило больше, но в глазах появилось здоровое любопытство. Он еще немного потаращился на копье и взялся за него с явным намерением вытащить ледышку из раны. Мирна схватила его за руку и стала отговаривать от резких движений. Пока она вводила его в курс дела, выяснилось, что нас он уже начисто забыл и Магистра тоже не помнит. Счастливый человек, никаких проблем.
Инсилай все-таки выдернул из себя изрядно подтаявшее копье и сел на траве. Так я и знал, надула Айка совершенно бессовестно, никаких страшных ран в наличии не наблюдалось. Интересно, зачем ей это надо было?
— Хорош, — проворчал он, внимательно рассматривая свои исцарапанные руки и осторожно ощупывая разбитую физиономию. — Зеркало есть?
Ничуть не изменился. Не успел в себя придти — сразу перышки чистить. Мирна покопалась в своих безразмерных одеждах и, разыскав там осколок зеркала, протянула его Инсилаю.
Он удивленно посмотрел на него и недоверчиво спросил:
— Что, и такое работает?
— Это в смысле? — не поняла она.
— В смысле связи, — любезно пояснил я, догадавшись, в чем дело.
— Какая связь! — всплеснула руками Мирна. — Мы в Ваурии!
— Ну, дай хоть на себя полюбуюсь, — хмыкнул он и взглянул в зеркало. — Да, красота неземная, — пробурчал Илай себе под нос, водя рукой по лицу. Там, где пробегали его пальцы, все мгновенно заживало. Силен бродяга. Даже после такого побоища есть еще порох в пороховницах.
И вдруг произошло что-то непонятное. Глаза Инсилая вспыхнули, и я полетел куда-то вдаль, шумно хлопая крыльями, хотя, готов поклясться, никаких крыльев у меня отродясь не было. Ну, как пить дать, что-то перещелкнуло в подбитой Илаевой голове, и он зашвырнул нас с глаз долой. Надоели, видно, мы ему своей заботой.
