– О, я просто немного работала в саду…
Еще платила по счетам, чистила шкафы и хандрила – но об этом она предпочла не говорить.
– Это Джи Ти? – Марго прислушалась к тихим звукам, доносившимся из специального детского монитора рядом с ней. – Пойду проверю, как он там.
– Нет, позволь мне. – Лора вскочила. – Пожалуйста! Ты еще успеешь, а я хочу поиграть.
– Конечно. Если он опять мокрый, полагаю, ты знаешь, что делать.
– Ну, разумеется!
Боясь, что Марго передумает, Лора быстро вышла, не переставая удивляться, что ее легкомысленная подруга так увлечена своим материнством. Всего два года назад никто бы не поверил, что Марго Салливан, супермодель, по которой сходила с ума вся Европа, обоснуется в родном городке, откроет магазин подержанных вещей, выйдет замуж и родит ребенка. «Сама Марго точно бы не поверила!» – усмехнулась про себя Лора.
Она гордилась подругой: после удара судьбы Марго не отчаялась, не опустила руки, а благодаря своей решимости и таланту обвела судьбу вокруг пальца. Теперь у нее есть Джош и Джон Томас; процветающий бизнес и любимый дом.
Лора понадеялась, что и она когда-нибудь сможет нанести судьбе ответный удар.
– А вот и мы, – проворковала Лора, приближаясь к антикварной детской кроватке, которую они с Энн вытащили из кладовки, обустраивая детскую для визитов Джона Томаса. – Наша лапочка! Наш красивый мальчик Джон Томас Темплтон!
Более правдивые слова трудно было бы найти. Из роскошных родительских генов мальчик выбрал самые лучшие: золотистые густые волосики вокруг восхитительного личика, потрясающие синие глаза матери и прекрасно вылепленные губы отца.
Он перестал хныкать, как только Лора взяла его на руки, и ее охватило полузабытое чувство, которое, наверное, может испытать лишь женщина, укачивая младенца. Покой, умиротворение, гармония с собой и миром…
– Ну что, дорогой, соскучился?
Лора стала ходить с мальчиком по комнате не столько для того, чтобы убаюкать его, сколько – чтобы доставить удовольствие себе. Она понимала, что, имея двух чудесных дочерей, грешно завидовать. Но, Господи, как же ей хотелось еще малыша!
Правда, теперь у нее есть племянник; у Кейт и Байрона наверняка тоже будут дети. Найдется, кого баловать и крепко обнимать, пока они не вырастут и не научатся сопротивляться ласкам И она будет баловать их! Никто ее не остановит!
Лора перепеленала малыша, попудрила присыпкой, пощекотала. Джи Ти весело захихикал и задергал ножками, а потом улыбнулся во весь рот, ухватил ее за волосы крохотными пальчиками и дернул. Лора не стала вырываться, опустила голову и уткнулась лицом в нежную шейку.
– Вспоминаешь своих? – спросил Джош, входя в детскую.
– Еще бы! Когда мы с Энни готовили для него комнату, то просто тонули в воспоминаниях. – Лора подняла Джона Томаса высоко над головой, и он залился восторженным смехом. – Обе мои дочки спали в этой кроватке…
– Так же, как ты и я.
Джош подошел к сестре и провел ладонью по изогнутым перекладинам кроватки. У него чесались руки – так хотелось забрать сына, – но он сдержался.
– Как летит время, Джош! Дети так быстро растут, надо дорожить каждой секундой.
– Ты дорожила. – Он нежно коснулся ее волос. – Ты была и остаешься самой невероятной матерью. Я всегда восхищался тобой.
– Замолчи, а то я разревусь, – прошептала она и снова уткнулась в ароматную шейку Джона Томаса.
– Нам с тобой повезло, Лора: у нас был перед глазами прекрасный пример. Такие родители, как наши, – редкость.
– Будто я этого не понимаю! Кстати, они сейчас ведут сложнейшие переговоры о строительстве нового отеля, но не забыли позвонить и поздравить меня с днем рождения.
– И папа наверняка в очередной раз рассказал, как ты появилась на свет: как он вез маму в больницу, когда у нее начались схватки, сквозь зимнюю бурю, какой не знавала центральная Калифорния.
– Конечно! – Лора оторвалась от малыша и усмехнулась. – Он любит рассказывать эту историю. Ливень, наводнение, грязевые оползни, молнии… Все, кроме разве что Ангела Смерти и десяти казней египетских.
– «Но я довез ее! За сорок пять минут до появления Лоры», – процитировал Джош отца и погладил волосики сына. – Не всем так везет с родителями. Ты помнишь Майкла Фьюри?
В ее памяти сразу вспыхнул образ опасного юноши с горящими глазами. Кто же может забыть Майкла Фьюри?
– Конечно. Ты обычно болтался с ним повсюду в поисках девушек и неприятностей, и мама страшно беспокоилась. Он, кажется, поступил в торговый флот или что-то в этом роде.
– Он много чем занимался: дома были проблемы. Неприятный развод матери. Даже целых два. Когда ему стукнуло двадцать пять, его мать вышла замуж в третий раз. Теперь вроде окончательно. Как бы то ни было, Майкл недавно вернулся.
– Правда? Я не знала.
– Ну, еще бы! Ведь вы с Майклом всегда вращались в разных кругах, – довольно сухо заметил Джош. – Он обосновался в своем старом доме. Его мать и отчим переехали во Флориду, и он выкупил у них собственность: дом и землю. Теперь выращивает лошадей.
– Лошадей? Хм…
Абсолютно не заинтересовавшись этой новостью, Лора снова принялась ходить по комнате с ребенком на руках. Но у Джоша явно было что-то на уме: когда он хотел воплотить в жизнь какую-то идею, то и дома становился настоящим адвокатом.
– Помнишь эти бури пару недель назад со страшными селями[5] ?
– О да. Почти такие же ужасные, как в ту судьбоносную ночь, когда родилась Лора Темплтон. А что?
– Просто одна из них разрушила дом Майкла.
– О, какая жалость! – Лора остановилась и перестала укачивать ребенка. – Мне действительно жаль. Он пострадал?
– Нет. Майклу удалось выбраться и спасти лошадей. Но ему понадобится время, чтобы восстановить дом – если он захочет это сделать, конечно. А до тех пор ему необходимо какое-то пристанище для себя и лошадей. Что-нибудь в аренду, на короткий срок. Вот я и подумал: наши конюшни и комнаты конюха над ними все равно пустуют…
Лора дернулась, словно включился сигнал тревоги.
– Джош!
– Выслушай меня. Я знаю, что папа с мамой всегда немного… настороженно к нему относились.
– Это еще мягко сказано!
– Майкл – мой старый друг, – твердо сказал Джош. – И хороший друг. К тому же он все умеет делать своими руками. А конюшнями уже много лет никто не занимался – с тех самых пор… – он умолк, неловко откашлялся.
– С тех самых пор, как Питер заставил меня продать лошадей, – закончила за него Лора. – Потому что он не любил лошадей и не желал, чтобы я тратила на них время.
– Как бы то ни было, конюшни сейчас пустуют, и их надо приводить в порядок. А тебе не помешает рента – раз уж ты отказываешься брать деньги на содержание дома из основного капитала.
– Я не собираюсь снова обсуждать этот вопрос!
– Прекрасно. – Джош видел, как упрямо сжались ее губы, но его это совершенно не взволновало. –
