доктор. Моя фамилия… моя фамилия Пулькин! Пулькин моя фамилия!
— А как вы узнали про Карандаша?
— Мы-мы-мы все знаем…
— А что вы с ним делаете?
— Глупый мальчишка! — осмелел доктор. — Я его лечу!
— Можно мне посмотреть?
— Нив коем случае! — совсем осмелел доктор. — Иди, мальчик, погуляй. А я тебя потом, хи-хи, позову…
— Я не буду вам мешать, я тихонько буду сидеть.
— Безмозглый железный мальчишка! — прошипел доктор.
— А почему он связанный? — спросил Самоделкин.
— Невежа! — возмутился доктор. — Больным нельзя разговаривать и шевелиться! Разве ты не знаешь это! Не мешай мне своей глупой болтовнёй. Лучше скорей беги в аптеку и попроси лекарство. Не то наш бедненький, миленький, хорошенький Карандашоночек умрёт и никогда, никогда не попробует пирожное, которое ты ему привёз.
Самоделкин задрожал всеми своими пружинками.
— Скажите мне скорей, какое надо взять лекарство, и я побегу в аптеку!
— Хм… — сказал доктор. — Попроси… э… попроси лекарство «бурамурадурапыр». Вот!
«Наверное, самое редкое лекарство, раз оно так непонятно называется, — подумал Самоделкин. — Только учёные доктора знают про это лекарство».
«Бурамурадурапыр», — твердил про себя Самоделкин, вприпрыжку несясь по улице.
Он повернул за угол и с разбегу налетел на незнакомого человека с огромной рыжей бородой, в куртке, застёгнутой на все пуговицы.
Бородатый уплетал свежую булку.
— Проклятье! — сказал он. — Как ты смеешь бросаться на уважаемых, честных людей?
— Простите, пожалуйста, я нечаянно…
Самоделкину показалось, что бородатый подмигнул ему. «Я его где-то видел», — подумал Самоделкин, и название лекарства мигом вылетело у него из головы.
— Ой! — сказал он. — Я забыл! Я забыл, как называется лекарство!.. Кура… нюра… — вспоминают Самоделкин. — Вы не знаете, как называется лекарство? — спросит он у бородатого.
— Какое ещё лекарство? — ухмыльнулся бородатый. — Знать не хочу твоё паршивое лекарство!
Самоделкин повернулся и побежал домой. Думаете, он догадался? Ничего подобного! Он просто хотел спросить у доктора, как называется лекарство.
— Стой! — опомнился бородатый. — Какое тебе лекарство?
Но Самоделкин бежал не оглядываясь.
— Тебе говорят, стой! Не беги домой! Стой, тебе говорят! Я тебе загадку загадаю! Стой! Сказочку тебе расскажу! Сказочку! Страшную-страшную!.. — вопил бородатый, стараясь удержать Самоделкина.
Раздался короткий свисток.
— Гражданин, — строго сказал Милиционер, загораживая бородатому дорогу. — Вы нарушили правила уличного движения. Тут нельзя переходить улицу.
— Я приезжий, — услышал Самоделкин голос бородатого. — Я больше не буду! Честное слово, не буду!..
Самоделкин взбежал на крылечко дома и чуть слышно приоткрыл дверь. Ему было очень стыдно, что он забыл название лекарства. Он хотел спросить у доктора.
Но доктор, не замечая Самоделкина, зло пыхтел, стараясь взвалить себе на плечи связанного по рукам и ногам Карандаша.
Самоделкин все понял. Он отчаянно вскрикнул, схватил железную кочергу и трахнул доктора по учёной голове.
Доктор взвыл, бросил Карандаша. И как он побежал!.. Он обогнал четыре троллейбуса, два мотоцикла, шесть велосипедов, одну легковую машину и четыре грузовика.
— Во даёт! Во даёт! — говорили мальчишки. — Ух, даёт!..
Бородатый гражданин, увидев бегущего доктора, сказал непонятно: «Попались!» — и побежал за доктором. Он догнал его только на краю города.
В эту минуту Самоделкин вспомнил, где он видел физиономию бородатого человека и доктора.
На рисунке Вени Кашкина!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ, в ней Самоделкин и Карандаш отправляются на поиски Прутика
Самоделкин стал развязывать спасённого друга и тут заметил, что Карандаш открыл один глаз, потом другой, похлопал ими, как будто хотел спросить: «Почему ты меня связал?»
— Ты молчи, — махнул на него рукой Самоделкин. — Тебе нельзя разговаривать. Дай честное слово, что ты не будешь говорить, я тебя тогда развяжу.
— Мммм… — ответил Карандаш.
Это он сказал: «Честное слово, не буду разговаривать».
Самоделкин снял с него путы, затопил печку и вскипятил в чайнике молоко, налил в чашку и заставил Карандаша выпить сначала одну, потом другую — целых три чашки молока!
— Ну, теперь скажи: «ааа».
— Аааа!
— Скажи: «ууу».
— У УУу!
— Скажи: «ооо».
— Оооо!
— Скажи: «эээ».
— Ээээ! — повторил Карандаш и показал Самоделкину язык. — Ээээ!.. А ну тебя! Я совсем здоров! У меня теперь ничего не болит. Мне даже приснилось, как мы с тобой летали на самолёте, а потом разбились на кусочки. Вот весело было…
— Ты здоров?
— Я здоров!
Самоделкин вытащил друга из постели. Они запрыгали по комнате, затанцевали от радости.
А потом устроили пир на весь мир, кидая птицам сладкие крошки.
— Где мальчик? — спросил Карандаш. — Ты, наверное, разрешил Прутику поиграть с ребятами? Надо скорей позвать его и накормить пирожными.
Самоделкин загрустил. Он перестал смеяться. Он только уныло звякал своими пружинками.
Карандаш очень удивился.
— Ты заболел?
— Нет, я здоровый. Просто мне грустно.
И железный человечек поведал Карандашу печальный рассказ о том, как Прутик стал Юным
