Дамы и Господа (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева)

ведь не сила, а умение с ней обращаться.

Магический круг был окутан бледно-золотистой дымкой от обильно выпадающих магических осадков.

– Так или иначе, скоро закат и… – проговорила Маграт.

– Эсме до заката не дотянет, – отрубила нянюшка. – Ты посмотри на нее. Едва держится.

– Ну а если пустить в ход какие-нибудь чары и… – начала было Маграт.

– Ты думай что говоришь! – рявкнула нянюшка. – Да если Эсме узнает об этом, то будет гонять меня пинками по всему королевству. Кроме того, чарами тут не воспользуешься, люди сразу заметят.

– Может, нам все-таки удастся создать маленькое облачко или еще что навроде? – предложила Маграт.

– Нельзя! Это жульничество.

– Но ты-то всегда жульничаешь.

– Я жульничаю за себя. А за других людей жульничать нельзя.

Матушка Ветровоск заметно осела на своем стуле.

– А если я своей властью остановлю поединок? – задумчиво промолвила Маграт.

– То заполучишь себе врага на всю жизнь.

– Мне казалось, мы с матушкой и так уже враги.

– Ничего-то ты не понимаешь, девочка, – покачала головой нянюшка. – Но когда-нибудь наступит день, и ты поймешь, что Эсме Ветровоск твоя лучшая подруга.

– Надо же что-то делать! Неужели ты ничего не можешь придумать?

Нянюшка Ягг задумчиво уставилась на круг, попыхивая своей верной трубкой.

Впоследствии данный магический поединок был весьма подробно описан в книге Птицесвистля «Лигенды и Дрефности Овцапикских гор», и вот что там говорилось:

«Паидинок вот уж дивяноста минут как прадалжался, кагда в магичиский крук рибенок мушского пола вбижал каторый (рибенок, не пол) тут же упал са страшным криком и спышкой. Старая ведьма агляделась, са стула сибя падняла, затем падняла рибенка и атнесла его бабушке, в то время как ведьма младая ни разу не атвела взгляда ат Сонца. Но другие младые ведьмы тут же прикратили паидинок славами: „Се, Диаманда победила, ибо атвела Ветравоск свой взгляд“. Однако бабушка младенца ватвет на то рекла голасом громким: „Неушто? Зелены вы ище, павзраслейте сначала. Не спор это силы, но ведьмовства, кагда ж вы паймете, што это такое – БЫТЬ ведьмой?“

Та ли ведьма настаящая, кто, услышав крик детский, ни аглянется по старанам?

И Гаражане закричали: „Не-е-ет!“, и присудили пабеду матушке Ветравоск».

– Это было невероятно! – воскликнула жена лавочника госпожа Кварней. – Весь город приветствовал ее. Вот оно, настоящее благородство.

Они находились в задней комнате таверны. Матушка Ветровоск лежала на скамейке с влажным полотенцем на лице.

– Настоящее, – подтвердила Маграт.

– А девчонку осуждают все без исключения.

– Ага, – согласилась Маграт. – Утерла ей нос матушка.

– Вот именно, – кивнула Маграт.

– С малышом все в порядке?

Все посмотрели на счастливого Пьюси, который, забившись в угол, сидел в подозрительного вида луже с кульком конфет в руках и перепачканными липкими губами.

– Цел и невредим, – успокоила всех нянюшка. – Обжегся чуточку, а так ничего особенного. Вопит как безумный по каждому пустяку, – добавила она с некоторой гордостью, будто это было редким талантом.

– Гита, – позвала ее матушка из-под полотенца.

– Да?

– Тебе известно, я никогда не прикасаюсь к крепким напиткам, но ты как-то говорила о применении бренди в медицинских целях.

– Уже несу.

Матушка приподняла полотенце и одним глазом уставилась на Маграт.

– Добрый день, ваше предвеличество. Пришли меня пожалеть?

– Отличный был поединок, – холодно похвалила Маграт. – Ня… госпожа Ягг, можно перекинуться с вами парой словечек? На улице.

– Конечно, моя королева.

Едва они вышли в переулок, Маграт резко повернулась.

– Ты…

Нянюшка успокаивающе подняла руку.

– Я знаю, знаю, что ты хочешь сказать. Но малышу ничто не угрожало.

– Но ты…

– Я? А что я? Никто ж не знал, что он забежит в круг, верно? И обе ведьмы повели себя совершенно естественным образом. Так что все справедливо.

– Да, в некоторой степени, но…

– Никакого жульничества не было, – перебила ее нянюшка.

Маграт подавленно замолчала. Нянюшка похлопала ее по плечу.

– Значит, ты никому не скажешь, что я помахала ему кульком с конфетами?

– Нет, нянюшка.

– Так и подобает поступать будущей королеве.

– Нянюшка?

– Да, дорогуша?

Маграт глубоко вздохнула.

– А как Веренс узнал, когда мы возвращаемся?

Маграт показалось, что нянюшка обдумывала ответ несколько дольше, чем нужно.

– Понятия не имею, – ответила та наконец. – Видишь ли, короли – они ж немного волшебники. Умеют избавлять от всякого рода болезней, от перхоти например. Наверное, это все королевские привилегии, они ему что-то там подсказали – проснулся утром и почувствовал: все, сегодня прилетит…

Беда нянюшки Ягг состояла в том, что она всегда выглядела так, будто говорила неправду. К правде нянюшка относилась сугубо практически: говорила ее, только если так было удобно или если лень было придумывать что-нибудь поинтереснее.

– Наверное, ты сейчас сильно занята? – спросила она.

– Большое спасибо, мы справляемся, – промолвила Маграт, постаравшись вложить в свои слова как можно больше истинно королевского высокомерия.

– Который из вас? – спросила нянюшка.

– Что который из нас?

– Который из вас справляется?

– Я!

– Вот так и говори, – кивнула нянюшка с непроницаемым, как у игрока в дуркер, лицом. – Для королевы очень важно быть сильно занятой.

– Он знал, что мы возвращаемся, – вернулась к прежней теме Маграт. – Даже разослал приглашения. Ах да, кстати, тебе приглашение тоже послано…

– Знаю, получила еще утром, – ответила нянюшка. – С причудливыми завитушками по краям, золотом и всем прочим. Да, там какой-то Пыс просил меня ответить, приду я или нет. Это еще кто?