— А потом… она умерла. Она умерла.
Пальцы застыли.
Веки были слишком тяжелыми, поднять их я не мог.
— Мне тоже жаль, баска…
— Меня-то что жалеть.
— Нет… это из-за… из-за Джамайла, — мир ускользал.
— Джамайл! Что ты… — она осеклась.
Слова дались еще тяжелее.
— Я не… мне жаль. Я хотел… — мир вокруг меня медленно растекался.
Дел молчала.
Я шел по краю клинка. Еще… один… шаг…
— Я не… я не хотел так… — я облизнул сухие губы. — Я хотел, чтобы все было по-другому…
Дел была неподвижной как скала.
Еще один крошечный шаг…
Я почти потерял связь с миром.
— Мне… жаль… баска…
Скала, наконец, пошевелилась. Дел легла рядом со мной. Я почувствовал, как ее щека прижимается к моему блаженно расслабленному плечу.
Уже… так… близко…
Она положила ладонь на мое сердце, словно хотела чувствовать его биение.
— Дел…
Наши ноги переплелись.
— Мне тоже жаль, — прошептала она. — Нас обоих.
…через край…
…и вниз…
9
Лицо Дел совсем побелело.
— Тигр, это серьезно.
Подумав, я кивнул.
— Поэтому я об этом и заговорил.
— Если все узнали его имя…
— Не по моей вине, баска. Его сказал Набир.
— Но… откуда он узнал? — она сама же отмахнулась от вопроса прежде чем успела его закончить. — Это понятно. Он узнал имя от Чоса Деи. Чоса перебрался в него… и у яватмы уже не было секретов.
— Ты хочешь сказать, что если я проткну кого-то своим клинком, этот человек узнает все о силе яватмы?
— В момент смерти — да, — сухо ответила Дел. — Но вряд ли ему это пригодится.
— Я случайно подслушал, — объявил Алрик от двери. — Хотя это неважно, я тоже слышал вчера слова мальчишки, — Северянин пожал плечами. — Если вы волнуетесь из-за того, что всем стало известно имя яватмы, можете успокоиться.
Дел хмуро посмотрела на него.
— Ты Северянин. Ты должен знать…
— Поскольку я Северянин, я знаю, — Алрик покачал головой. — Именные клинки здесь неизвестны. Если о них и слышали, то очень немногие. А люди, которых я видел вчера в толпе, были Южанами по большей части. Для них имя меча — не тайна, они и не подозревают, что зная имя, могут безнаказанно касаться яватмы Тигра, и даже если бы они знали, сомневаюсь, что рискнули бы, — лицо Алрика помрачнело. — Тебя здесь вчера не было, ты не видела, что он устроил.
— Но я видела к чему это привело, — Дел не успокоилась. — Южане может и не угроза, но там были Северяне…
— …и они тоже слышали, — Алрик снова кивнул. — Но даже на Севере мало кто верит в магические мечи. Яватмы скорее легенды. Человек, который всерьез не занимался танцами мечей, вряд ли знает что-то о кровных клинках.
— Аиды, — тихо сказал я, — что бы я не отдал за Южный меч.
— И не мечтай, — непреклонно заявила Дел, — пока Чоса Деи жив.
— Что это значит? — разозлился. — А если я пойду и куплю другой меч?
— Как тот, от Сарада-кузнеца? — я уловил в ее голосе нотки презрения.
— Как тот, что ты позаимствовал у Алрика?
Я ей не ответил.
Дел вздохнула.
— Ты так ничего и не понял? Он не позволит тебе пользоваться другим мечом. Он сломает его, как и первый.
Алрик кивнул и добавил:
— Или позаботится, чтобы его у тебя забрали, как меч Вашни, который я тебе дал.
— Может Чоса тут не при чем, это Набир… наверное это он пошел к Вашни и рассказал о мече, надеясь этим купить их расположение, — я стряхнул шелушащуюся кожу с предплечья. По какой-то непонятной причине ожог пропал очень быстро, а обгоревшая кожа сошла на два дня раньше, чем обычно. — Я не могу рисковать другим Набиром. Я не могу рисковать другим… поединком.
— Другой бурей, ты хотел сказать, — губы Алрика изогнулись в улыбке.
— Я не знаю, Тигр… ты здорово справился. Если бы я мог вызывать самум каждый раз, когда захочу…
— Я не хочу, — отрезал я. — Я хочу только одного: вернуться к тому образу жизни, которую вел раньше. Наниматься к танзирам, делать ставки…
— Не получится, — сказала Дел. — Эта жизнь для тебя закончилась.
Алрик удивленно приподнял брови.
— А может и нет. Я уже говорил тебе, не тебе правда… у кругов делают ставки. Танзиры нанимают танцоров, а танцоры стараются себя показать. Некоторые танзиры ставят своих танцоров в круг и получаются аиды. Некоторые сводят счеты и тогда танцуют всерьез.
Я покачал головой.
— Танцевать я сейчас не в состоянии, у меня все болит.
— Скоро пройдет, — бросил Алрик, равнодушно пожав плечами.
— Уверен? — я мрачно покосился на свои руки. — Я уже не мальчик.
— Ради аид! — закричала Дел. — Тебе же всего тридцать шесть!
Всего. Она сказала «всего».
Очень великодушно с ее стороны.
Алрик прислонился к стене у дверного проема.
— Я бы поставил на тебя немалую сумму, — признался он.
— На меня или на мой меч?
На лице Алрика появилась по-Северному широкая ухмылка.
— На вас обоих.
— Не знаю, Алрик, — в сомнении я покачал головой. — Я не уверен, что теперь кто-нибудь рискнет поставить хотя бы монету на танец с моим участием. Столько людей видели вчерашнее… — я не закончил.
— У тебя песчаная болезнь, — весело сообщил Алрик. — Да ты знаешь, сколько людей отдадут последнее всего лишь за надежду увидеть как ты снова оживишь свой меч?
