высоких каблуках.
— Пол, — обратилась она к сыну. — По-моему, тебе уже пора возвращаться домой.
Пол посмотрел на меня. Лицо его было бесстрастным.
— Здравствуйте, — кивнула мне Пэтти. — Я приехала забрать Пола домой. — И снова повернулась к Полу. — Ну, сынок, смотрю, ты уже тут как взрослый, с молотком среди всех этих досок.
— Уже разобрались с мужем? — спросил я.
— Да, — кивнула она. — По-моему, мы нашли довольно хороший компромисс.
Пол вынул из чехла молоток, повернулся спиной и, присев на корточки, снова принялся вколачивать в стойку гвоздь.
— Пол, — нахмурилась Пэтти. — Иди же, собирай вещи. Нужно возвращаться. Спенсер, если я вам что-то должна, пришлите мне счет.
— А к какому компромиссу вы пришли с мужем? — спросил я.
— С Мэлом? Я согласилась, чтобы Пол пожил с ним некоторое время.
Я удивленно вскинул брови. Она улыбнулась.
— Я понимаю, это кажется вам немного странным, да? Но ребенку все же нужен отец. Если бы это была хотя бы девочка, тогда конечно другое дело.
Пол стучал молотком по стойке, держа в зубах четыре или пять гвоздей и, казалось, целиком ушел в работу.
— Удивительно, что вы вообще задумались об этом, — сказал я.
— Знаете, по-моему, я вела себя немного эгоистично.
Я сложил руки на груди, поджал губы и посмотрел ей в глаза.
— Пол, — крикнула она, — ради бога, прекрати тарабанить этим проклятым молотком и иди собирай вещи.
Пол даже не поднял головы. Я продолжал сверлить ее взглядом.
— Пол, — снова нетерпеливо позвала Пэтти.
— Мне кажется, Пэтти, нам нужно обсудить этот вопрос, — сказал я.
Она резко повернула голову.
— Ну конечно, мистер, спешу и падаю. Я, вроде, наняла вас для того, чтобы присматривать за Полом и только. Я не намерена пускаться тут с вами в объяснения.
Я продолжал все так же смотреть на нее, поджав губы.
— Зачем вам это нужно? — спросила Пэтти.
— Тут вопрос доверия, — ответил я. — И я пытаюсь выяснить его для себя.
— То есть вы хотите сказать, что не доверяете мне?
— Совершенно верно, — кивнул я. — Вы живете со Стиви-Элегантом?
— Да, я осталась со Стивеном.
— У вас что, нет денег платить мне?
— Я заплачу вам сколько должна. Только пришлите счет.
— Но вы не в состоянии платить мне дальше.
— Ну, естественно, не всю же жизнь. Кто это сможет?
— Вы собираетесь жить с этим королем диско?
— Не вижу причин, чтобы вы говорили о Стивене в таком тоне.
— Так собираетесь или нет?
— Стивен мне очень нравится, и он очень заботится обо мне. Да. Я бы хотела и дальше делить с ним жизнь.
— Значит, вы собираетесь крутить с этим красавчиком на постоянку, — кивнул я. — Но ему не нужен ребенок. А вы не можете все время держать меня за няньку, поэтому и решили сплавить Пола к старику.
— Вы как-то не так все это говорите.
— Значит, в сущности, вы попросили своего бывшего мужа оказать вам услугу. Он знает об этом?
— Я не вижу...
— Понятно, не знает. Он думает, что вы просто сложили крылышки и сдались, так?
Она нервно пожала плечами.
— А как вы думаете, что он сделает, когда узнает, что оказывает вам услугу?
— Что вы имеете в виду?
— Последние полгода он пытался отобрать у вас сына, потому что думал, что он вам нужен. А вы в это время пытались не давать ему мальчишку, потому что считали, что он нужен ему. На самом деле он не нужен ни ему, ни вам, И когда он узнает, что вы даже рады, что ребенок у него, он тут же пришлет его вам обратно. И следующие полгода вы будете заниматься спихиванием его друг другу.
— Ради Бога, Спенсер, зачем же при Поле?
— А почему нет? Если вы делаете при нем все это так почему я не могу при нем говорить? Да вам обоим на него наплевать. И ни одному из вас он не нужен. Оба вы так ненавидите друг друга, что используете даже сына, чтобы насолить другому.
— Это неправда, — дрогнувшим голосом выдохнула Пэтти. — Вы не имеете права так со мной разговаривать. Пол мой сын, и я сама решу, что ему нужно. Так что сейчас он поедет домой и будет жить с отцом.
Пол перестал стучать и, все еще стоя на корточках, повернул к нам голову. Я посмотрел на него и спросил:
— А ты что думаешь, малыш?
Он покачал головой.
— Ты хочешь ехать?
— Нет.
Я повернулся к Пэтти Джакомин.
— Малыш не хочет ехать.
— Но ему придется поехать, — сказала она.
— Нет, — покачал головой я.
— Что это значит? — спросила Пэтти.
— Нет, — повторил я. — Он не поедет. Он останется здесь.
Пэтти открыла рот от удивления. Большой пушистый черно-желтый шмель лениво покружил у меня над головой и, описав широкую дугу, полетел в сторону озера.
— Это незаконно, — выговорила наконец Пэтти.
Я молчал.
— Вы не можете отобрать ребенка у родителей.
Пролетавшая мимо пчела, привлеченная яркой помадой Пэтти Джакомин, устремилась к ней. Пэтти в страхе отшатнулась. Я махнул рукой, и пчела унеслась прочь, растаяв среди деревьев.
— Мне придется вызвать полицию и забрать его силой.
— Тогда мы соберем судебное заседание, и я попытаюсь доказать, что вы оба не можете заниматься воспитанием сына. Думаю, мне это удастся.
— Да это просто смешно.
Я промолчал. Пэтти повернулась к Полу.
— Так ты едешь? — спросила она.
Он покачал головой. Пэтти посмотрела на меня.
— Не ждите от меня ни цента, — бросила она и, развернувшись, зашагала прочь, то и дело спотыкаясь в своих туфлях на высоких каблуках. Наконец она добралась до машины, завела мотор и, пробуксовав колесами по земле, укатила домой.
— Еще три стойки — и последняя стена готова, — сказал Пол.
— Хорошо, — кивнул я. — Сейчас закончим и пойдем ужинать.
Пол повернулся и принялся вколачивать в стойку очередной гвоздь. Звук мотора “ауди” растаял вдали. Мы снова были одни в целом мире.
