разрезал окровавленную тряпку на бедре пациента. Сердце в общем-то можно снова заставить биться. На некоторое время.
Марта помнила всего два-три случая, когда пациенты выживали после стимуляции сердца.
Док включил звук: сердце билось регулярно. У этого странного человечка сильное сердце.
Йен Сильверстейн стоял с таким видом, словно не знал, куда деться.
— Йен, — сказал Боб, — там, в углу, раковина. Как следует, со щеточкой, вымой руки, надень халат и перчатки. Мне понадобится еще пара рук.
Марта ожидала возражений, но молодой человек только кивнул и даже не пошел, а скорее побежал к раковине.
Док подмигнул Марте, и тут из-за занавесок вылетела Донна с двумя черно-красными пакетами в руках. Двигалась она куда быстрее, чем Марта: аккуратно прикрепив пакет на стойку, подсоединила его на место «рингера», и красная змейка начала свой путь к вене.
— Хорошо, — сказал док. — Разогрей еще два. В него надо влить как минимум шесть… — Он поставил один гемостат и потянулся за следующим. — А потом посмотрим, хватит ли. — Шерв бросил взгляд на монитор: холмы и долины, которые вычерчивала зеленая линия, становились соответственно все выше и глубже. — Хороший мальчик, не уходи, побудь со мной. Потерпи, и док Шерв тебя зашьет, слышишь?
Рядом с доком уже стоял Йен Сильверстейн в халате и перчатках.
— Хорошо. Видишь те вот прищепочки? Они называются гемостаты, и мне понадобится их целая куча. Каждый раз, когда я попрошу, просто вложишь мне в руку… Ч-черт! — Из раны брызнул фонтанчик крови, окатив Доктора от плеч до пояса, прежде чем он успел остановить кровотечение. — Марта, кровоотсос, я хочу видеть, что делаю!
Она уже несла доку то, что нужно.
Йен так сосредоточился на том, чтобы не допустить ошибки, хотя док Шерв дал ему совсем легкое задание — Йену даже пришло в голову, что док просто искал, чем его занять, — что не заметил, как в комнату вошли Осия и Ториан Торсен. Зато док Шерв, вроде бы ни на мгновение не отрывавший взгляда от работы, сказал:
— Осия и Ториан, добрый вам день.
Йен уже устал пялиться на лоток с инструментами — последний раз доктор просил у него гемостат несколько минут назад, — поэтому перевел взгляд на лицо цверга, чтобы не видеть, как док копается в ране на бедре, и старался побороть чувство вины из-за того, что ему хотелось попросить у дока обезболивающего.
Йену случалось видеть кровь, хоть, к счастью, и немного, несмотря на свою репутацию в Вандескарде, — он сражался всего на одной дуэли и победил благодаря не столько умению, сколько удаче. Но было нечто ужасное в спокойной и профессиональной манере доктора Шерва обращаться с раной, совать туда одетые в перчатки руки и блестящие инструменты, там сколоть, здесь пришить… Просто бесчеловечно.
Йен попытался отвлечься. Док зашивает не человека. Это вестри, цверг, неандерталец. Совсем другой вид.
Можно, конечно, принять цверга за человека, хоть и очень странного — если не знаешь, кто он. А когда приглядишься, все становится ясно. На подбородке росла клочковатая бородка, но заметно, что подбородок сильно скошен. И надбровные дуги слишком толстые.
Странно, что у вестри такие длинные ресницы, хотя Йен не мог бы объяснить, почему это его удивляет.
— Этот вестри, — сказал Осия еще более неразборчиво, чем обычно. — Он будет жить?
На старике была охотничья оранжевая куртка, надетая на комбинезон. Мешковатая, она скрывала худобу Осии, однако ноги все равно торчали как две палки.
— Может быть, — ответил док, снимая окровавленные перчатки и халат. — Может, у него получится.
Донна уже протягивала ему новые перчатки и халат, и он переоделся с невозможной скоростью.
Ресницы вестри дрогнули.
— Док…
Глаза распахнулись.
— Черт. Он не должен… — Док потянулся за шприцем и какой-то бутылочкой, быстро наполнил шприц и сделал инъекцию прямо в капельницу, откуда кровь тянулась тоненькой змейкой в вену.
Толстая рука цверга поднялась и сняла кислородную маску, совершенно не обращая внимания на попытки Марты Шерв и куда более молодой Донны Бьерке удержать маску на месте.
Марта быстро сдалась и просто пододвинула стойку с капельницей поближе.
Йен кивнул, хотя его мнения никто не спрашивал. В самом деле — решать проблемы надо по мере их важности. Главное, чтобы пациент не опрокинул стойку и не выдернул иголки.
Кажется, цверг не мог сфокусировать взгляд, но, посмотрев сначала на Йена, потом на дока, скользнув взглядом по Осии, он остановился на Ториане Торсене.
— Ториан дель Ториан… Вернист бельдарашт вестри дель фоддер дель фоддер вестри.
До этого момента Йен не знал, что понимает язык вестри — дар языков, который иногда передавался от Осии, не проявлял себя, пока не был использован. Ториан дель Ториан, сказал цверг, друг Отца Вестри.
Ториан Торсен кивнул и ответил на том же языке:
— Воистину, я тот, кого ты ищешь. Лежи спокойно, Сын Вестри, и позволь моим друзьям вылечить тебя. Раны твои серьезны, и некому зализать их.
Человек продолжал вырываться.
— Ну же, — сказал Йен на берсмале, — лежи спокойно, как он говорит.
— Твой покорный слуга… — Вестри глотнул воздуха. — Нет, ты должен выслушать… — Его охватил приступ кашля, причем в уголках толстых губ показалась кровь. — Твой покорный слуга прибыл, чтобы предупредить тебя и твоих близких, о друг Отца. Сын Фенрира отправился за твоей кровью.
Едва ли что-то новое. Волки приходили в ночь, названную в городе Ночью Сынов…
Черт, неужели снова?
Док Шерв тихонько выругался — что-то насчет телосложения, достойного быка, — и снова ткнул шприцем в капельницу.
— Вели ему заткнуться и лежать смирно, Ториан. Он на грани, а квота на покойников на этот год у меня вышла. Поговоришь с ним позже, если он выживет. Обещаю.
Ториан коснулся рукой ноги вестри.
— Спи ныне, Сын Вестри, — сказал он. — Ты выполнил свой долг.
— Спать? — Глаза цверга слипались. — Нет, то смертная тьма тянет руки к твоему слуге. — Цверг стиснул челюсти и сжал кулаки.
— То лишь сон. Не борись с ним, позволь ему объять тебя, Сын Вестри.
— Молю тебя, вспомни имя Валина, сына Дурина, пред лицом Народа, — прохрипел цверг. — Скажи им: «Он предупредил меня, как ему было поручено». Умоляю, вспомни имя твоего слуги перед Народом.
Глаза закрылись.
Цверг лежал неподвижно, и на мгновение Йен подумал, что цверг — Валин, ведь так его звали? — мертв.
Но нет, монитор над его головой показывал удары сердца. Удар. Еще удар… Док улыбнулся зеленым волнам на осциллоскопе и мягко положил кислородную маску на нос вестри.
— Похоже, это была предсмертная речь, — сказал он, стягивая перчатки и отходя от стола. Док погрозил пальцем цвергу. Кончики пальцев у дока были сморщенные, будто он слишком долго держал руки в воде. — Оставь ее до другого раза, малыш. Сегодня она тебе не понадобится.
