Оставалось только ждать.
Словно почувствовав, что в ней произошла какая-то перемена, Уорд тоже повел себя иначе. Страстных поцелуев больше не было, не было и мучительных взглядов, пропала напряженность. Кэй хорошо понимала теперь, что если былая близость и возвратится, то только через дружеские отношения. Как и пять лет назад.
Они были добрыми друзьями, вместе обедали, отбирали новые музыкальные записи, болтали часами обо всем на свете. И так продолжалось до того морозного утра, когда она влетела в студию и Салливан впервые поцеловал ее.
На День благодарения было намечено действо под названием “Ежегодный обед у Билли ковбоя”. Ковбой Билли, здоровенный мужчина, уже двадцать лет тратил свое время и деньги на это мероприятие, приносившее немалые дивиденды радиостанции.
Незадолго до полудня у просторного склада собралась нетерпеливая публика. Здесь жарили индейку со специями, в воздухе плавали ароматы только что приготовленного пирога из тыквы.
Кэй, Салливан и другие участники команды, повязав на поясе полотенца вместо фартуков, выполняли роль официантов. К ним присоединились телевизионщики, работники других радиостанций, так что щедротами Большого Билла смогли воспользоваться сотни людей.
Славный выдался денек для Кэй. Салливан, у которого улыбка с лица не сходила, носился между столами, разнося тарелки с едой. Ловя то и дело на себе взгляд Кэй, он словно спрашивал своей улыбкой: “Ну разве не здорово? Совсем как в старые времена!”Дождавшись, пока ублаженная публика разойдется, журналисты и сами присели поужинать.
— Занято?
— Разумеется, сам, что ли, не видишь? — И негодяй Джефф Кернз быстренько придвинулся к Кэй.
Стараясь не уронить тарелку, Салливан наклонился к нему:
— А ну-ка, приятель, подвинься, это мое место. Не возражаете, мисс? Кэй молча улыбнулась. А то он сам не знает? Пиршество затянулось до позднего вечера. Все так же, не произнося ни слова, Кэй позволила Салливану взять себя за руку и отвести к машине. Высоко подняв воротник кашемирового пальто, он улыбался ей, и у Кэй мелькнула мысль, не позвать ли его выпить чашечку кофе или чего-нибудь покрепче.
— Не лихачьте, Кэй, будьте поосторожнее, — сказал он, открывая перед ней дверцу машины.
— Салливан…
— Да? — Он стоял совсем близко, волосы его развевались на зимнем ветру.
— С праздником.
— И вас тоже. — Он повернулся и зашагал к своему “Мерседесу”.
Рейтинговая процедура закончилась. Теперь оставалось ждать подведения итогов к пятнадцатому декабря. В десять утра Салливан Уорд выключил микрофон, поднялся с места и шумно, с облегчением вздохнул. Кэй вскочила следом и радостно засмеялась:
— Вашу руку, партнер! Мы победили!
— Это уж как пить дать! — Не обращая внимания на ее протянутую руку, Салливан обнял Кэй, крепко прижал к груди и принялся раскачиваться вместе с ней.
Кэй показалось, что от счастья сейчас задохнется. Она обняла Салливана за талию. Раскачивание прекратилось. Смех умолк. Уорд, словно опомнившись, слегка отстранил ее от себя.
— Эй, ребята! — В дверях показалась голова Джеффа. — Надо бы как-нибудь отметить это дело. Приходите через четверть часа к Лео, шампанского выпьем да перехватим чего-нибудь.
— Голодна? — улыбнулся Салливан.
— Слона бы съела.
— Так пошли? — Он взял ее за руку.
— Побежали.
Кэй вцепилась ему в ладонь, и, забыв от радости даже пальто надеть, они, хихикая словно малые дети, выскочили на пронизывающий декабрьский ветер.
Жена Сэма Шалста настояла на том, чтобы всем миром встретить Рождество у них дома. Прося Кэй помочь ей подготовиться к приему, Бетти на самом деле хотела пообщаться с ней до появления остальных гостей. Около шести Кэй, облаченная в длинное, плотно облегающее ее стройную фигуру платье из черного бархата, появилась у Шалтсов.
Купила она это платье специально к Рождеству и обманывать себя даже не пыталась сделано это было ради Салливана. Ей хотелось выглядеть строго и в то же время соблазнительно.
— Ничего себе. — Бетти всплеснула пухлыми руками. — Нет слов! Ну теперь ему от вас никуда не деться.
— Кому? — невинно осведомилась Кэй.
— Да бросьте вы, Кэй. Салливану Уорду, вот кому.
— Послушайте, Бетти, — устало вздохнула Кэй, — неужели ни у кого нет других дел, кроме как разбираться в моих с Салливаном отношениях?
— Почему же ни у кого? Только у тех, кому вы оба дороги. Знаете, дорогая, языком я болтать не люблю, но… в общем, после того как вы уехали, Салливан как зверь в клетке метался. То есть я хочу сказать…
— Не стоит, Бетти, — прервала ее Кэй. — Все это дела давно минувших дней. Уверяю вас, Салдиван с тех пор совершенно переменился.
— Да неужели? — Бетти уперла руки в бока.
— Неужели — что? — В гостиную вошел, натягивая на ходу пиджак, Сэм Шалтс.
Кэй, довольная тем, что разговор на эту щекотливую тему прекратился, дипломатично заметила:
— Да вот, говорю, Салливан совершенно уверен, что у нас нынче будет наивысший рейтинг.
— Я тоже в этом не сомневаюсь. — Сэм энергично закивал головой. — И обязаны мы этим успехом вам, дорогая.
Гости все прибывали и прибывали, в гостиной сделалось шумно и весело. Перейдя со взбитых сливок на шампанское, Кэй болтала без умолку, смеялась, но глаза ее не отрывались от двери. Наконец до нее донесся неповторимого тембра низкий голос. Она глубоко вздохнула, сделала глоток и на мгновение отвернулась.
Возвышаясь над остальными гостями, Салливан сразу заполнил собой всю комнату. Его густые черные волосы были тщательно приглажены, щеки выбриты до синевы. Настоящий мужчина — уверенный в себе, но ничуть не надменный. О таком только мечтать можно.
Его сопровождала Дженел Дэвис.
Салливан расстегнул пиджак, сунул руку в карман узких шерстяных брюк и огляделся.
Его глаза встретились со взглядом Кэй. За все время их знакомства никогда она не казалась ему такой желанной, как в эту морозную декабрьскую ночь. Прическа оставляла шею открытой, в волосы были изящно вплетены черные бархатные ленты. Слегка приоткрыв губы, Кэй неотрывно смотрела на него.
Салливану хотелось задушить ее в объятиях.
Салливан изнемогал от желания.
— Неотразима, а? — В голосе Дженел прозвучала какая-то безнадежность.
— Кто? — Салливан с трудом оторвал взгляд от Кэй, и на смуглом его лице проступил румянец смущения.
— Я бы чего-нибудь выпила. Лучше виски. — И Дженел заговорила с женой Джеффа Кернза.
Салливан неторопливо двинулся к стойке, раскланиваясь по пути с друзьями и знакомыми. Наблюдая за ним, Кэй в очередной раз сделала изрядный глоток шампанского и притворилась, будто ничего не замечает. Но вот он оказался рядом.
— Сэм, — обратился Уорд к хозяину дома, выполнявшему роль бармена, — виски с содовой для Дженел, а я… — он повернулся к Кэй, — я, пожалуй, удовлетворюсь блесткой с этого платья. — Он невозмутимо улыбнулся, и Кэй не заметила, как его пальцы впились в отполированную поверхность стойки.
