Глава 9
ГРУУМШ СНИЗОШЕЛ
Окруженный плотным кольцом из самых крепких воинов, царь Обальд шагал по огромному лагерю, разбитому на развалинах Низин. Главный орк чувствовал себя не совсем уверенно, потому что загадочное убийство Ахтель до сих пор будоражило его войско, и Обальд опасался, что волнения могут помешать исполнению его замыслов. Правда, пока его радовало, как орки встречают его: одни простирались ниц, а другие низко кланялись и старательно опускали глаза, если им приходилось отвечать на вопросы царя.
Обальд шел к Арганту Ррыку. Найти шамана было несложно — он был заметен издалека благодаря диким прыжкам, кричаще-яркой одежде и огромному головному убору из перьев. В придачу к своему наряду он добавил еще и мантию погибшей Ахтель. Если Обальд и испытывал некоторые опасения, что влиятельный шаман может стать его соперником, то они развеялись, как только он приблизился к Арганту. Тот мгновенно распластался у ног царя, словно его валуном придавило.
— Обальд Многострельный! — взвизгнул он, не плача от радости. — Обальд! Обальд!
Дружно подхватив приветственный крик, остальные орки тоже попадали ниц.
Обальд несколько недоуменно, хотя и не без самой довольства, переглянулся со стражниками. Да-а, неплохо… Может, стоит потребовать таких же почестей и от других?
— Ты Ррык? Аргант Ррык? — спросил царь, нависая над распростертым шаманом.
— Обальд заговорил со мной! — вне себя от восторга завопил Аргант. — Груумш благословляет меня!
— Встань! — потребовал Обальд.
Аргант, однако, колебался, тогда царь наклонился, схватил его за ворот и рывком поставил на ноги.
— Мы ждали тебя, о великий, — сразу же сообщил шаман, опуская глаза.
Обальд почувствовал легкое замешательство: а вдруг они просто усыпляют его бдительность, замышляя покушение? Он схватил шамана за подбородок, заставив тем самым поднять глаза.
— Нам надо поговорить, — заявил орк.
Аргант наконец успокоился. Сперва он обвел взглядом лежащих вокруг орков, а потом его глаза с красными прожилками остановились на лице Обальда.
— Может, в моем шатре, о великий? — с надеждой спросил он.
Обальд отпустил его и жестом велел показывать путь. Стража последовала за ним.
Когда они остались вдвоем, Аргант как будто переродился.
— Хорошо, что ты пришел, царь Обальд Многострельный, — сказал он почтительно, но без намека на подобострастие. Сейчас в нем чувствовалась спокойная внутренняя сила, которую он как будто скрывал при посторонних. — Племена волнуются, они готовы идти в бой.
— Но у тебя тут была… неувязка, — заметил Обальд.
— Ахтель не верила, и вот она убита.
— Не верила во что?
— В то, что Обальд и Груумш суть одно, — храбро заявил шаман.
Царь орков невольно отпрянул и подозрительно сощурился.
— Мне было видение, что это истина, — пояснил Аргант. — Царь Обальд велик. Всегда был велик. Но сейчас он стал еще сильнее, потому что Одноглазый вселился в него.
Обальд смотрел на него все так же недоверчиво.
— Дворфы сотворили чудовищное святотатство! — вскричал шаман. — Только подумать — они осквернили идола!
Громадный орк понемногу начинал понимать, что к чему.
— Они оскорбили Груумша, и Одноглазый зол! — провозгласил Аргант. Его голос привычно начинал срываться на визг. — Одноглазый отомстит им! Он раздавит их сапогом! Он зарубит их мечом!
Обальд слегка отодвинулся и даже замахал рукой, чтобы утихомирить не в меру воодушевившегося шамана.
— Вот его сапог, — пояснил шаман, показывая на сапожище царя. — Вот его меч. — И он ткнул за спину великана орка, где у того был закреплен массивный клинок. — Обальд — орудие Груумша. Обальд есть Груумш. Груумш — это Обальд. Я это видел!
Обальд чуть наклонил огромную безобразную голову, стараясь понять, не потешается ли над ним Аргант.
— Ахтель не хотела признать правду, — продолжал между тем шаман. — И потому, когда появился этот неистовый дроу, Груумш не защитил ее. А все остальные признают, что Обальд и Груумш — одно. Я сделал это для тебя, мой царь… мой бог.
Подозрение на лице отвратительного орка сменилось широкой ухмылкой.
— И что же ты хочешь в обмен на служение Обальду?
— Головы дворфов, — ни мгновения не колеблясь, ответил Аргант. — Они должны быть уничтожены. Все, до единого! И царь Обальд свершит это.
— Да, — протянул царь. — Да.
— Ты примешь от Арганта и других шаманов благословение Груумша? — спросил шаман, опуская взгляд и весь сжимаясь оттого, что осмелился задать такой вопрос своему господину.
— Какое такое благословение?
— Ты велик, Обальд! — взвизгнул от страха Аргант, хотя в голосе царя не было угрозы.
— Да, Обальд велик, — согласился громадный орк. — Так какое благословение?
— Мы наделим Обальда силой быка и ловкостью кошки, — сверкнув красными глазами, возвестил шаман. — Мы наделим Обальда огромной властью. Груумш одарит его. Я это видел.
— Такие заклинания довольно обычны! — резко возразил Обальд. — Я потребую не меньше.
— Это не заклинания! — перебил Аргант и вдруг смертельно побледнел, сообразив, что посмел перечить царю. Он помолчал, дрожа от мысли, что орк сейчас раздавит его. — Заклинания тоже потребуются, но этот дар намного больше. Обальд есть Груумш. Обальд будет силен, то есть еще сильнее! — быстро поправился он, заметив тяжелый взгляд уродливого орка. — Божественное благословение Груумша — это редкостный прекрасный дар. Никто не удостаивался его уже больше ста лет, но ты, Обальд, его получишь! Я это видел. Примешь ли ты его, царь, станешь ли участвовать в церемонии?
Обальд долго пристально смотрел на шамана, не совсем понимая, о чем тот говорит. Он никогда раньше не слышал ни о каком «божественном благословении Груумша». Однако орк видел, что Аргант боится его и одновременно испытывает к нему искреннее почтение. Шаманы и жрецы и прежде чтили Обальда. Наверное, их поддержка лишь возрастет, если он будет вести войну во имя Одноглазого.
— Приму, — наконец согласился он, и Аргант от радости чуть не перевернулся через голову.
Но Обальд быстро привел его в чувство: схватил шамана за воротник, приподнял над землей и притянул к своему лицу. Обдавая его жарким дыханием, он прорычал:
— Однако если я буду разочарован, Аргант, то я придавлю тебя к стенке и сожру целиком, начиная с кончиков пальцев!
Бедный шаман снова чуть не потерял сознание — ходили слухи, что Обальд такое уже проделывал.
— Так что не разочаруй меня. Аргант пискнул что-то невразумительное, но Обальда такой ответ вполне устроил.
— Разве так следует чтить память друзей? — спросил Дзирт у Гвенвивар.
Он сидел, прислонившись к камню, закрывавшему вход в его жилище, и вертел в руках однорогий шлем. Пантера лежала рядом и созерцала гористый пейзаж. В лицо им дул сильный и довольно прохладный ветер.
