Глава 4
Девушка-полуорк
Поднимаясь с соломенного тюфяка, Аррайан Фэйлин натянула на себя свое единственное одеяло, укутывая хрупкие плечи. Когда люди узнавали о ее происхождении, их неизменно удивляли ее необычное изящество и женственная фигура.
Девушка была наполовину орком, как и большинство жителей Палишука, небольшого городка в холодном и ветреном северо-восточном регионе Ваасы, недалеко от того места, куда ниспадал ледяной застывший поток под названием Великий Ледник.
В жилах Аррайан текла также человеческая кровь и немного эльфийской – так ей рассказывала мать, – поэтому в облике девушки слились лучшие черты ее предков. Лицо ее обрамляли длинные каштановые с рыжиной волосы, такие мягкие и пушистые, что, когда она их распускала, казалось, будто ее голова окружена красноватым сиянием. Как большинство орков, роста она была невысокого, но благодаря примеси эльфийской крови ее никак нельзя было назвать приземистой. Лицо тоже было широким, как у орка, но черты его: большие изумрудные глаза, чувственные губы, тонкие высокие брови и аккуратный носик пуговкой – ничем не напоминали о ее принадлежности к этому народу. Так что, несмотря на такое сложное происхождение, Аррайан, получила от него только преимущества.
Она потянулась, зевнула, тряхнула длинной гривой волос и потёрла глаза.
Когда остатки сна улетучились, девушку охватило нетерпеливое возбуждение. Шлепая босыми ногами по земляному полу, она бросилась к рабочему столу. Одной рукой схватила с ближайшей полки книгу заклинаний, другой смахнула лишнее со стола, бухнулась на стул и открыла книгу на разделе «Магия предвидения». Пальцы ее так дрожали от нетерпения, что, листая, она чуть не порвала страницу.
Аррайан откинулась на спинку стула и принудила себя сделать глубокий вдох и успокоиться. Она вспомнила уроки ментальных техник, которые осваивала несколько лет назад, когда училась в башне чародеев в Дамаре. Если уж подростком она умела обуздывать свои чувства, неужели сейчас, когда ей давно за двадцать, она не справится с собственным нетерпением?
Через минуту она снова обратилась к книге. Спокойно просмотрела список мощных заклинаний, выделяя те, которые могли оказаться наиболее полезными, в том числе такие, что отвращали магические нападения и враждебные чары еще до того, как они пущены в ход. Ей предстояло немало потрудиться и твердо запомнить их все.
Через несколько минут ее занятия прервал осторожный стук в дверь. Она догадалась, кто это, и повернулась на стуле в тот момент, когда открылась дверь и здоровый полуорк сунул в комнату огромную голову, показывая в ухмылке выступающие клыки. Заметив его взгляд, Аррайан поняла, что одеяло с нее сползло, и торопливо натянула его повыше.
– Здравствуй, Ольгерхан, – приветствовала она.
Ей вдруг подумалось, что всякий раз, когда она его видит, ее голос звучит очень звонко. Внешне они были совершенно не похожи, в Ольгерхане как раз больше всего проявились оркские черты. Верхнюю губу слегка приподнимали крупные клыки, глаза с красными прожилками прятались под низким бугристым лбом с густыми кустистыми бровями. Сплюснутый нос загибался крючком, на лице клочками росла щетина. Ростом он был не очень высок, чуть выше пяти с половиной футов, но казался больше из-за того, что мощные руки и широкая грудная клетка скорее подошли бы человеку на фут выше.
Он облизнул губы и открыл рот, но ничего не сказал.
Аррайан поплотнее завернулась в одеяло, хотя никакого смущения перед другом не чувствовала; она вообще не придавала значения подобным мелочам.
– Они здесь? – спросила она.
Полуорк недоуменно оглядел комнату.
– Я имею в виду повозки, – пояснила она, и здоровяк ухмыльнулся.
– А-а, Уингэм, – понял он. – У южных ворот. Двадцать разноцветных повозок.
Аррайан улыбнулась ему, но все же немного разволновалась. Уингэм – ее дядя, но она никогда не общалась с ним настолько долго, чтобы чувствовать какую-то родственную близость. Его и его команду называли в городке «Уингэм и его плуты», хотя в остальных местах величали «Чокнутые головорезы Чудака Уингэма».
Как-то, Аррайан была тогда совсем маленькая, дядя объяснил ей, почему у них такое странное прозвище.
– Потеха толпы – это самое главное, – сказал он. – Все на свете любят, когда их развлекают.
Это было до того, как она отправилась учиться в Дамару тайнам магии. Уингэм тогда дал ей еще один совет. Аррайан улыбнулась, вспоминая, как он объяснял ей, почему такое дурацкое прозвище им очень на руку, – оно поддерживает предрассудки людей, эльфов и дворфов против их народа. «Пусть думают, что мы тупые, – патетически заявил он. Впрочем, он всегда говорил с пафосом. – А потом они придут к нам за товаром, а мы их надуем!»
Девушка вдруг очнулась, удивившись, что так погрузилась в воспоминания. Но Ольгерхан, кажется, ничего не заметил.
– Что слышно? – спросила она его.
– Пока ничего. – Полуорк покачал большой головой. – Пляски и песни только начались. А те, кто пошел смотреть цирк, еще не возвращались.
Аррайан кивнула, рывком встала и торопливо прошла к шкафу. Не задумываясь отпустила одеяло, но в последний миг снова подхватила его и застенчиво глянула на Ольгерхана.
Тот опустил глаза, вышел из комнаты и притворил за собой дверь.
«Какой он все-таки хороший», – уже в который раз подумала она.
Аррайан быстро натянула кожаные штаны, рубашку и взяла узкий ремень, увешанный мешочками с компонентами для заклинаний и письменными принадлежностями. Собралась выходить, но, подумав, вытащила из шкафа тонкую голубую мантию и накинула сверху. Она редко надевала это одеяние среди своих, потому что полуорки считали эту одежду с широкими рукавами совершенно бесполезной. Чем меньше на ней было надето, тем больше это ценили ее земляки-мужчины. Мантию Аррайан надела специально для Уингэма.
Поправив пояс, она открыла дверь.
Ольгерхан терпеливо ждал ее. Взявшись за руки, они поспешили к южным воротам. Многие из тысячи жителей городка уже находились там. Протолкавшись сквозь толпу и протащив за собой Ольгерхана, она вышла к месту, вокруг которого собрался народ, и радостно улыбнулась. Повозки были поставлены кругом на большой поляне, их яркие крыши и навесы горели на солнце. Откуда-то доносились музыка и грубоватый голос одного из бардов, тянувшего песню о горах Галенах и чертоге Хиллсафар.
Как и остальные горожане, Аррайан с Ольгерханом ускорили шаг в предвкушении развлечения. Уингэм со своей труппой приезжал в Палишук всего несколько раз в год, иногда и реже, и всегда привозил диковинные товары, выменянные в далеких землях, а также удивительные рассказы о храбрых героях и могучих королях. И взрослые, и дети любили их песни и танцы. В других землях знали, что сторговаться с Уингэмом трудно, но если кто-то из жителей Палишука покупал у него какую-то вещь, то мог быть уверен, что внакладе не остался, – Уингэм никогда не забывал, откуда он родом, и любил своих земляков, понимая, что многим им обязан.
Перед проходом внутрь круга, огороженного повозками, стояли двое жонглеров и перебрасывались ножами прямо над головами входящих горожан, содрогавшихся от ужаса и восторга. Внутри выступали барды. Один играл на изогнутом музыкальном инструменте, звучанием похожим на флейту, а другой пел тягучую песню о Галенах. А вокруг стояло множество навесов и прилавков с оружием, одеждой и тканями. Воздух был пропитан ароматом душистых веществ и благовонных свечей, заглушавших обычный в тундре, где лето было коротким и растения быстро росли и умирали, гнилостный запах.
На мгновение Аррайан почудилось, что она попала на большой бал в каком-то незнакомом городе, где танцует множество красиво одетых людей. Она даже остановилась, но видение, возникшее из неведомых глубин сознания, вскоре исчезло. Аррайан почти сразу заметила старого полуорка, уже согнувшегося от старости, лысого и хромого, однако глаза его светились так молодо, что ни одна девушка,
