отвесными склонами.
Каэрлик спрятала ухмылку, оглянувшись на короля орков. броня которого теперь была скреплена и украшена зажимами в виде пауков. Хотя Дзирт До'Урден в первоначальные планы совершенно не входил, сцена разыгрывалась — лучше не придумаешь. Если Дзирт хоть наполовину так хорош, как о нем говорят, тогда Обальду обеспечен очень неприятный сюрприз.
— Ты собираешься вести переговоры с этим отступником?
— Если он говорит за Мифрил Халл, то я хочу это услышать, — ответил Обальд.
— А если нет?
— Значит, он просто пришел убить меня.
— И ты все равно придешь к нему?
— И уничтожу его. — Взгляд Обальда был уверенным, а тон — скучающим, словно Дзирт был мелкой докукой, а не смертельно опасным врагом.
— Зачем тебе это делать? — подала голос доселе молчавшая Цинка. — Нет причины. Позволь нам сбить его стрелами, и продолжим путь. А если хочешь поговорить — пошли посредника, Каэрлик, например, она ведь токе дроу, им найдется о чем побеседовать!
Внезапно расширившиеся глаза Каэрлик выдали ее ужас перед подобной перспективой, но она быстро оправилась и метнула на Цинку ненавидящий взгляд. И только когда в ответ на морде Цинки появилось горькое недоумение, Каэрлик вспомнила о том, что она теперь «лучшая подруга» шаманки. Жрица выдавила улыбку и покачала указательным пальцем, словно прося Цинку не вмешиваться.
Цинка еще секунду с любопытством смотрела на свою дорогую подругу, потом радостно оскалилась и показала, что поняла.
— Он опасный противник, если верить слухам, — сказала Каэрлик, прекрасно понимая, что не разубедит Обальда.
— Я дрался с ним и раньше, — заверил Обальд, пожав плечами.
— Возможно, это ловушка, — робко произнесла Цинка и совсем сникла, взглянув на Каэрлик.
Обальд ухмыльнулся и зашагал прочь, но скоро остановился и обернулся, показав желтые зубы в ротовой прорези белого, как кость, шлема. В два прыжка он оказался позади Каэрлик, протянул лапу, схватил беднягу Фендера за воротник и, словно какой-то сверток, сунул дворфа под мышку.
— Вступая в переговоры, нужно подготовить встречные предложения, — нравоучительно заметил он и направился к Дзирту.
Темный эльф не удивился тому, что Обальд сразу принял его предложение, хотя наличие заложника застало его врасплох. Но если не считать извивающегося дворфа, Обальд был один. Дзирт заранее обдумал возможность атаки на Обальда с воздуха. Но решил, что необходимости в этой нет. Он достаточно хорошо изучил возможности короля орков, и это касалось не только его физической формы. Обальд не станет избегать поединка.
Но что же с дворфом? Придется добиться гарантий, что Обальд не убьет бедного парня. Возможно, даже отказаться от битвы, если король орков не обеспечит безопасности пленника. Наблюдая за приближением врага, дроу все больше убеждался, что не составит труда сделать так, чтобы Обальд не убил дворфа. Что-то такое было в орке… Знакомое. Дзирт поймал себя на мысли, что Обальд чем-то напомнил ему Артемиса Энтрери. Всегда гордый своей прямотой, постоянно доказывающий свое умение, свою значимость… Кому он это все доказывал? Себе, наверное…
Дзирт звал, и ни малейшее сомнение не посещало его, что Обальд придет на встречу с ним. Следя за приближением короля орков, эльф заметил поодаль от его огромной фигуры промелькнувшие силуэты орка и двоих дроу. Дзирт сжал в левой руке Ледяную Смерть, а правой вытащил из ножен Хазид-Хи.
«Ты заткнешься и уберешься из моих мыслей, — ответил ему Дзирт. — Отвлеки меня хоть раз, и я сброшу тебя с горы и навалю сверху курган из камней».
Дроу был так сосредоточен, неистов и властен, что разумный меч немедленно затих.
— Он победит, да? С той магией, что ты наложила на его доспехи? Обальд победит, ведь так? — бубнила Цинка.
Каэрлик игнорировала ее почти всю дорогу, отчего шаманка становилась лишь назойливее и требовательней.
Наконец жрица дроу повернулась к ней:
— Он же Груумш, так?
Цинка замерла.
— Дзирт простой боец дроу, — продолжила Каэрлик. — Обальд — Груумш. Ты что, боишься за Груумша?
Такая железная логика заставила шаманку устыдиться собственного неверия.
— Молчи и наслаждайся зрелищем, — велела Каэрлик.
— Говори, что должен, и поторопись. — С этими словами Обальд появился на плоском камне прямо напротив дроу. Заря отпрыгнул в сторону и взлетел, как наставлял его Дзирт.
— О чем тут говорить? — удивился Дзирт.
Обальд уронил беднягу Фендера на камни, и дворф охнул.
— Ты пришел вести переговоры от имени Мифрил Халла?
— Я не был в Мифрил Халле.
Улыбка расплылась по лицу Обальда, едва видимая сквозь прорезь шлема-черепа.
— Ты и вправду веришь, что дворфы станут договариваться с тобой?
— А разве у них есть выбор?
— За них все скажут их топоры и луки.
— Ты сказал, что не был в Мифрил Халле.
— Нужно ли мне возвращаться к народу, который я так хорошо знаю, чтобы предугадать поведение клана Боевого Топора?
— Дело не только в Боевом Топоре, — сказал Обальд, и Дзирт заметил, что улыбка исчезла с его лица.
Рыкнув, король орков пнул скорчившегося Фендера, послав дворфа в короткий полет, окончившийся жестким приземлением у ног эльфа.
Дроу больших трудов стоило сохранить самообладание.
— А ты желаешь о чем-то договориться с Мифрил Халлом? — спросил Дзирт, даже не пытаясь скрыть, насколько он изумлен.
Обальд с ненавистью взирал на него сквозь линзы шлема.
Вопросы роились в мозгу Дзирта, как потревоженные пчелы. Если Обальд изъявил желание вести переговоры, означает ли это, что войне конец? Если Дзирт станет драться с королем орков, не станет ли это проявлением вероломства по отношению к королю Бренору и его народу? Что если он сейчас, уничтожив Обальда, уничтожит и возможность заключения перемирия?
— Орки вернутся в пещеры Хребта Мира? — выпалил Дзирт, едва этот вопрос сформировался у него в голове.
Обальд усмехнулся:
— Оглянись вокруг, дроу. Теперь
Орк поднял свой ужасный меч и стал приближаться.
