Клара молча протянула Игнациусу подписанный незнакомцем пергамент.
Архимаг Игнациус Коппер мельком взглянул на витиеватый росчерк напротив алой гильдийской печати… и переменился в лице, по щекам разлилась смертельная бледность. Сухие пальцы чародея задрожали, пергамент выпал из них, сам собой свернувшись в трубочку. Игнациус откинулся на спинку своего знаменитого кресла, рванул ворот мягкой рубашки – его словно сдавило приступом удушья. Пергамент откатился обратно к Кларе.
– Учитель! – Маги, все как один, ринулись к нему; но проворнее всех неожиданно оказалась Сильвия, с ловкостью молодой рыси перемахнувшая прямо через стол. Клара только мельком успела ощутить, как девчонка метнула прямо в мага туго свитый из её собственной жизненной силы шар, заставляя разжаться цепкие когти подступившей беды.
– А-ах… – Игнациус глубоко вздохнул. – Благодарю вас, мадемуазель… Вы успели вовремя… Ах, Клара, Клара! Что же ты наделала!..
– У нас не было другого выхода, Учитель! – Чародейка сжала зубы.
– Думаешь, я этого не понимаю? – Игнациус опустил голову, подпёр её ладонью, так что Клара совершенно не видела его лица. – Ну что ж…
«Обещания надо выполнять», – закончила про себя Клара.
– Этот пергамент – порви, сожги, а пепел развей по ветру, – решительно сказал Игнациус. – Желательно где-нибудь около Дна Миров. О данном обещании – забудь. Сиди в Долине и не высовывай отсюда носа. Вас, мальчики и девочки, это, кстати, тоже касается. – Чародей обвёл всех присутствующих тяжёлым, выразительным взглядом.
Клара остолбенела. Если б Игнациус приказал ей немедленно раздеться и заняться при всех с ним любовью, она и то удивилась бы меньше. Потому что никогда, никогда, никогда за всю историю Гильдии боевых магов ни один из её членов не отказывался отданного слова – да притом ещё и скреплённого алым сургучом с оттиснутым драконом, обвивающим меч. Герб Гильдии знали во множестве миров. Знали короли и принцы, законные правители и бунтовщики-ренегаты, знали благородные борцы за справедливость и алчные властолюбивцы, знали волшебники, колдуны, ведьмы, чародеи, знали Боги отдельных миров, знали… И все знали, что Слово Гильдии нерушимо. Маг может погибнуть, исполняя обещанное, он может убедиться, что поставленная нанимателем задача неисполнима и, приведя веские доказательства, вернув аванс (за вычетом некоей суммы «за беспокойство»), отказаться от дальнейшего – но никогда и нигде маг Гильдии, получив от кого-то помощь в обмен на обещание оказать услугу, не отказывался столь открыто и столь цинично от данного слова.
Это означало бесчестье – для боевого мага хуже смерти. Это означало всеобщее презрение, остракизм, бойкот. Позорное изгнание не только из Гильдии, но и из самой Долины. Потерю всего.
Это означало конец Клары Хюммель и её спутников как боевых магов по найму.
– Учитель… – только и смогла простонать Клара.
Эвис, Эгмонт и Мелвилл, похоже, онемели от изумления.
– Если один из Павших ищет что-то, – голосом тихим, но таким, что от него все почему-то задрожали, сказал Игнациус, – он ни за что не должен этого получить, пусть даже это будет с виду обычный камень, палка или, к примеру, меч, сделанный в одном из обычных миров тамошними чародеями, чья сила не сравнима с нашей. Потому что Павшие никогда ничего не ищут зря. Значит, эти самые Мечи наделены силой куда большей, чем полагали их создатели. Думаю, у них никогда и мысли бы такой не возникло. И если Павший не нашел их до сих пор, если ему пришлось прибегнуть к найму других – значит, сам он никогда их и не сыщет, потому что нанимают кого-то они только в самых крайних, экстренных случаях, когда никакого иного выхода уже не осталось. Вы поняли меня? – Он вновь по очереди взглянул каждому в глаза. Выдержала и не потупилась одна Сильвия. – Потому что я даже представить боюсь, что произойдёт, если в руках Павшего окажутся эти самые Мечи…
– Н-но… но что они могут… – заикнулась было Эвис.
– Не знаю! – громовым голосом внезапно рявкнул Архимаг, так что Клара даже подскочила от неожиданности. – И никто во всём Упорядоченном не знает, кроме разве что Великого Орлангура!.. Молчать! – гаркнул Игнациус, видя, что Эвис пытается ещё что-то сказать. – Сопляки, болваны, недоучки!!! Где были мои глаза?!! Вас всех надо… надо… я просто не могу даже представить, что с вами надо сделать! Отвечайте – вы взяли от него золото?!
Клара еле-еле выдавила из себя, что Павший, мол, пообещал: Гильдия ни в чём не будет знать теперь недостатка.
– Это золото, – прежним жутким голосом продолжал Игнациус, – расплавим. Всё, до последней крупинки. Перегоним в свинец. Заставлю этих лежебок Алхимиков как следует потрудиться!.. А вы все – вон, прочь, уходите с глаз моих! Сил видеть вас нет!
Марш по домам, и носа не показывать, пока я не позову! Дай сюда пергамент, Клара!
И тут Клара Хюммель, почтительная ученица доброго старого волшебника Архимага Игнациуса Коппера совершила, наверное, свой самый безумный поступок за все триста лет жизни.
– Слово мага больше его жизни, – медленно сказала чародейка – нет, не просто чародейка, а истинный боевой маг по найму, глава стариннейшей и гордой Гильдии, никогда не нарушавшей своего слова. – Пусть погибнет мир и я вместе с ним, но обещание своё я выполню. Или умру, выполняя его. У тебя есть власть над моей жизнью, Архимаг Коппер, но нет над моей честью. Честь моя принадлежит мне и только мне. Останови меня силой, если захочешь. Я буду драться, покуда в жилах останется хоть капля крови, и не сдамся живой, Прощай, Архимаг. Я ухожу. Обратно. Выполнять своё обещание.
Глаза Игнациуса полезли из орбит.
– Т-ты… ты-ы-ы… – просипел он, вытягивая трясущуюся руку.
– Кто-нибудь хочет пойти со мной? – вставая, сказала Клара. – Никого не зову, но…
– Да простит меня милостивая госпожа, но я был бы счастлив и горд служить вам в этом походе, – неожиданно проговорил Кицум. – Мне, милостивая госпожа, тут, среди чародеев, делать нечего. Мне б к простым людям попасть – а там хоть на плаху.
– Я тоже не оставлю вас, кирия, – поднялась Раина. – Я присягнула вам на верность, и от этой клятвы меня освободит только смерть, – в обычном своём высокопарном стиле закончила воительница.
– Я пойду с той, кто дважды спасал меня. – Тави встала плечом к плечу с валькирией. – Пусть я простая смертная, но мы не забываем добро.
Трое магов мрачно молчали. А вот Сильвия уже невесть каким образом оказалась возле самого кресла Архимага и сейчас гладила свесившуюся с подлокотника сухую, морщинистую руку. Взгляд её не предвещал Кларе ничего хорошего.
– Так, значит, решено, – легко, даже весело бросила Клара, хотя сердце её болезненно сжалось – она надеялась, что хотя бы кто-то из друзей-волшебников думает так же, как она. – Рада была видеть вас, Архимаг. Счастливо оставаться, господа чародеи. Встретимся в лоне Великого Духа, если такова будет наша судьба!
И Клара Хюммель, громко хлопнув дверью, вышла вон из дома Игнациуса Коппера.
Ей предстояло исполнить своё Слово.
ЭПИЛОГ I
СТРАНСТВУЮЩИЕ В НОЧИ
В узком ущелье среди гор Железного Хребта, в ущелье, похожем на оставленный след от удара чудовищным топором, на крошечном каменистом уступе, прилепившемся к обрыву, в одну смутную, ненастную ночь горел небольшой костерок.
– Да бросьте вы кручиниться, мэтр! Ну, подумаешь, город сожгли – так знали б вы, сколько его раз жгли! И не только жгли – с лица земли стирали! Людишек всех – под корень, кого в рабство, кого на месте… Когда Война Веры случилась – даже пепла на месте Арвеста не осталось! Я уж про людей и не говорю. Ан нет, не вышло у Костлявой – опять всё отстроили! И люди – откуда только взялись! Вот и сейчас – не
