Ольга рассмеялась.
— Я хотела попросить тебя о том же, Энинг.
— Я рад, Оля.
Она лукаво взглянула на меня.
— Надо же, запомнил.
Музыка кончилась.
— Надеюсь, ты пригласишь меня на следующий танец, — шепнула она и убежала.
— Кажется, ты ей понравился, — заметила Далила, подходя ко мне.
Я промолчал, в полном смятении глядя вслед Ольге.
Снова заиграла музыка, и Далилу кто-то пригласил на следующий танец. И тут я понял, что мне хочется вновь увидеть Ольгу. Я отыскал ее среди людей и поспешил к ней. При виде меня она улыбнулась и протянула руку.
— Я рада, что ты пришел.
— Правда?
— Скажи, а ты и в самом деле спас Амстер и за это получил орден?
— А ты откуда знаешь? Это тебе Рон рассказал?
— Тот мальчишка? Да, он рассказывал братьям, а я подслушала. Люблю подслушивать их секреты, — неожиданно призналась она с улыбкой. — Он говорит, что ты там чуть не погиб.
— По собственной глупости.
—
Я привык доверять Мастеру, зная, что он никогда не будет приказывать просто так. Княгиня была далеко, и добежать я не успевал, она уже поднимала кубок ко рту. Не задумываясь, я выхватил кинжал.
Ольга побледнела, и ее глаза расширились от страха, но сказать она ничего не успела — кинжал был уже в полете. Расчет был верен —рукоятка кинжала угодила точно в кубок и выбила его из рук княгини, вино расплескалось на полу.
В зале воцарилась мертвая тишина, и я почувствовал себя крайне неуютно под общими взглядами.
—
Два стражника с обнаженными мечами двинулись ко мне, но князь жестом остановил их.
— Тебе лучше объяснить свой поступок. И пусть объяснения будут убедительны, — сердито заметил Ратобор.
Я невольно огляделся: Ольга стояла рядом и широко раскрытыми глазами смотрела на меня.
— Ты хотел убить маму!
Я вздохнул. Вряд ли сейчас подходящее время объяснять, что если бы я хотел убить, то убил бы. Вот Ратобор это сразу понял, иначе не остановил бы стражников. Но будет ли мне от этого легче? Очень сомневаюсь.
В этот момент вперед вышел патриарх Серафим. Он внимательно посмотрел на меня.
— Вряд ли юноша просто хотел пошутить, Ваше Величество. — Он опустился на колени, наклонился и понюхал разлитое вино.
Побледнел, окунул палец в вино и осторожно лизнул. С отвращением сплюнул и стремительно встал.
— Стража! Никого не выпускать из дворца! Закрыть все выходы!
— Что случилось, Серафим? — побледнел и князь.
— Тэлбот, Ваше Величество. В вине был тэлбот — очень сильный яд и от него нет противоядия. Если бы княгиня сделала хотя бы глоток, то была бы обречена.
Патриарх повернулся ко мне.
— Ты помешал княгине выпить вино, значит, ты знал, что вино отравлено. Кто это сделал?
Хороший вопрос. Хорошо бы знать и ответ на него.
Глава 8
В комнате нас было пятеро: я, Ратобор, патриарх Серафим, Святослав и Изяслава. Святослав, впрочем, молчал, не решаясь вступать в разговор. Я стоял чуть в стороне от всех, а князь вне себя метался по комнате.
— То есть как это ты не знаешь?! Ты ведь знал, что в вине яд?
— Да не знал я! Только предполагал.
— Неужели ты все это устроил только из-за какого-то предположения?
— Которое, тем не менее, оказалось верным, — вставил Серафим.
Сам я пытался добиться определенности от Мастера, но тот, кроме того, что ему что-то показалось подозрительным, ничего больше добавить не мог. К сожалению, этот ответ князя не удовлетворил, и он требовал от меня большей ясности.
Сразу после покушения, он провел меня в эту комнату и пытался узнать имя отравителя.
— Ну не знаю я, поймите же! — в отчаянии повторял я.
— Хватит шуметь, дорогой, — неожиданно заговорила Изяслава. — Ты же напугал его. Что ты набросился на ребенка? Он-то в чем виноват? В том, что спас мне жизнь?
Эти слова на князя подействовали отрезвляюще, и он огромным усилием воли взял себя в руки. Подошел ко мне и положил руку на плечо.
— Извини. Я просто перенервничал. Сам видишь, что здесь творится. Но на этот раз Слав зашел слишком далеко. — Ратобор опять нервно заходил по комнате.
— Это вовсе не обязательно должен быть Слав, — возразил Серафим.
— А, перестань. Ты же сам его подозреваешь.
— Он у меня на первом месте в списке, но и кроме него там хватает людей.
— Мне нужен тот, кто подсыпал яд в вино!
— Все, хватит. — Изяслава поднялась с кресла. — Ты же видишь, что ребенок ничем помочь тебе не может, так что оставь его в покое. Или ты думаешь, что он спас мне жизнь, а теперь специально что-то утаивает? Это ерунда, дорогой.
— Я ни в чем не уверен.
Это было уже чересчур. Я почувствовал, как обида сдавила горло, и резко отвернулся. Умом я понимал, что князь вполне прав, подозревая меня, но с чувствами ничего поделать не мог. Изяслава мгновенно все поняла.
— Иногда ты мне кажешься не человеком, а бездушной куклой. — Она стремительно подошла ко мне и мягко развернула лицом к себе. — Спасибо, Энинг. Не обижайся на моего мужа. Когда его гнев пройдет, он сам пожалеет о своих словах.
Она нежно потрепала меня по волосам. Так всегда делала моя мама. При воспоминании об этом я всхлипнул. Изяслава поспешно прижала меня к себе. Это оказалось последней каплей, неожиданно даже для самого себя я разревелся как младенец.
Через некоторое время мне стало легче, и слезы понемногу отступили.
Князь растерянно смотрел на меня.
— Неужели мои слова так тебя огорчили, малыш? Не обижайся, я часто в гневе говорю, не подумав.
— Вы тут не причем, — честно ответил я. — Просто я вспомнил маму. — Я опять всхлипнул.
