– Я думал, эльфы существуют только в сказках… Ну, как зубная фея…
– Зубных фей не трогай, – нахмурилась матушка. – Очень работящие девушки. До сих пор не понимаю, как они управляются со стремянками и всем прочим. О нет. Эльфы существуют. Вот проклятье. Ладно, попробуем иначе…
Она повернулась и подняла палец.
– Феодальная система, верно?
– Что?
– Феодальная система! Ты на меня смотри. Феодальная система. На самом верху король, ниже бароны и прочий сброд, потом все другие… Ведьмы немного в стороне, – добавила матушка дипломатично и переплела пальцы. – Феодальная система. Похожа на эти, остроконечные штуки, в которых хоронили всяких языческих царьков. Понимаешь?
– Да.
– Хорошо. Именно так эльфы все и представляют. Когда они выходят в мир, все остальные оказываются на дне. Рабы. Хуже, чем рабы. Даже хуже, чем животные. Эльфы берут все, что хотят, а хотят они все. Но хуже всего, самое плохое… они читают твои мысли. Они слышат, что ты думаешь, и, защищая себя, ты думаешь именно то, что они хотят. Это чары. А потом появляются решетки на окнах, подковы над дверью, крынки у порога для сказочного народца – прежде чем говорить о них, ты совершаешь три оборота.
– Мне-то казалось, все это фольклор. – Король кисло усмехнулся.
– Конечно фольклор, дурак!
– Ну, знаешь, я все-таки король… – с укоризной произнес Веренс.
– Ты – глупый король, ваше величество.
– Спасибо.
– Сказки не обязательно врут! Со временем впечатления угасают, люди забывают подробности, забывают, почему поступали так, а не иначе. Не помнят, к примеру, зачем нужны подковы.
– У моей бабушки над дверью тоже висит подкова, – сказал король.
– Вот именно. Форма здесь ни при чем. Но если ты беден и живешь в старой хижине, подкова – это практически единственный кусок железа с дырками, который ты можешь найти.
– А.
– Все дело в том, что у эльфов нет этой, как ее… на «эм» начинается…
– Манер?!
– Ха! Правильно, но не это.
– Мышц? Мускуса? Мистерии?
– Нет. Нет. Нет. Ну, это нечто вроде того, как ты относишься к точке зрения других людей…
Веренс попытался представить мир так, как представляла его матушка, и тут до него дошло.
– Эмпатии?
– Правильно. У эльфов ее совсем нет. Даже охотник, хороший охотник, сочувствует дичи. Только так он может стать хорошим охотником. Но эльфы ведут себя по-другому. Они смеются над жестокостью, не понимают, что такое пощада. Не понимают, что у других, кроме них самих, могут быть чувства. О, эльфы очень много смеются – особенно если поймают заблудившегося человека, тролля или гнома. Возможно, тролли сделаны из камня, ваше величество, однако по сравнению с эльфами они – наши братья. Я имею в виду, братья по разуму.
– Но почему я всего этого не знаю?
– Очарование, чары. Эльфы – красивы. У них есть… – она буквально выплюнула это слово, –
– Маграт об этом ничего не говорила.
Матушка замялась.
– Маграт многого не знает об эльфах, – сказала она наконец. – Ха. Ее даже и
Веренс замахал руками.
– Похоже, от феодальной системы мы перешли к монархии, а ее я еще не изучал! – воскликнул он. – Я окончательно запутался и ничего не понимаю.
– А тебе и не нужно ничего понимать. Ты – король. Послушай. Ты знаешь о слабых местах в этом мире? О тех местах, где наш мир соединяется с другими мирами?
– Нет.
– Одно из них находится рядом, на вересковой пустоши. Поэтому там стоят Плясуны. Они служат стеной.
– А-а.
– Но иногда барьер между мирами становится ненадежным, понимаешь? Это приходит и уходит. Как с приливами. Именно тогда и начинают появляться круги.
– А-а.
– И если люди поведут себя глупо, даже Плясунам не удастся удержать ворота закрытыми. Потому что там, где мир очень тонок, одна неверная мысль способна установить прочную связь.
– А-а.
К вящему облегчению Веренса, матушка заговорила о более понятных вещах.
– И главное сейчас – не сглупить? – Наконец-то ему удалось внести некий вклад в протекающую беседу.
– Да. Ни в коем случае нельзя звать их. Привлекать их.
– А-а. И что мне делать?
– Просто продолжай править. Я думаю, нам ничто не угрожает. Проникнуть сюда они не смогут. Девчонок я остановила, так что каналов больше не будет. Ты, главное, держи этого типчика под замком и
Матушка зловеще потерла руки.
– Что ж, похоже, я со всем разобралась.
Вдруг она мигнула.
И ущипнула себя за нос.
– Что я только что сказала? – спросила она.
– Э-э, ты только что сказала, что, похоже, со всем разобралась, – подсказал король.
Некоторое время матушка Ветровоск недоуменно моргала.
– Ну да, все правильно, – наконец кивнула она. – Именно это я и сказала. Да. И я нахожусь в замке, верно? Да.
– С тобой все в порядке, матушка Ветровоск? – спросил король несколько встревоженным голосом.
– Чудесно, просто чудесно. В замке. А дети в порядке?
– Не понял?
Она снова заморгала.
– Что?
– Ты скверно выглядишь…
Матушка скривилась и покачала головой.
– Да. Замок. Я – это я, а ты – это ты, Гита – наверху, с Маграт. Все правильно. – Она посмотрела на короля. – Просто немного переутомилась. И не о чем волноваться. Совсем не о чем беспокоиться.
Нянюшка Ягг с некоторым сомнением во взгляде наблюдала за приготовлениями Маграт.
