Карен Робардс
Пляжный убийца
* * *
Эта писательница — одна из самых популярных авторов любовных романов. Критики высоко оценили ее роман «Пляжный убийца». Но Карен Робардс это мало волновало. «Я почти не читаю рецензии, — сказала она нам. — Критические статьи могут повлиять на манеру письма автора, а я поняла, что надо писать для себя. Когда ты пытаешься писать для других, то теряешь самобытность своего голоса».
Робардс написала двадцать романов. Ее работы были переведены на одиннадцать языков. Интересно, что писать она начала еще до поступления в колледж. «Это было летом 1973 года. Мне попался номер журнала „Ридерз Дайджест“. На обложке было написано: „Если вы пришлете в редакцию смешной короткий рассказ и он нам подойдет, мы вышлем вам чек на 100 долларов“. В те времена 100 долларов были для меня огромной суммой. Я решила попробовать: села за машинку и напечатала три абзаца о том, что пришло мне в голову. И мой рассказ приняли».
Робардс пыталась продать журналу еще несколько коротких рассказов, но безуспешно. Теперь мы пытаемся компенсировать это упущение.
Пролог
Куда бы он ни взглянул, всюду были хорошенькие девушки в бикини — они резвились в прибое, прохаживались по пляжу, загорали, соблазнительно раскинувшись на ярких полотенцах. В первую субботу августа жители и гости небольшого курортного местечка Нагс-Хед изнывали от жары, но это не мешало им наслаждаться жизнью. Солнце пылающим апельсином висело над выстроившимися вдоль берега гостиницами и частными домами. Громкая музыка почти заглушала шум прибоя.
Все его внимание было сосредоточено на девушках. Переводя взгляд с одной на другую, задерживая его то на высокой блондинке, то на брюнетке с шикарной фигурой, он возбуждался от одного только предвкушения того, что ждет его впереди. Ему было достаточно просто смотреть на них — ведь они были его добычей.
— Осторожнее!
Волейбольный мяч ударил его по голове. Не больно, но неожиданно. Он огляделся по сторонам.
— Извините, — сказала с милой улыбкой девушка, подобрав мяч.
— Ничего страшного, — ответил он.
Но она его не слышала, она бежала к своим подругам.
Его мгновенно охватило желание. Оно было таким сильным, что какое-то время он даже не мог пошевелиться. Наконец он оторвал взгляд от ее прелестной фигурки и пошел дальше по горячему песку. Сделав над собой усилие, он усмирил себя и укрылся за маской, благодаря которой никто не замечал его, никто не мог догадаться, кто он такой и на что способен.
Он опять превратился в невидимку.
Наконец он остановился в тени пальмы, которая росла на краю пляжа. Облокотившись о низкую каменную стену, которая отделяла пляж от мотеля, он поднял на лоб темные очки и снова стал наблюдать за своей будущей добычей.
Охота началась. Оставалось только набраться терпения и не упускать жертву из виду.
1
Иногда что-то вдруг пойдет не так, за этим последуют другие неприятности, и вскоре уже кажется, что они плодятся, как кролики. У Кристи Петрино было нехорошее ощущение, что именно это сейчас и происходит.
Кто-то ее преследовал, когда она шла по освещенному лунным светом пляжу.
Господи, взмолилась она, сделай так, чтобы мне это только показалось.
Судорожно сжимая в руке баллончик со слезоточивым газом, ее единственную защиту от поджидавших в ночи опасностей, она старалась не думать о том, что подсказывал ей внутренний голос. Шум прибоя заглушал все остальные звуки. Не в силах совладать с собой, она все же бросила взгляд через плечо и не увидела ничего, кроме пустынного, едва освещенного луной пляжа. Шел второй час ночи, и вокруг не было ни души.
Она была одна. Конечно, она здесь совсем одна, убеждала себя Кристи.
Ей очень не нравилось бояться. Она выросла в Атлантик-Сити, штат Нью-Джерси, в неблагополучном районе, который по непонятной иронии судьбы назывался Плезантвилл — Приятный городок. Она с ранних лет знала: никогда нельзя показывать, что чего-то боишься, не то действительно можно нарваться на серьезные неприятности. Отец ее рано умер, мать целыми днями работала, а по ночам любила поразвлечься, так что Кристи приходилось самой о себе заботиться, а кроме того, у нее были две младшие сестренки. Она научилась справляться с неприятностями и могла дать отпор любому.
Кристи было двадцать семь лет, она была стройной, симпатичной девушкой. Ей удалось стать адвокатом, что для девушки из ее среды было почти невозможно. Еще три дня назад жизнь ее складывалась практически идеальным образом.
А сейчас все начало рушиться, и ей было страшно.
— Трусиха, — пробормотала она себе под нос.
Бояться было нечего, по крайней мере, она пыталась себя в этом убедить. В конце концов, она сделала все, чего от нее хотели. Она приехала в Окракоук, остановилась в пляжном домике и стала дожидаться звонка. Когда полчаса назад ей, наконец, позвонили, она исполнила полученные по телефону инструкции: взяла портфель, отвезла его к гостинице «Кроссуиндс» и положила на заднее сиденье серой «максимы», припаркованной у бассейна. Она не знала, что там, в этом портфеле. Единственным ее желанием было как можно быстрее от него отделаться.
Теперь все осталось позади, и она была свободна. С чего бы кому-то понадобилось преследовать ее.
Правда, она слишком много знала.
Несмотря на ночную жару, Кристи охватил озноб.
«Сделай для меня всего одну вещь», — попросил ее дядя Винс.
Кристи тогда схватили по дороге к матери и запихнули к нему на заднее сиденье машины. В первый раз она испугалась дядю Винса, который вот уже лет пятнадцать ходил в любовниках ее матери. Дядюшка Винс был признанным преступным авторитетом, так что его просьбы были из разряда тех предложений, от которых никак нельзя отказаться.
Но она уже сделала то, о чем он ее просил, напомнила себе Кристи и ускорила шаг — ей хотелось как можно быстрее добраться до дома. Она доставила этот проклятый портфель. Теперь они знают, что она их слушается, что не побежит в полицию. Ну и что из того, что она бросила работу? Подумаешь! Это часто случается. Да, она рассталась со своим женихом. Ну и что? И то, что Майкл Депалма, ее босс и глава преуспевающей юридической фирмы «Депалма энд Лоуэри» и одновременно ее жених, сказал: «Разве ты не понимаешь, что тебе не дадут вот так просто уволиться после того, что рассказал тебе Фрэнки?» — еще
