— Я, пожалуй, зайду к вашей племяннице, — сказал он Берендею. — Посмотрю, что с ней.
Берендей даже вздрогнул от удивления. А Свет подумал, что и в самом деле никогда особенно здоровьем прислуги не интересовался. И уж тем паче в ее комнаты не заходил. Но ведь можно и начать, не так ли?..
Он перехватил очередной взгляд Веры. Взгляд был странным — в нем явно читалось ожидание. Впрочем, мало ли что женщине на ум придет! Если считать содержимое ее мозга умом… Впрочем, не будем забывать, что наша гостья — предполагаемая волшебница. И стало быть, не свойственное волшебнице поведение преследует собой определенную цель. Во всяком случае, к этому надо быть готовым. Тогда она не застанет меня врасплох.
Он не стал ждать, пока гостья закончит ужин, извинился и отправился к Забаве.
Забава была потрясена его визитом не меньше своего дяди. Она лежала на койке поверх одеяла и широко раскрытыми глазами смотрела на хозяина. Его появления здесь она определенно не ожидала.
— Что с вами?
— Голова болит. — Она тут же спохватилась: — Ой, да ничего страшного. Полежу немного — пройдет.
Свет поморщился:
— Я, конечно, не квалифицированный врач, но головную-то боль снять способен. Могли бы попросить…
И обнаружил, что эти слова стали для Забавы еще большим потрясением, чем его появление здесь. Она даже дар речи потеряла. Впрочем, верно… Ведь он никогда не лечил своих домочадцев. Всегда считал, что каждый должен заниматься своим делом. Врачи — лечить, волшебники — колдовать…
Свет подошел к служанке, наложил ей на лоб руки, уловил пульсацию. Бросил в обе ладони по плотному пучку энергии. Забава тут же затихла, даже дыхание затаила. Кожу на ладонях слегка покалывало, но это было нормально: все-таки он давно не практиковался в подобных действиях. А вот что было ненормально, так это то, что слегка уменьшилось раздражение. Впрочем, он всегда умел справляться с собственной агрессивностью.
Пульсация со лба Забавы перетекла на виски, за ней отправились и ладони Света. Наконец пульсация прекратилась.
— Ой! — сказала Забава. — Какие у вас теплые руки.
— Прошло? — спросил Свет.
— Нет еще! — поспешно сказала Забава.
Свет понял, что она солгала — просто ей очень хочется, чтобы его руки еще немного полежали на ее висках. Поморщился, но противиться не стал: пусть ее.
Наконец Забава вздохнула:
— Все прошло. Спасибо вам!
Свет тут же сел на табуретку.
— Рассказывайте!
Забава смутилась:
— А рассказывать-то и нечего. Не снизошла лахудра до меня. Молчала всю дорогу. Даже на вопросы не отвечала.
Свет внимательно посмотрел ей в глаза: что-то там было, в их глубине. Но тут же убедился в своей ошибке — ничего там не было. Да и пронизывающий взгляд она выдержала очень легко.
— Жаль! — Он встал. И неожиданно для самого себя добавил: — Вам лучше полежать сегодня.
— Нечего мне лежать! — Забава заволновалась, вскочила с кушетки. — Подождите!.. Не знаю, было ли это на самом деле или нет, но мне показалось, что лахудра пыталась меня заколдовать. Я все время ловила на себе ее взгляд. И с головой… Словно мне ленточку на голову повязывали.
— Ничего, — сказал Свет. — Не бойтесь. Я развяжу любую ее ленточку.
Забава просияла, а Свет отправился в кабинет. Но не успел взяться за перо, как Берендей доложил, что пожаловал Репня Бондарь.
— Проси!
Похоже, сегодня Мокошь решила устроить вечерок потрясений. И следом за экономом и служанкой наступила очередь удивляться хозяину.
В этом доме бывали разные люди — от мелких торговцев до высокопоставленных волшебников. Как-то даже побывала персона, принадлежащая к княжествующей фамилии. Но Репня Бондарь здесь не был никогда. И Свет не мог себе представить причин, по которым бывший друг детства мог заявиться в его дом.
Конечно, ему всегда было жаль Репню. Судьба этого человека могла бы сложиться совсем по- другому, стань он волшебником. И ведь в воспитанничестве подавал немалые надежды… Но богам зачем-то понадобилось, чтобы будущий колдун оказался слишком уж одержимым силой Перуна, а мать Ясна лишь выявила в нем эту одержимость…
Свет никогда особенно не интересовался взрослой жизнью Бондаря — слишком уж в разные плоскости загнала их Мокошь. Слышал, что Репня женился, завел ребенка, но потом что-то у них там не срослось, и семья рассыпалась. Впрочем, подробностей Свет не знал. Да и не интересовался ими. Как не интересовался вообще аспектами взаимоотношений мужчины и женщины. Конечно, жизнь заставляла его влезать в эту область, но он влезал в нее только потому, что жизнь заставляла, и ровно настолько, насколько жизнь заставляла. Он понимал, что присутствие женского пола в этом мире неизбежно, но считал, что женщина должна занимать более зависимое от мужчины положение, чем то, которое она занимала в словенском обществе. Он даже пытался создать мир с такими женщинами в своих литературных опусах. Ведь не зря же, в конце концов, боги создали волшебниц такими легко уязвимыми!.. В Словении, правда, в силу уважительного отношения к женщине вообще, волшебницы чувствовали себя неплохо, но в католической Западной Европе бывали времена, когда на колдуний открывали настоящую охоту. Папа объявлял очередной крестовый поход — на этот раз против порождений дьявола, — и по Европе начинали бродить шайки вооруженных высокородных бандитов, называющих себя рыцарями. В течение нескольких месяцев происходило поголовное изнасилование всех девственниц, после чего крестовый поход объявлялся успешно завершенным. А папа ждал, пока не подрастет следующее поколение.
Словенские волшебницы подобным экзекуциям не подвергались никогда. Их переход в сословие обычных женщин совершался добровольно. Разве что пропаганда додолок давила, но сама по себе пропаганда — не насилие. Правда, в высшие круги Колдовской Дружины волшебниц не допускали, но это и не удивительно. Представьте себе воеводу, который тут же потеряет способность руководить армией, едва на него залезет вражеский лазутчик и острыми коленками раздвинет ему ноги. Вы скажете, что такого воеводу можно обеспечить усиленной охраной?.. Конечно, можно. Но что будет, если воевода по собственное воле предоставит возможность раздвинуть свои ноги одному из охранников. И опять же потеряет способность управлять армией. Разумеется, это бы происходило не со всяким воеводой — не в каждой волшебнице просыпается материнский инстинкт, — но, к сожалению, заранее предугадать, каков будет исход, не могут даже ведуньи…
Разумеется, порядочное государство не вверит в руки подобных воевод свои армии. Потому даже в Словении волшебницы проходят лишь начальную подготовку — зачем вбухивать средства в обучение того, от кого не будет запланированной отдачи. Дружина воспитывает девочек с Талантом отдельно от мальчиков и никогда не дает им возможности сделать карьеру. Исключение составила лишь мать Ясна. Но мать Ясна была феноменом-самородком. Да и ей не вдруг удалось доказать, что раздвинутые ноги не влияют на ее силу. Даже через публичное совокупление пройти пришлось… Впрочем, мать Ясна — это мать Ясна, тут ни убавить ни прибавить. И если бы Вера оказалась с такими же способностями, какое бы подспорье было Дружине!
Открывшаяся дверь прервала размышления Света. Он встал, кивнул вошедшему:
— Здравы будьте! Проходите, присаживайтесь.
— Здравы будьте, чародей! — Репня сел в предложенное кресло и принялся осматривать кабинет. — Неплохо живете. Дом мне ваш нравится.
— Благодарю за комплимент! — Свет отметил про себя, что в голосе Репни не слышалось
