бросилась в самое пекло битвы, размахивая невесть где раздобытой саблей. Вот дьявол! Кидаю шеркон в ножны, хватаюсь за ножи. Готовясь к этому путешествию, я приобрел перевязь с десятком метательных ножей. Из нее легко можно было извлечь нож и метнуть его. Ну как чувствовал, что может пригодиться. Увлекшись атакой, Далила совершенно не смотрела по сторонам. Хотя та парочка, что попыталась атаковать ее, тоже грешила таким недостатком. Два моих ножа заставили их пожалеть о невнимательности. Впрочем, теперь этот урок они вряд ли усвоят.
За всем этим я совершенно забыл о троице, атаковавшей меня. Они уже совсем близко, сабли занесены для удара. В растерянности я заметался, не зная, что делать — то ли хвататься за ножи, то ли за шеркон. Расстояние стремительно тает — времени на решение нет. Но тут внезапно скакавший впереди всадник схватился за грудь и вылетел из седла, потом второй… третий. Я облегченно перевел дух. Знаю только одного стрелка, который способен с такой скоростью поразить сразу троих. После боя мне стоит поблагодарить Эльвинга за то, что он в очередной раз спас мою жизнь.
Я оглянулся. Буефара оттеснили в сторону, он бился в окружении целой толпы. Пришпорив коня, я бросился на подмогу Далиле. Но двое кочевников заметили мой маневр и теперь мчались на меня, обходя с двух сторон, пытаясь зажать в клещи. И тут я вспомнил один прием, который мне когда-то показывал Деррон. Быстро выхватив из-за пояса два кинжала, я распластался спиной на седле — сабли просвистели надо мной — раскинул руки. Когда я выпрямился, то кинжалов у меня больше не было, а кочевники уносились с моими «подарками» в животах.
Теперь я видел Далилу: она с трудом отбивалась сразу от четверых кочевников. И она не просто махала саблей, а весьма искусно отражала все направленные на нее атаки и даже иногда пыталась переходить в наступление. Вот только, связавшись с четырьмя противниками, она переоценила силы. Впрочем, скорее всего, ее желания никто не спрашивал.
Спасая ее, я метнул один за другим два ножа. Да что же это такое! На нее не напасешься. Проклятье, если Далила немедленно не выйдет из боя, то у меня просто закончатся ножи! Надо было купить два пояса с ножами, но кто же знал, что Далила будет так активно нам «помогать». Несколько кочевников выпустили в мою сторону стрелы, я пригнулся, пропуская их над собой. Быстро отстегнул щит — похоже, лишним он не будет. Глухой удар показал, что сделано это было весьма своевременно.
— Далила! — заорал я что есть мочи. — Немедленно убирайся!!!
— И не подумаю! Смотри, как у меня получается! — Она рубанула неудачно подвернувшегося ей под руку кочевника.
Только новое нападение удержало меня от того, чтобы высказать ей все о том, что и как у нее хорошо получается. Сказал бы я ей… Если со своими противниками я разбирался слишком долго, то только потому, что приходилось постоянно отвлекаться на помощь Далиле. Она обладала каким-то талантом не замечать врагов у себя за спиной. Мой запас ножей катастрофически таял.
Неожиданно рядом со мной сверкнуло что-то, что я не смог вначале даже разглядеть. Потом понял, что это был меч, даже не меч, а МЕЧ. Он был больше меня, просто чудовищных размеров. Я бы не поверил, что его вообще можно поднять, если бы собственными глазами не видел, как этим оружием с небрежной легкостью размахивает могучего сложения человек. Этот богатырь походил больше на гору, чем на человека. В его кольчуге можно было свободно разместить четверых таких, как я, и если нас с ним поставить рядом, то моя макушка будет как раз на уровне его груди.
Меч человека-горы опять пошел вниз, и я невольно сглотнул, увидев, как этот меч рассек щит, подставленный степняком, самого человека вместе с доспехами и его коня.
— Хо, мальчик, — услышал я удивленный голос великана. — Что ты здесь делаешь?
Это замечание, как ни странно, помогло мне прийти в себя.
— То же, что и ты, — огрызнулся я. — Пытаюсь уцелеть.
— Ну, уж нет! Об этом пусть они думают. — Он кивнул в сторону степняков. И, как бы в подтверждение своих слов, играючи смахнул сразу троих.
Глядя, с какой эффективностью работает мечом этот великан, я был склонен поверить его словам. Я бы тоже задумался о том, как уцелеть, столкнувшись с ним в бою. Но сейчас на меня навалилось сразу шестеро и мне стало не до разговоров, тем более что Далила влипла в очередную неприятность. Признаться, мне уже стало надоедать играть роль ее телохранителя, тем более что это становилось опасно для собственного здоровья. Кочевники оправились от неожиданности и теперь наседали со всех сторон. Я вертелся в седле, с трудом отбивая сыпавшиеся на меня удары. Оплошность противника… удачный выпад и врагов становится на одного меньше. Воспользовавшись краткой паузой в бою, пытаюсь помочь Далиле. Это едва не стоило мне жизни, и если я уцелел, то только благодаря Урагану, который, поднявшись на дыбы, выбил из седла одного из кочевников и крепкой кольчуге, по которой вскользь прошелся меч второго.
Тут внезапно двое кочевников оказались буквально выдернутыми из седел непонятной силой. Остальные, спасаясь, брызнули в разные стороны. Тот великан, с которым я недавно разговаривал, подобрался к этой парочке сзади и, ухватив их за шиворот, поднял в воздух. Без малейшего усилия удерживая степняков на вытянутых в стороны руках, он приговаривал, встряхивая их при каждом слове:
— Не смейте обижать ребенка! Такие здоровые лбы, а накинулись на того, кто меньше вас! Если хотите подраться, деритесь со мной!
Степняки отчаянно извивались, завывая от ужаса. Честно признаюсь, я их хорошо понимал.
Великан вздохнул и с треском соединил кочевников лбами.
— Ничего не понимают. Дикие люди, — пожаловался он, откидывая их в стороны.
Я с трудом сдержал нервный смешок.
Но вот тут нам пришлось туго. Очевидно, этот богатырь был слишком хорошо знаком кочевникам и успел им сильно насолить. По крайне мере такое у меня сложилось впечатление, когда несколько десятков человек рванулись к нему, что-то вопя о награде. К несчастью для этих искателей награды, а может и к своему, я оказался как раз на их пути.
Уроки Деррона не пропали даром, страх ушел. Лук мгновенно оказался у меня в руке и теперь посылал стрелу за стрелой в атакующих. Может стреляю я и не так хорошо, как Эльвинг, но все же не совсем бездарь.
— Молодец, мальчик! А теперь отойди. Остальные — моя забота! — прогремел великан, ринувшись навстречу врагам.
Я в раздражении закатил глаза. Сейчас надо было убираться куда-нибудь в сторону, а не лезть на рожон. И почему все сильные люди уверены, что сила способна всегда вытащить их из любой неприятности? Но спорить сейчас с ним было бесполезно.
Я попытался пристроиться сзади, прикрывая новому знакомому спину. Однако врагов оказалось слишком много, и меня вскоре оттеснили в сторону, закрыв росича и не давая приблизиться к нему. В этот момент конь великана жалобно заржал и повалился на землю. Великан успел соскочить и теперь гневно крутил меч, крича от ярости:
— Животину-то за что?! Изверги!!!
В своем гневе он был настолько страшен, что атакующие невольно попятились, не желая попадать под вращающийся с огромной скоростью меч богатыря. Но спешенный, он оказался весьма уязвим для ловких наездников. Кто-то уже попытался подобраться к нему, подобные попытки были немедленно пресечены, но все же его обошли со всех сторон.
Я выругался сквозь зубы. Ну зачем надо было кидаться в лоб на стольких врагов? Ясно же, что здесь не поможет никакая сила.
Быстро огляделся. Так, с Далилой теперь, вроде, все нормально, Буефар прикрывает ее. Я быстро направляю Урагана на кочевников, перекидывая щит себе за спину. Потом резко вскакиваю в седле и перепрыгиваю на коня позади седока, втыкаю ему метательный нож в бок. Кто сказал, что их можно использовать только для метания? Не давая степнякам времени опомниться, я гоню отбитого коня вперед. Перед толпой кочевников я колю ножом в круп лошади, а сам в последний момент соскакиваю на землю. Лошадь, ошалевшая от боли, несется прямо на толпу, кочевники отскакивают с ее дороги… и тотчас в образовавшийся проход кидаюсь я. Кто-то попытался меня остановить. Зря это он… Сабля рассекает воздух, но меня там уже нет. Поднырнув под шею лошади, втыкаю шеркон в живот не ожидавшего от меня такой
