– Вот и нечего без толку таращиться, а то глаза выскочат. Имей в виду: такие женщины спят только с отличниками.
Глава 19
Шикарная спортивная «Тойота» была припаркована прямо напротив входа в здание на противоположной стороне улицы. Что более всего поразило воображение Крылова, так это то, что она была сиреневого цвета.
«Интересно, она платье подбирала под цвет машины или наоборот?» – подумал он, усаживаясь на роскошное кожаное сиденье.
Сила, с которой он был вдавлен в кресло при разгоне, показала, что количество лошадиных сил под капотом «Тойоты» значительно превышает пределы разумной достаточности. Это был тот самый случай, когда автомобиль был не средством передвижения, а вопиющей роскошью.
Средством передвижения была его «шестерка».
Подумав это, он почувствовал какой-то дискомфорт. Что-то произошло сегодня, связанное с его машиной, чего произойти вроде бы не должно было.
– Как я полагаю, ваша Мими – сучка? – спросил он, чтобы поддержать светскую беседу.
В машине с плотно закрытыми затемненными стеклами было действительно прохладно.
– Девочка, – несколько обиженно ответила Светлана, беспардонно подрезая черную «Волгу».
– Что вы сказали? – переспросил Крылов, ошеломленный смелостью этого маневра.
– Я про Мими говорю, что она – девочка, – пояснила Светлана, сняв правую руку с руля и доставая из «бардачка» пачку сигарет.
При этом ее и без того короткая юбка задралась еще выше. Внимательно наблюдавший за этой сценой Крылов окончательно утерял нить беседы.
– Вы хотите сказать, что ваша сучка – девочка? – стараясь придерживаться светского тона, спросил он.
Света, ничего не ответив, с удивлением посмотрела на него. Озадаченный ее молчанием, он внезапно осознал двусмысленность своего вопроса и очень смутился.
– Простите, я не это имел в виду.
– А что? – холодно поинтересовалась она, доставая сигарету из пачки.
В самом деле, что? Он забыл, с чего, собственно, начал эту беседу.
– Вы не дадите мне прикурить?
Ее то ли упрек, то ли вопрос окончательно выбил его из колеи. Он стал лихорадочно искать по карманам зажигалку. Нашел и дал ей прикурить. Они опять замолчали.
– Какой она породы – ваша Мими?
Он решил поговорить на более нейтральную тему, оставив половой вопрос в покое.
– Болонка, – коротко ответила Света.
– Какой масти?
– Светленькая.
– Как вы? – попытался он пошутить.
– Светлее.
Она слегка улыбнулась.
– Особые приметы?
– Красный бантик на голове.
Ему пришло в голову, что она отвечает на его вопросы как-то рассеянно. Словно она в какой-то мере утратила интерес к поискам этой чертовой собаки. Странно, не из-за его же неудачного вопроса?
– Ну вот, мы почти приехали, – сказала Светлана, сворачивая с шоссе на узкую асфальтовую дорожку, ведущую к высоким кованым воротам. Выходить из машины не пришлось; она нажала кнопочку на пульте, и ворота медленно открылись.
– Может быть, сразу пойдем на то место, где вы ее потеряли? – предложил Крылов.
– Сначала давайте зайдем в дом.
– Зачем?
– Я вам покажу ее фотографию. Заодно можете выпить чего-нибудь холодненького.
Выйдя из прохладного салона машины на жару и солнцепек, они поднялись на крыльцо.
Достав из сумочки ключи, она отперла дверь и впустила Крылова в полумрак здания.
Он вошел, ощущая смутное, но все усиливающееся беспокойство.
Ключи, что-то связанное с ключами. Да! Действительно, ключи!
Он внезапно понял, что его смущало. Показывая ему свои ключи, она сказала, что в ее машине есть кондиционер, а в его «шестерке» он скорее всего отсутствует. Откуда она узнала, что он ездит на «шестерке»? По ключам это определить невозможно. Значит, она что-то о нем уже знала? И это при ее, как она выразилась, непрактичности? Что-то здесь не клеится. Кажется, он попал в ловушку.
Глава 20
Самолет приземлился в аэропорту города Желтогорска без четверти двенадцать. Пока он маневрировал по аэродрому, пока подошел автобус, прошло еще около четверти часа. Хорошо еще, что багажа как такового у Житкова с Хохловым с собой не было. У Житкова его заменял видавший виды желтый кожаный «дипломат», а у Хохлова – черная матерчатая сумка с широким ремнем, позволявшим носить ее на плече.
Выйдя из здания аэровокзала на широкую площадь, они устроили небольшое совещание.
– Ну что? Рванем по домам? – спросил Хохлов своего шефа, практически не сомневаясь в ответе.
В самолете они провели около пяти часов.
И хотя кресло «Як-40», ввиду его чрезмерной малогабаритное™, отнюдь не самое лучшее место для отдыха, более всего их утомили две промежуточные посадки и связанные с ними минуты бесцельного блуждания в незнакомых аэровокзалах.
– Да, неплохо бы сейчас залечь на что-нибудь такое, где можно было бы вытянуть ноги, – мечтательно заметил Житков. – Да и перекусить бы не мешало.
– Ну, так вперед, к дивану! – воскликнул Хохлов. И деловито уточнил:
– На моторе или автобусом?
– Давай на всякий случай позвоним в контору, – неожиданно, и в первую очередь для себя, предложил Житков. – Чтобы потом спать спокойно.
– Давай, – уныло согласился Хохлов.
Они подошли к будочке, торгующей транспортными талонами, и Житков купил два телефонных жетона. Чтобы позвонить, им пришлось вернуться в здание аэровокзала. И это было неплохо – жара стояла просто египетская.
– Ну что? – спросил Хохлов, после того как его спутник набрал нужный номер. – Молчит?
Житков одобрительно усмехнулся:
– Говорит. Да еще как говорит. С выражением. Прямо как Зиновий Гердт.
Неожиданно он произнес:
– Сергей, возьми трубку. Это я, Житков.
Не дождавшись ответа, он сам ее повесил.
– Автоответчик купил, – объяснил он свое поведение, – но самого, похоже, в конторе нет.
– Ну так что? По домам? – с надеждой повторил свой вопрос Хохлов.
– Давай так, я все-таки заеду в контору, а ты езжай домой. Отдыхай.
