успел убедиться, что в магическом мире все не так просто, как кажется, и поэтому приходится придерживаться определенных правил. Поэтому я поспешил к себе в комнату, где, по случаю торжества, переоделся в парадный камзол, который возненавидел с первого взгляда. Не уверен, правда, что я тогда больше ненавидел — его или уроки по этикету, на которые этот костюм приходилось напяливать. Если бы не настойчивая просьба Мастера, ни за что бы его не надел. Камзол представлял собой нарядную, алых и белых цветов, одежду для дворцовых приемов. Теперь, правда, как рыцарю мне полагалась голубая перевязь для меча, что, как я надеялся, несколько улучшит вид сего одеяния. Ладно, еще один день потерпеть можно, надеюсь, что последний.
Оглядев итог получасовых мучений (когда я надевал его первый раз, то провозился часа два) я убедился, что с мечом одежда действительно смотрится гораздо лучше. Просто поразительно, как всего лишь одна деталь может все изменить. Впрочем, по моему мнению, на любой девчонке такой наряд смотрелся бы намного лучше. Ох уж мне мода этого мира! Но ничего не поделаешь — этикет. Этот самый этикет, причем различных стран, вместе с геральдикой и прочей средневековой мишурой, Мастер вдолбил в меня еще основательней, чем Деррон фехтовальные приемы.
Еще раз осмотрев себя в зеркале, я решил, что меч и обруч делают этот наряд вполне терпимым. Я даже стал выглядеть солидней. Прямо маленький принц. Показав язык отражению, я вышел в коридор и отправился к Мастеру. Час уже прошел, и можно было, наконец, приступить к серьезному разговору.
И вот уже второй час шел разговор ни о чем. В кабинете был накрыт богатый стол. Мастер с Дерроном расспрашивали меня об испытании, школе, друзьях и тому подобной ерунде. Я терпеливо отвечал, пытаясь ничем не выказать раздражения. В конце концов, я мучился полгода вовсе не для того, чтобы вести сейчас беседы согласно этикету Галлийского королевства. Наверное, в настоящее время у нас есть и более серьезные темы, которые стоит обсудить. Например, предстоящее путешествие.
— Не торопись, Егор, еще напутешествуешься. — Мастер как всегда легко прочитал мои мысли. — Самое главное — соблюдать терпение.
— Что, еще одна проверка? — я был уже на взводе. — Я, конечно, могу потерпеть, но чем быстрее мы займемся делом, тем быстрее я смогу привести к вам вашего мага…
— …и тем быстрее вернешься домой, — понимающе кивнул Мастер. — Ну что ж, если не хочешь отпраздновать свое производство в рыцари…
— Не хочу, и чихал я на ваше рыцарство. Я сделал так только потому, что вы сказали, будто иначе нельзя.
Деррон с неодобрением посмотрел на меня. Кажется, мои слова сильно его задели.
— Иначе нельзя, — Мастер терпеливо не замечал моей грубости. — И если тебе так не терпится, то давай займемся делами.
— Давайте. Вы обещали рассказать — при каких условиях мои сверстники могут стать рыцарями.
— Прежде всего — рыцарь в нашем мире не то, что в вашем. У вас рыцарь — дворянское звание. Здесь — титул человека, выдержавшего испытание, и тем самым заслужившего право на некоторые привилегии. В Магическом мире есть две возможности стать рыцарями — по праву рождения и по заслугам, хотя последнее и трудно. Король может любому человеку недворянского происхождения даровать право пройти испытание.
— В нашем мире так же.
— Не совсем. В вашем мире рыцарь — почетный титул, который дают за заслуги. Здесь это немного не так. На рыцарское звание может претендовать любой. Для этого достаточно пройти испытание. Звание рыцаря почетно, но… Как ты думаешь, что произойдет, если кто-то не сможет пройти испытание?
А действительно, что? До сих пор я об этом как-то не задумывался.
— Не знаю.
— Ничего. Просто этот человек не будет рыцарем. Рыцари — отдельная категория дворян, стоящая от остальных в стороне и посматривающая на прочих смертных свысока. Когда дворянин проходит испытание, то к его титулу добавляется слово рыцарь: рыцарь-граф, рыцарь-герцог и так далее. Если испытание не пройдено, то они остаются просто графами, герцогами. При этом слово рыцарь идет впереди основного титула, поскольку считается намного почетней. Даже короли бывают рыцарями. Но если ты скажешь рыцарь-король, он прикажет отрубить тебе голову за оскорбление. Титул «король» всегда идет впереди титула «рыцарь». Советую запомнить это — полезно для здоровья.
— Я запомню, но почему вы мне об этом раньше не говорили? Тогда бы мы не теряли сейчас время. И каковы вообще обязанности рыцаря?
— Официально: защищать справедливость, странствуя по миру. Бороться со злом, защищать слабых и угнетенных. По существующим договорам рыцари имеют право пересекать границы всех государств. Ну а на деле они в основном кичатся друг перед другом своей славой, рассказывая выдуманные подвиги. Пользуясь своими правами, они предпочитают заниматься в деревнях… — Мастер внезапно осекся и посмотрел на меня, — да, гм… в общем, разными делами, никак не делающими им чести. Поэтому их хоть согласно договорам и пускают в другие страны, но все же предпочитают присматривать за этим буйным братством.
— Веселенькая перспектива.
— Не переживай. Не все же такие. Встречаются и настоящие рыцари.
— Да? — я скептически поднял бровь.
— Да, — ответил Деррон. — Не забывай, что ты теперь тоже рыцарь. И если ты будешь жить по законам чести, то одним настоящим рыцарем станет больше.
— А раньше говорить об этом я не мог. — Мастер посмотрел на Деррона. — На эту тему можно говорить только с рыцарем.
— Тоже правило?
— Тоже. Но ладно. Давай теперь поговорим о твоей легенде. Как бы нам тебя назвать? Имя Грег нравится?
— Не нравится. Чем плохо Егор?
— Всем хорошо, только в Магическом мире это имя не встречается. Хорошо, сначала поговорим о твоей легенде, а потом уже ты сам подберешь себе имя. Как я уже говорил, дети, хоть и нечасто, но становятся рыцарями. Так как при испытании отсутствует какое-либо ограничение на возраст испытуемого, стать рыцарем очень соблазнительно для юного поколения, что они и делают при любой возможности. Им нужно только дворянское происхождение и согласие родителей. Хвала небу, родители быстро выбивают дурь из молодых голов, но некоторым родителям просто все равно, тем более, если это касается младших детей, не наследников. В таком случае они вполне могут разрешить испытание. С глаз долой, из сердца вон, так, кажется, у вас говорится? Но и здесь, из чистого благоразумия, они не дают разрешения раньше, чем их чаду исполнится пятнадцать, реже четырнадцать лет.
— Но вы говорили, что иногда рыцари бывают и младше.
— Бывают. В основном сироты, так как им некому запретить, а разрешение родителей, если те уже мертвы, не требуется.
— Значит, вы предлагаете мне назваться младшим сыном какого-нибудь дворянина, которого «любящий» отец поспешил сплавить подальше с глаз? — Я задумчиво посмотрел на Мастера.
— Не совсем. Я предлагаю остановиться на варианте с сиротой. Чем меньше вранья, тем лучше. Если ты назовешься сыном дворянина, то вполне можешь встретить какого-нибудь знакомого твоего «отца».
— Но ведь это тоже будет неправда. Я же не сирота.
— В этом мире — сирота. О господи, прости меня, Егор. Я не хотел тебя расстраивать.
— Ничего. — Я попытался остановить слезы, хлынувшие при напоминании о том, как далеко я от дома и от родителей. — Все в порядке.
Мастер недоверчиво посмотрел на меня, но продолжил:
— В этом случае нет опасности встретить знакомого твоей «семьи».
— Вообще, тебе надо называть как можно меньше вымышленных имен, — вмешался молчавший до
