Мона Лиза призадумалась, вяло поглощая безвкусную пищу.
Покончив с ужином, они отправились в информационный отдел.
Наемник наконец-то вспомнил, как звали парня, который принес вчера столь печальные вести, и поспешил воспользоваться своим знанием на практике.
— Эй, Ишикава! Подика-ка сюда.
Дальнейшие полчаса были посвящены детальной разработке той самой схемы, которую в общих чертах набросал Чейн. «Брать» переговорщика было бы слишком рискованно, тот, чего доброго, еще мог отбиться. Не следовало также тревожить его раньше времени — обнаружив наблюдение, он лишь повысит бдительность и вполне может уйти со всеми предосторожностями, какие только возможны.
Простенький план заключался в том, что Чейн проведет короткие переговоры касательно разработки вируса (если нужно, даже предоставит аванс), после чего операторы проведут переговорщика до точки выхода, которая позволит выяснить физический адрес. Как наемник и предполагал, основная загвоздка заключалась в его личном участии. Ишикава, при всем уважении, отнюдь не разделял мнения, что Волкову-сану необходимо подвергать себя такой опасности.
— …по-моему, я все внятно изложил, — заметил Чейн. — Мы не собираемся предпринимать в отношении этого лица никаких активных действий. Речь идет лишь о переговорах. Это я умею.
— Нисколько не сомневаюсь, Волков-сан. Только…
— Если же с ним будешь беседовать ты или один из твоих парней, — продолжил наемник, — наш контрагент может заподозрить неладное. Как-никак, вы профессионалы и можете ненароком ляпнуть что-то не то. Я же в смысле Сети — полный профан. Предполагаю, что именно дилетанты наиболее часто обращаются к ним за услугами. Кроме того, — усмехнулся Чейн, — два оператора вышли из строя по причине умственного переутомления. Проблем с узлом быть не должно.
Ишикава вперился в него взглядом, измышляя, что бы еще возразить.
— У вас маркированные разъемы, — брякнул он наконец.
— Разумеется, у меня есть маркировка, — хмыкнул Чейн. — Все мои махинации проходят здесь, на поверхности. В Сети я вообще бываю нечасто. Как бы там пи было, что может помешать мне надеть обычные троды?..
Мона Лиза вздрогнула.
Ишикава вновь воззрился на собеседника. Он прекрасно понимал, что УЖЕ нарушил Корпоративный кодекс (не говоря о правилах хорошего тона), вступив в вербальный конфликт с непосредственным начальством. Если Йошиваки узнает, оператор наверняка не избежит неприятностей. Тем не менее он не мог не продолжать бесполезный разговор, сознавая, на какую глупость решился гайдзин. Если с ним действительно что-нибудь случится, выговором уже не отделаться…
Он попытался еще, зайдя с того места, откуда и начал:
— Вы даже не представляете, какой опасности себя подвергаете. Мы можем не успеть прийти вам на помощь. Если что-то пойдет не так…
— Я всегда успею вынырнуть, — закончил наемник. — Правда?.. Мне, в отличие от киберкрыс, нет особой нужды скрывать точку входа. До определенного момента, конечно.
— Вы же сами сказали, что вообще не часто…
— Я помню каждое слово, — кивнул Чейн. — И этот разговор закончен.
Японец поднялся из-за стола, подчеркнуто вежливо поклонился и отошел к ближайшему терминалу. Наемник взглянул в угол помещения, где, отгороженные прозрачной ширмой, стояли киберкресла. Сама собой мелькнула мысль, что, возможно, он и впрямь «не представлял, какой опасности себя подв…».
Отбросив сомнения, Чейн встал на ноги. Слишком поздно.
Он принял решение на глазах у доброго десятка свидетелей, предки которых совершали ритуальные самоубийства по всякому поводу. Теперь назад дороги нет — он погрузится, невзирая на возможные последствия.
До полуночи оставалось почти два часа, и это время следовало провести с максимальной пользой. Маловато для сна, который наверняка получился бы неглубоким и рваным. Слишком много для секса или иного активного отдыха. Но, в конце концов, вокруг простиралась Япония.
Взяв напарницу под руку, он провел ее в Сад Камней. Просторная комната находилась в глубине здания, занимаемого фирмой. Доступ сюда имели лишь Йошиваки, сам Чейн, а также три начальника отделов. Впрочем, никто, включая директора, слишком часто сюда не приходил — у всех обычно находились дела поважнее, нежели глазеть в одну точку и пытаться очистить сознание.
Мона Лиза недоуменно рассматривала разнокалиберные камни, разложенные на песчаном полу. Волны, окружающие каждый, производились специальными граблями, стоявшими в дальнем углу. Казалось, камни разбросаны без всякой системы, будто с неба свалились. Казалось, но лишь на первый взгляд. Стоило посвятить созерцанию немного времени, как становилась совершенно очевидной гармония, присутствующая в каждой детали.
Легкое недоумение вызывали девственно-белые стены, сковавшие этот безбрежный простор. Открыв дверцу в стене, Чейн вдавил несколько кнопок, приводя в действие сложную аппаратуру. Пару мгновений спустя вдоль стен распростерлись красочные полотна, наполненные глубиной и объемом.
Не говоря ни слова, наемник скинул туфли, снял куртку и уселся, поджав ноги, у края каменной экспозиции. Со всех четырех сторон Сад окружал средневековый дворик японского феодала. Каждая голографическая подробность была с заботой воссоздана специалистами, чьи труды стоили очень недешево. Цветущая сакура склоняла к земле белые ветви, над головой простиралось атласно-синее небо. В отдалении, и в то же время недосягаемо далеко, стоял роскошный дворец. Крохотный пруд, заполненный лилиями и зелеными лягушками, лежал на расстоянии нескольких метров.
Круговорот природы в этом иллюзорном мирке был быстротечен, дабы не наскучить хозяевам. Сакура успевала облететь, зацвести и зазеленеть в течение декады. Сутки равнялись нескольким месяцам.
Незаметные устройства впрыснули в воздух ароматы. Пахнуло вишневым цветом, лилиями, дымом с кухонных очагов. Где-то, на грани слышимости, переговаривались невидимые слуги — обсуждали слухи, привезенные из Осаки на прошлой неделе; обеспокоенно судачили, не повредит ли ночной холод посевам. Чейну казалось, что именно эти призраки и были здесь настоящими хозяевами. А он — так, зашел на минутку.
В этом мире было все, в чем нуждалось человеческое восприятие. Органы чувств передавали информацию в мозг. Если реальность — не более чем совокупность данных, то чем хуже голографический садик?..
Порой Чейну не хотелось покидать этот тесный уютный мирок. Стоило выйти наружу, как он вновь окунется в смрад огромного мегаполиса, окажется в ловушке унылых каменных стен. Голоса, звучавшие там, казались менее реальными, чем речь призрачных крестьян, однако порой там слышались вопли умирающих.
Усилием воли выбросив все это из головы, наемник сосредоточился на гармонии каменных булыжников. Скоро ему предстоит усомниться в очередной реальности, далеко не столь благожелательной, как голографический садик.
Но еще не сейчас.
Как быстро время пролетело, — думал Чейн, с неохотой укладывая тело на киберкушетку. Причудливую мебель уже подготовили, переведя спинку в горизонтальную плоскость. Электроды, свисавшие с поручней, злобно потрескивали, готовые впиться в мягкую плоть. Как и трое других операторов, наемник остался в одних трусах. При этом ему отнюдь не казалось, что информационный отдел таращился на него из-за стеклянной перегородки, — каждый педантично занимался своим делом.
Наблюдая за приготовлениями, он почему-то вспомнил старый фильм о военных аквалангистах времен Второй мировой. Те собирались с такими же мрачно-сосредоточенными выражениями на лицах, — проверяли загубники и баллоны, легко ли выходят из ножен клинки. Различия сводились к среде погружения, а также объектам проверок. Операторы включали кибердеки, надевали троды и вставляли шунты. Каждый несколько раз кряду убедился, что защитные программы, как и боевые вирусы (запрещенные к использованию или даже хранению) загружены в операционную среду и готовы к
