Донахью остался один, с мечом наготове. Он внимательно посмотрел на пульсирующую массу.
— Выходи, Гарет! — закричал он. — Убери эту тварь! Больше не осталось слабых Норманов. Я — Рыжий Торир Донахью, и я не уйду, пока не повешу твою голову себе на пояс!
Тварь исчезла, и появился он — маленький, бледный, стройный, выглядевший слабаком, самый могущественный человек в мире.
— Ты сделал глупость, варвар, — печально сказал Кол. — За эту глупость четыре сотни ни в чем не повинных существ заплатили своими жизнями.
— Я не убивал их! — фыркнул Рыжебородый.
— Но все для этого сделал, — ответил Кол. — Ты должен был знать, что я стану защищаться.
— Однако я тебя убью! — пообещал Рыжебородый.
— Не думаю, — сказал Кол. — Но не стану мешать тебе.
— Как ты сказал? — Рыжебородый выглядел поставленным в тупик.
— Ты свободен, варвар.
— Почему? — Донахью прищурился, уверенный, что это трюк, пытаясь распознать, в чем дело.
— Ты не сможешь пережить то, что стал бесполезен для меня, — ответил Кол. — Ты можешь бродить по Туннелям сколько хочешь, и никто не причинит тебе вреда. Однако тот, кто придет с тобой, будет убит. Это ясно, варвар?
—
Глава 13
— Мертвы? Все? — спросил Крастон. Его слепые глаза через комнату уставились на Рислера, находившегося у противоположной стены. — Как это случилось?
— Я не знаю, — ответил Рислер, тяжело переминаясь с ноги на ногу. Он всегда чувствовал себя неуютно в темном жилище Крастона. Сегодня, так как он принес новости о поражении слепому Барону, он чувствовал это вдвойне.
— Почему ты не помог им?
— Когда мы услышали, что они сражаются, мы попытались разобрать баррикаду, — сказал Рислер, — но не смогли пошевелить ни один камушек. Я уверен, что Кол что-то сделал с ними.
— Так откуда ты узнал, что они мертвы?
— Через полчаса баррикада стала нормальной. Мы начали разбирать ее и столкнулись с Донахью, который разбирал ее с другой стороны. Он и рассказал нам, что случилось.
— И вы поверили ему?
— Да, мы поверили, что он — единственный, кто остался в живых. Но трудно было поверить, что все это не было подстроено, и мы схватили его.
— Где он сейчас? — спросил Крастон.
— Убежал.
— Как?
— Он пытался освободиться от оков всю ночь, а на рассвете исчез. Я отправил пятьдесят человек охотиться за ним.
— Не стоило беспокоиться, — решительно сказал Крастон. — Он пойдет прямо сюда.
— Он? — воскликнул Рислер. — Откуда ты знаешь?
— Куда еще он может пойти? — сказал Крастон, не пытаясь скрыть презрения к Рислеру.
— Куда еще? — повторил Рислер. — Назад в Туннели, конечно!
— Джеральд, ты даже глупее, чем я думал.
— Что ты имеешь в виду? — горячо спросил Рислер.
— Ты не понял, что Донахью все время говорил правду… что он на самом деле пытался убить Гарета Кола и что он попался в ловушку с Людьми Страмма и Повича.
— Ты с ума сошел! Если это правда, тогда почему он единственный, кто выжил? Почему Кол и его тоже не убил?
— Не знаю, — сказал Крастон. — Но я знаю, что Донахью был на нашей стороне.
— Докажи, — настаивал Рислер.
— Конечно. Если это была ловушка, почему Донахью разрешил тебе и твоим воинам остаться за баррикадой? Почему он вернулся к тебе, после того как Страмм и Пович погибли? И если он в самом деле в услужении у Гарета Кола, почему он сам отдался в твои руки, после того как Пович и Страмм были убиты?
— Я не знаю, — медленно проговорил Рислер. — Я не знаю, почему Кол оставил его в живых, если они заклятые враги.
— Может, Кол не хочет считать Рыжебородого заклятым врагом, — предположил слепой Барон. — Может, не существует Людей, которые могли бы угрожать Колу.
— Тогда почему он убил наших Людей и оставил в живых Донахью? — спросил Рислер.
— Не знаю, — сказал Крастон, — но у меня есть одна догадка. Я думаю, Кол убил наших Людей, потому что не хотел использовать их, и дал Донахью жить, потому что Урод нужен ему.
— Зачем?
— Если б я знал, — сказал Крастон, неясно чувствуя, что это лишь половина ответа. — Но какая бы ни была причина, я убежден, что Донахью не вернется в Туннели… а раз он не вернется к Колу, то все говорит о том, что он на пути сюда.
— Даже несмотря на то, что знает, что мы отказались от него? — скептически поинтересовался Рислер.
— Поверь мне на слово.
— Но это выглядит неразумно, — заметил Рислер, — Я отправлю своих Людей на его поиски через несколько часов, после того как они немного отдохнут и чем-нибудь набьют свои желудки.
— Как хочешь, — сказал Крастон и едва заметно улыбнулся.
Рислер направился к двери.
— И Джеральд, — сказал Крастон ему вслед, — если бы я был на твоем месте, я бы приказал, чтоб Донахью убили, как только его увидят.
После того как звуки подсказали Крастону, что Рислер ушел, он повернул невидящие глаза к другой двери в дальнем конце палаты.
— Теперь ты можешь войти, Джошуа.
Высокий, лысый человек в доспехах вошел в комнату.
— Полагаю, ты все слышал? — спросил Крастон.
— Да.
— Ну, так что станем делать?
— Я согласен с вами в том, что Донахью пытался уничтожить живущих в Метро, — сказал человек, которого звали Джошуа, — но я не в состоянии понять, почему вы решили, что он придет сюда в поисках убежища.
— Не убежища, Джошуа, — сказал Крастон. — Не убежища.
— Ага, — догадался Джошуа. — Все меры будут приняты, чтобы вас защитить. Я удвою охрану и…
— Идиот! — взорвался Крастон. — Ты так же глуп, как Рислер! Как может так случиться, что только слепой видит, что происходит?
— Боюсь, я не понимаю, сэр.
— Он не хочет убивать меня! — завопил Крастон. — И он не хочет убивать Джеральда!
— Тогда что…
— Думай! Думай! — пронзительно завопил Крастон. — Назови единственное место в Ступице, где,
