насмехаться над ним? Зачем ты устроил это представление? Это же только лишнее унижение для него. В Амстере ты больше обращал внимание на чувства людей. Помнишь, после боя с Третнихом ты переживал, что зря унизил его при всех? Тогда ты часа два не мог успокоиться. А ведь Третних был негодяем и заслуживал гораздо большего, сейчас же ты, походя, оскорбил, потом унизил человека, который ничего тебе не сделал.
— Но я же только хотел спасти дракона, — попытался оправдаться я. — Он бы иначе не отпустил его.
— Раньше бы ты обязательно попытался уладить дело миром. И только если бы это не получилось, то тогда стал бы сражаться. Но и в этом случае сделал бы все, что бы дело закончилось без ущерба для вас обоих. Знаешь, сейчас бы я не назвал тебя странным рыцарем.
Если бы мне почти то же самое не говорил до этого Мастер, то я, скорее всего, проигнорировал слова Эльвинга. Сейчас же я задумался. Неужели я в самом деле становлюсь тем, кого здесь называют рыцарем. «Теряю себя» — так бы сказал Мастер. Не может быть! Нет, эльф что-то путает! Однако я прекрасно знал чувствительность эльфов к подобным вещам.
Эльвинг в это время уже отъехал от меня, и теперь я остался в одиночестве. До самого вечера я предавался размышлениям, пытаясь разобраться в самом себе. Видя мое взвинченное состояние, никто не решался со мной заговорить. Только видя, что я не собираюсь распоряжаться по поводу ночлега, ко мне подошел Муромец.
— Действительно пора остановиться. — Я обвел взглядом местность. — Вон какое-то строение виднеется. Там и остановимся.
Муромец хотел что-то возразить, но только кивнул. Мы съехали с дороги и направились к видневшемуся вдали строению.
Глава 7
Строение оказалось небольшим деревянным храмом. Сделанный немного грубовато, он стоял в стороне от дороги.
— Довольно странно строить храм так далеко от дороги и от ближайшего жилья, — заметил Илья Муромец. — Очень странно это, — повторил он.
— Не так уж он и далеко находится. Мы же его заметили, — возразил я.
— А почему он так далеко от жилья?
Я пожал плечами. Месторасположение храма меня совершенно не интересовало. Главным было — можно там будет переночевать или нет.
— Мне не нравится ночевать в храме, — словно ответил на мой вопрос Муромец. — Давайте проедим еще немного, и может, будет какая-нибудь корчма.
— Да какая разница, где ночевать? И потом, ты что нечисть, если боишься заночевать здесь?
— Да нет, просто… не нравится мне здесь.
— Хорошо, — согласился я. — Мы просто спросим здесь, где можно будет переночевать и пойдем туда.
Муромец с этим согласился и стукнул кулаком в дверь.
Прошло несколько минут прежде, чем за дверью послышались шаркающие шаги, и дверь приоткрылась.
— Кто беспокоит святое место в такой час?
— Простите, святой отец, — как можно вежливей заговорил Муромец. — Мы путники, которых ночь застала вдали от жилья. Вы не подскажете, где здесь поблизости есть место, где можно было бы переночевать?
Из-за двери выглянула голова священника и внимательно оглядела всех.
— Боюсь, дети мои, что вы нигде поблизости не найдете жилья. Но я гляжу, что с вами путешествуют дети и молодая леди, поэтому предлагаю переночевать у нас в храме. Здесь, конечно нет удобств, и вино мы не можем дать вам, но крыша над головой у вас будет.
— Простите, но зачем здесь стоит храм, если поблизости нет жилья? — подозрительно спросил эльф.
Священник остро взглянул в сторону говорившего.
— Вы ведь не человек, юноша? Вам сложно разобраться в человеческих отношениях.
— Но я человек и тоже этого не понимаю, — заметил Ролон.
— Все очень просто. По этой дороге всегда едет много путников и очень многих ночь, как и вас, застает здесь. Храм и был специально построен для этой цели. Прошу вас, проходите, дети мои.
Муромец замешкался и неуверенно посмотрел на меня.
— Мне здесь не нравится, — шепнул он. — Что-то здесь не то. Зачем для путников застигнутых здесь ночью построили храм, когда необходимо было строить корчму?
— По крайне мере он сказал правду, — вмешался Эльвинг. — Священник ни разу не соврал за время беседы.
Это решило все мои сомнения. Я был не слишком религиозен и у себя дома ни разу не посещал церкви. Впрочем, здесь я тоже ни разу их не посетил. Поэтому мне сложно было оценить причину того, что храм построили здесь. Ведь если священники должны помогать людям, то почему бы не сделать это таким образом? Поэтому, проигнорировав тревогу Муромца, я вошел внутрь. Немного потоптавшись, вошел и Илья Муромец.
Внутри храма было довольно просторно и, в принципе, здесь было так же, как и в любом другой православной церкви. Нас провели мимо алтаря, и мы по ступенькам спустились в подвал, который прислужники при храме, скорее всего, и использовали в качестве места своего обитания. Эта догадка полностью подтвердилась. Здесь действительно было множество небольших комнатушек, каждая из которых была похожа на другую. В них не было никаких удобств — только четыре кровати и масляный светильник.
— Да-а, — протянул Леонор. — Я видел места и похуже.
— Мы не гонимся за плотскими утехами, — возразил ему провожающий нас священник. — Ничего лучше мы вам предложить все равно не сможем.
— Ничего, нам приходилось ночевать и не в таких шикарных условиях. Спасибо за помощь, — как можно вежливей сказал я.
Священник удалился. Едва только он скрылся, как Леонор метнулся к выходу и осторожно заглянул за угол. Потом вернулся и быстро установил магическую защиту.
— Милорд, нам надо как можно быстрее покинуть это место!
Мы все дружно уставились на него.
— Леонор, что случилось? — сухо поинтересовался Ролон.
— Ничего. Только в этом храме магия. Мне даже не надо было напрягаться, что бы почувствовать ее. Здесь все пропитано магией.
— Ну и что? — удивился я.
— А то, что священники не используют магию в церкви, — резко ответил Муромец. — То-то мне здесь все казалось ненастоящим. А какова эта магия?
— Мне сложно сказать. Чтобы посмотреть, необходимо разрушить ее.
— А ты сможешь это сделать? — спросила Далила.
— Разрушить магию несложно, сложно предсказать последствия. Вполне возможно, что этот храм просто рухнет.
— В таком случае к этому способу мы прибегнем как к крайнему средству, — заметил Ролон. — А сейчас мы делаем вид, что ложимся спать, а ночью выбираемся отсюда.
Мне показалось, что в этом плане есть большая ошибка, но в чем она я не понял и предпочел промолчать. Честно сказать, я даже не понимал из-за чего все так взволновались. Впрочем, я признавал,
