лотку с яблоками. Взял одно, надкусил. Кажется, ему понравилось. Он достал с пояса небольшой мешок и насыпал в него килограммов шесть яблок. Подхватил мешок поудобнее и зашагал дальше. При этом крестьянин не возмутился, не поднял крик. А ведь этот солдат явно не заплатил. Это переполнило чашу моего терпения. С самого въезда в город мое настроение постоянно ухудшалось, а этот эпизод просто взбесил меня. Может я и не так бы возмутился, если бы одно время сам не пахал на огороде и не знал, каким трудом достается каждый овощ. Когда была жива бабушка, то каждое лето я ездил к ней в деревню, а там постоянно находилось какое-нибудь дело, даже если бабушка совсем не хотела нагружать работой городского внука. Именно из-за того, что я знал каково это работать на земле я и возмутился подобной беспардонностью. Тут я поймал на себе внимательный взгляд Ролона.
— Мне кажется, ты хочешь вмешаться, но может сперва стоит узнать обстановку, а потом уже наводить порядок?
Я не ответил. Дав шпоры коню, я выехал перед солдатом, не дав тому возможности отойти от лотка с яблоками.
— Мне кажется, вы не заплатили за товар. — Довольно холодно сказал я.
Солдат с интересом посмотрел на меня. При этом в его взгляде не было ни грамма испуга или угодливости.
— Мне кажется это не ваше дело… милорд, — после небольшой паузы добавил он.
— А мне кажется мое. Или ты сейчас положишь то, что взял на место или заплатишь за взятое.
— Иначе?
Я молча вытащил легкий арбалет. Взвел его, наложил стрелу, а потом положил его перед собой.
Солдат усмехнулся.
— Мальчик, не пугай меня. Ты не станешь стрелять.
— Возможно он не станет, но я стану. — Эти слова ни у кого не вызвали бы сомнения. Стальной блеск в глазах Ролона исключал любое недопонимание. Солдат это тоже понял и сглотнул.
— Вы не осмелитесь. Убийство солдата барона карается.
— В таком случае мы отведем тебя на суд барона, пусть он решает твою судьбу, — усмехнулся Ролон и покосился в мою сторону. — Это тебя устроит?
Солдат снова обрел прежнюю уверенность.
— Устроит. Только не советую вам этого делать. Лучше езжайте отсюда куда ехали, и тогда я забуду о вас.
— Ты угрожаешь нам?
Солдат испуганно отпрянул от меня. Кажется, он понял, что перестарался. Но тут ему на помощь прибыло еще шесть человек, и тот обрел прежнюю уверенность.
— Что здесь происходит? — вперед вышел грузный человек с длинными усами.
Я как можно вежливее рассказал обо всем, что случилось.
— А какое вам до этого дело, милорд? Ехали бы вы своей дорогой.
— Вы командуете этим солдатом?
— Да, он состоит под моей командой, и я никому не позволю трогать людей из своего отряда.
— Это похвально, но не кажется ли вам, что сейчас все же необходимо его наказать за воровство…
— Какое воровство? — прошипел офицер. — Мои люди не воры!
— Да? Тогда как это называется? Он взял без спроса товар, не заплатил за него. Если это не воровство, то что? Я хочу, чтобы этот солдат вернул товар или заплатил за него!
— Езжайте вы отсюда, милорд! — с угрозой процедил офицер. — Езжайте, пока капитан не узнал.
Капитанами в Тевтонии называли командующих гарнизонами баронских замков. По сути дела капитан был правой рукой барона. Если управляющий распоряжался всем хозяйством замка и владениями барона, то капитан занимался военными делами: следил за укреплениями, отвечал за пополнение и вооружение солдат.
— Энинг!!!
Я обернулся и увидел, что к нам направляется человек двадцать всадников, а во главе отряда ехал Отто Даерх. Он энергично махал мне рукой.
— Ваше высочество. — Я умудрился поклониться в седле.
Отто обиженно хмыкнул.
— Ваше высочество, — передразнил он. — А куда делся прежний Отто?
— Но я ведь тогда не знал кто вы…
— Ерунда! Для всех друзей я Отто. Тем более я не позволю называть меня высочеством человеку, который спас мне жизнь. — Даерх быстро подъехал ко мне и хлопнул по плечу. — Я рад, что ты наконец-то добрался сюда. Я уже три дня торчу здесь, дожидаясь твоего приезда. А тут приезжает карета. Твои люди сказали, что ты решил задержаться в городе, ну я и махнул сюда. Я гляжу, ты уже познакомился со своими людьми?
— Ага, — мрачно буркнул я, — познакомился.
— А что? — Он сурово поглядел на сразу сжавшихся солдат во главе с офицером, которые сейчас с испугом смотрели в мою сторону. — Что случилось?
Я рассказал. Отто нахмурился.
— Вообще-то за воровство положено отрубать руку…
— Пощадите… несчастный солдат рухнул прямо в грязь на колени и быстро пополз ко мне. — Милорд, пощадите, я не знал, что вы наш барон! Мы ждали вас позже…
— Точнее совсем не ждали. — Мрачно процедил Отто. Я вопросительно посмотрел на него, но тот ничего объяснять не стал. — Энинг, теперь ты барон, разбирайся сам.
Я с отвращением посмотрел на валявшегося в ногах солдата. Вся уверенность мигом слетела с него, и сейчас он отчаянно лебезил. Потом я посмотрел на бледного офицера. Тот мрачно смотрел на своего солдата.
— Офицер, который позволяет своим солдатам воровать и не исправляет этого теперь становиться рядовым. — Офицер резко вскинул на меня глаза, но долго не выдержал и опустил глаза. Только на миг в них сверкнул гнев. А солдат… — Я перевел взгляд на солдата. — Он должен немедленно заплатить вдвое против украденного.
На миг восстановилась тишина.
— Я жду! — с угрозой произнес я, видя, что солдат даже не думает исполнять мое решение. Тот понял все правильно. Быстро вскочив и не обращая внимания на стекающую грязь, он достал кошелек и, не считая, сунул его ошалевшему крестьянину. Потом повернулся и собрался бежать в замок.
— Куда это ты? Я еще не закончил! — Тот остановился и медленно повернулся. — Как сказал Даерх, ворам отрубают руку, но я хочу дать тебе один шанс. Попадешься еще раз на воровстве, тогда лишишься не руки, а головы. А чтобы ты лучше запомнил этот урок, ты сейчас встанешь вот на этот лоток. Быстро! — Солдат вздрогнул и сделал так, как я велел. — Сейчас ты сто раз громко скажешь всем людям, что больше воровать не будешь и просишь прощения у всех, кого хоть раз чем обидел.
Все происходящее собрало вокруг нас огромную толпу людей. Торговля замерла. Кажется, здесь собрались все, кто был на рынке.
— Милорд, — солдат жалобно посмотрел на меня.
— Не хочешь извиняться? Что ж, дело твое. Ролон?
Ролон усмехнулся и обнажил меч.
— Я не буду больше воровать, и прошу прощения у всех, кого обидел!!! — завопил солдат. — Я не буду больше воровать, и прошу прощения у всех, кого обидел!!!
Вокруг пронесся гул. После третьего раза в толпе послышались смешки. Когда солдат произнес фразу в пятый раз, то люди уже откровенно потешались над ним. Куда-то исчез страх. Зато сам солдат был бледен, со лба катился пот. Однако, глядя на холодные как лед глаза Ролона, он не осмеливался не то, что
