Что касается хозяина фермы, то для него весь ужас завершился после первого же взгляда, брошенного им на странное существо в присосках и щупальцах, но с человеческим лицом. Джаад успел издать единственный вопль, когда существо разорвало его горло прямо на пороге дома.
Для его жены, Бетрис, дела обстояли гораздо хуже. Она была взята в плен в качестве вторичной формы. Пока женщина была еще в сознании и заходилась криками, незнакомое существо не давало ей подняться, запуская свои щупальца прямо ей в тело. Они выходили из органа, чем-то напоминающего черную трубу или шланг, который вырос из грудной клетки ужасной твари, и впивались ей прямо в живот. Продолжая творить свое черное дело, это исчадие ада исхитрялось при этом пожирать останки ее мужа.
Мастер Боя уже научился разбираться в тонкостях нервной системы человека, поэтому на этот раз процесс шел гораздо быстрее, нежели при первой попытке с графом Карвуром. Агонии Бетрис пришел конец, когда существо отделило ее мозг от остальной нервной системы. Затем ткани мозга были пропитаны ферментами, расщепляющими органическое вещество, чтобы потом использовать его в качестве вторичного сырья. Мастер Боя не нуждался в структурах головного мозга при создании вторичных форм.
Итак, бедная Бетрис была мертва, хотя ее тело продолжало жить, скрюченное в позе эмбриона. Кожа на ней твердела, приобретая розоватый оттенок. Внутри этой оболочки тело ее претерпевало необратимые изменения, причем с такой скоростью, как если бы семьдесят лет жизни пролетели за несколько часов.
И пока тело Бетрис меняло свой облик, Мастер Боя успел прикончить останки ее мужа и принялся изучать окружавшие его образцы культуры служащих ему формами-носителями двуногих существ. Для этой цели ему очень пригодилось удобно расположенное устройство, работающее как в аудио-, так и в видеорежиме. После часового просмотра со второго по двадцать седьмой канал приемного телеустройства семьи Бенюил Мастер Боя сделал вывод, что двуногие существа использовали зрительные образы как главный источник информации, а по аудиоканалу передавался комментарий к видеоряду. Сам видеоряд по своему содержанию был весьма прост, и Мастер Боя вскоре догадался, что это, скорее всего, развлекательная программа. Когда-то подобные системы были встроены в боевые корабли Империи, но передача развлекательных программ не являлась их основной функцией.
Кроме того, Мастер Боя обнаружил, что эта система, по всей видимости, управляется со спутника, что заставило его погрузиться в размышления.
Вскоре на одном из каналов ему далось найти изображение спутника, которое передающая станция использовала для разделения нескончаемого потока образов – это были женские лица.
Итак, двуногие располагали спутниками. А это предполагало наличие межпланетного сообщения. Дальнейшее изучение телеканалов обрушило на Мастера Боя новую порцию встревожившей его информации.
Этот мир не был родным для двуногих существ. Они распространились по многим мирам. Это было громадное, несколько расплывчатое единство, но в сущности колосс. Эта эра галактического будущего находилась под эффективным контролем этих примитивных двуногих существ. Мощные межпланетные корабли, работающие на технологиях, неведомых богам Аксона-Нейрона, соткали сеть космических троп, соединяющих даже самые далекие из миров. И будучи связанными воедино, вопреки всем известным Мастеру Боя законам физики, эти миры породили необъятную мультипланетную культуру, кишащую бесчисленными роями этих двуногих, – и так планета за планетой, мир за миром через все бескрайнее пространство Галактики.
А что еще хуже, хотя это можно было предвидеть, нигде не было ни единого упоминания об империи богов Аксона-Нейрона. Это предполагало небытие вышеназванной империи, причем уже на протяжении огромного периода времени. Империя не смогла дожить до этой эры. Скорее всего, Мастер Боя был совершенно одинок.
Придя к такому выводу, он решил заглянуть правде в глаза и принялся за разработку плана. Такие боевые формы, как он, были снабжены различными эмоциональными структурами – считалось, что это необходимо для успешного ведения войн. Однако теперь эти эмоции настолько затуманили его сознание, что Мастер Боя на какое-то время оказался неспособным мыслить.
Лежавший в объятиях Рины Рэм Кервилиг не отрывал взгляда от ночного неба.
Откуда-то со стороны гор Руинарт ветер гнал облака, но между ними все же были видны яркие звезды. Рэм никогда не умел разбираться в картинах звездного неба. Его познания в астрономии были слишком малы, в школе он часто прогуливал Уроки, чтобы не показаться одноклассникам зубрилой.
Рина вдруг указала куда-то вверх:
– Вот там, видишь цепочку из ярких звезд? Ну ту, что похожа на змею?
– Вижу.
– Это звезда Ориона. Мой отец рассказывал когда-то, что Земля лежит где-то вдалеке, позади этих звезд.
– Неужели Земля? Так она на самом деле существует?
– Конечно же, существует, глупый. Признайся, Рэм Кервилиг, ты хоть что-нибудь изучал в школе?
– Ничего такого, что мне могло бы пригодиться в дальнейшем, – огрызнулся Рэм.
– Мне иногда кажется, что ты вообще круглый невежа, – фыркнула Рина. – Мама всегда советовала мне держаться подальше от тех мужчин, у которых в голове пусто.
– Послушай, женщина, я вовсе не кретин. И тебе это известно.
– Рэм, ведь ты ничего не понимаешь. Ну ладно, не бери в голову, все равно уже поздно об этом думать.
Рэм успокоился. Спорить с ней было бесполезно.
– И все же мне всегда хотелось побывать там.
– На Земле, – усмехнулся Рэм.
– Да, на Земле. И не вижу тут ничего смешного. Земля – наша колыбель, наши предки родом оттуда.
– А по-моему, от всякого старья надо избавляться. Ты посмотри на Вексель. Что доброго может быть на этой старой планете?
– Земля совсем другое дело, говорю я тебе. Мой отец собрал целую кучу информации о ней. Это было его хобби. Там почти не осталось людей, поэтому климат там улучшился, и теперь земляне постепенно избавляются от последствий загрязнения, доконавшего эту планету.
– А как ты собираешься добраться туда, Рина? То есть это же не просто перелет с планеты на планету. Земля ведь не входит в скопление Скопус.
Рина потерла подбородок:
– Я пока не решила, Рэм, но знаю одно: здесь я долго не задержусь. Я выхожу из этой игры. Песенка нашей армии спета.
Рэму также было прекрасно известно, что ОАЮЗА существует только на бумаге, но он упорно не желал в этом признаваться. Ведь кроме армии у него больше ничего не было.
– Да ладно, Рэм, не надо меня подначивать. Я ведь знаю что к чему. Ты и сам в мыслях все давно уже послал к черту, еще до того, как сюда пришла я. Ты ведь не из этих оголтелых крикунов.
– Ну, Ларшель принимает эти вещи серьезно.
– Да, при помощи одной десятой части его мозгов, которые и без того малы настолько, что там просто не остается места для умственной деятельности.
– Может быть, но Ларшель кое-что смыслит в боевых операциях. Если тебе нужны политические дискуссии, обратись к Розе.
– К Розе? – засмеялась Рина. – Может, она когда-то и смыслила в политике, но сейчас ей все совершенно до лампочки. Просто у нее хорошо подвешен язык.
– А я всегда это принимал серьезно, все эти наши собрания.
– Да ты же на них всегда спишь, Рэм. Клянусь, ты бы ни черта не понял во всей этой диалектике, явись она к тебе во плоти, чтобы откусить тебе кое-что. Да разве тебя когда-нибудь по-настоящему
