— Я тоже, — вздохнула девушка, делая шаг к нему. — Я заметила тебя и поняла, что ты не такой, как все… Ты лучше их всех, ты…
Она преодолела последний шаг, разделяющий их, и Мечислав несмело протянул руки, боясь коснуться ее. Морина подбодрила его тихой улыбкой и вдруг выпустила из рук плащ.
Шурша, он упал к ее ногам, и Мечислав отшатнулся, закрывая глаза рукой. Под тонкой тканью не было ничего — девушка стояла перед ним совершенно нагая, блестя в лунном свете. Белая в ночи грудь вздымалась при каждом вздохе, несколько прядей волос спускалось на плечи.
Закрыв глаза, пораженный Мечислав отступал, пока не уперся в край своей постели. Морина следовала за ним, ступая неслышно босыми ногами. Когда он наткнулся на постель и покачнулся, ловя равновесие, она бросилась вперед и подхватила его.
— Осторожнее!
Юноша так испугался ее голоса, что едва не вскрикнул.
— Ты! Но почему ты… здесь?
— Я здесь, — Морина стояла теперь так близко, что могла бы поцеловать его, — потому, что не могла больше терпеть одиночества. Я запомнила твои глаза… Твоя любовь не безответна… Я здесь потому, что люблю тебя… Иди ко мне!
Она обвила его шею руками, подалась к нему, приоткрыв губы и ожидая поцелуя. От запаха ее волос и кожи у Мечислава закружилась голова. Он покачнулся. Чтобы не упасть, юноша протянул руки, и… они сомкнулись на талии Морины.
Девушка немедленно прижалась к нему всем телом и сама жадно поцеловала его в губы.
Мечислав шарахнулся прочь, но не удержался, и они вместе рухнули на постель.
Падение немного отрезвило его. Юноша открыл глаза и попытался отодвинуться, но руки девушки неожиданно стали сильными, словно он столкнулся с воином.
— Будь моим, — донеслось до его слуха. — Дай мне одну ночь.
Ее гибкое тело извивалось, словно змея, и ощущение гадливости не отпускало Мечислава. Он с силой сорвал с себя тонкие руки и отбросил соблазнительницу подальше. Морина нисколько не испугалась. Она мгновенно выпрямилась и молвила спокойно и чуть печально:
— Ты боишься меня? Но почему? Что я сделала тебе такого? Ее голос сбил Мечислава с толку.
Он ответил:
— Ты должна знать —я никогда еще… не целовался ни с одной девушкой…
Морина чуть улыбнулась и придвинулась.
— Коли так, что ж! Доверься мне — я тебя научу всему… Она подползла ближе, за шею подтянула его к себе и нежно, зазывно поцеловала.
От ее прикосновения у Мечислава закружилась голова — он почувствовал, что тонет, теряя сознание. Юноша забыл обо всем на свете, кроме нее…
А потом была резкая боль.
Мечислав вскрикнул и отпрянул. В руке Морины блестел кинжал. С его кончика стекала кровь. Лицо ее исказилось, и она, поняв, что намеченная жертва почему-то пришла в себя, схватила его за руку. Девушка уже замахнулась, чтобы нанести удар, но страх удесятерил силы юноши. Он вывернул нежное запястье и отбросил Морину прочь, скатившись с постели с другой стороны.
Мечислав приложил руку к груди — поперек, как раз над сердцем, шла глубокая царапина. Кроме нее он обнаружил еще два надреза — три удара, нанесенные по ним, должны были вырвать его сердце.
Движение сбоку привлекло его внимание: Морина выпрямилась, готовая метнуть кинжал.
— Ты не устоял перед моими чарами — за это я зажарю и съем твое сердце, — выдохнула девушка и замахнулась.
Он успел увернуться, и острие только оцарапало плечо. Кинжал упал. Морина взревела, как дикий зверь, и, напуганный этим неожиданным воплем, Мечислав выскочил в коридор.
Здесь царила полная тьма. Не зная, куда бежать, Мечислав ринулся наугад и наткнулся на стену. Удар ошеломил его. Сзади послышался ненавистный голос:
— Тебе некуда бежать! Найди мужество встретить смерть лицом к лицу!
Об этом ему с ранних лет твердил отец, говоря, что смерть хороша только тогда, когда встречаешь ее прямо и твердо. Мечислав и сам мечтал о таком конце. Но сейчас ему безумно хотелось жить, и он бросился прочь.
Юноша налетел еще на одну стену, что поднялась из пола. Сзади раздавался смех Морины.
— Не пытайся убежать, мой друг! От меня еще никто не уходил! И тебе не будет спасения, ибо от смерти нет лекарства и защиты. Я любого могу подчинить себе рано или поздно. Я отлично вижу, как ты стоишь, прижавшись к стене. Не двигайся — и ты не ощутишь боли.
Мечислав не шевелился, ожидая ее. В тот миг, когда голос ее затих у него за спиной, он метнулся в сторону.
Увернувшись в очередной раз, Мечислав ударился о косяк распахнутой двери в свою комнату. Удар оказался болезненнее, чем он думал. Ноги подкосились, он схватился за ссадину на лбу и успел только почувствовать, как чужие пальцы хватают его за волосы и оттягивают голову назад. Сильный не по-женски толчок Морины бросил его на колени к ее ногам, и два сияющих во тьме глаза сверкнули над его лицом. В них светилось торжество.
— Ты напрасно думал, что тебе удастся меня одолеть, — молвила девушка ласково. — Если я задумаю кого-то погубить, я рано или поздно достигаю своей цели… Мне хотелось немного позабавиться, и я позволила тебе ускользать от меня некоторое время. Но мне надоело, и ты умрешь… Можешь не звать своих друзей, — добавила она, заметив в глазах юноши блеск, — они все спят.
— Не все!
Юноша и склонившаяся над ним девушка вздрогнули и обернулись.
Во мраке светился бледный прямоугольник лунного света из распахнутой двери. В проеме стоял Буян — без рубахи, с мечом и веревкой в опущенных руках,
Кончик его меча поднялся, указывая на коленопреклоненного Мечислава.
— Ты немедленно отпустишь его, Морина, или тебе несдобровать, — строго приказал гусляр.
Девушка рассмеялась и коснулась лезвием кинжала горла юноши.
— Ты не ведаешь, с кем говоришь, неразумный! — воскликнула она. — Я сильнее тебя!
— Но и на тебя найдется управа, Морина-Морена-Мара-Смерть, — ответил Буян. — Видишь, я знаю твое имя и приказываю тебе светлым именем Даждьбога — отпусти его, пока сама цела!
Мечислав побледнел так, что это стало заметно даже во мраке. Он так и стоял на коленях, не смея пошевелиться. Морина выпрямилась.
— Ты… не смеешь этого, — выдохнула она. — Еще никто никогда не вырывал у меня намеченную жертву безнаказанно… И… ты один!
Девушка обернулась и ахнула. Еще одна дверь отворилась, бросая в коридор полосу света. В этой полосе замерли два готовых к прыжку волка — один светлый и лохматый, второй темно-серый. Звери блеснули глазами и ринулись на нее.
Морина успела еще вскинуть кинжал, всаживая его в грудь переднему зверю, но тот, даже тяжело раненный, сбил ее с ног, а второй метким ударом выбил кинжал у нее из руки и прижал девушку к полу.
Морина отбивалась до тех пор, пока не увидела, что к ее врагам присоединились еще двое — Рюрик и Властимир. Рука слепого князя лежала на плече норманна, а тот рассматривал девушку холодно, как любой норманн глядит на пленницу, выставленную для продажи, взглядом ощупывая ее тело до самых тайных уголков. Под его циничным взором Морина вдруг присмирела и покраснела.
— Видишь? — Буян помог подняться Мечиславу, который еле стоял на ногах. — И ты не всегда сильна… Как, друже, не больно? — обратился он к юноше.
Тот только помотал головой и, пошатываясь, подошел к Властимиру.
