дротик со стуком упал на выскобленные доски пола. – Так что… можешь радоваться, последний из д'эссайнов… Я не только доведу тебя до Столицы, но и проведу в самое ее сердце. Хоть к Опаленному трону. Если только меня не убьют по дороге…
– Не убьют. Это я могу тебе… если и не гарантировать, то очень убедительно пообещать. Хотя, конечно… странная ситуация с убежищем… – Что-то мне тут не нравится… Совсем. Больше похоже на подобие ловушки. Другое дело… Ладно, чему быть, того не миновать…
– Ничего не обещай мне больше. – Она чуточку горько усмехнулась. – Я и так совершила ошибку. Доверилась… Меня больше не волнуют твои деньги, меня не волнует твой заказ… да и ты меня больше не волнуешь. Я чуть не потеряла дочь из-за того, что имела глупость подпустить к себе кого-то слишком… близко. Во второй раз я такого делать не стану. В Столицу я пойду по своим делам. Ты, если захочешь, можешь присоединиться, но будешь путаться под ногами – пойдешь один. Я спрячу дочь подальше отсюда… а потом мне уже все равно. Полагаю, для Эрин будет лучше, если она станет думать, что мама больше не вернется… – Голос у нее все-таки дрогнул, но сидхе быстро обрела прежнее спокойствие.
Вот что меня действительно нервирует, так это такие моменты, когда разумные, хитрые и мудрые теряют все эти качества, поддавшись чувствам. Причем теряют их в ущерб себе.
– Лесс… – Я коснулся ее плеча, обхватывая так, что, хотела бы… на самом деле, вырвалась бы. – Я не позволю такой замечательной девочке внезапно оказаться без матери. Так что если ты… примешь мою помощь, мне лишь немногого сейчас не хватит, чтобы с абсолютной уверенностью гарантировать, что ты вернешься. Живой. Также могу обещать, что не буду помехой твоим делам… в вашей Столице. У меня своя вендетта.
– Ключ? Или что-то еще? – Она не вырывалась, словно бы не заметив моего прикосновения. – Неважно… завтра я отправлю Эрин подальше отсюда. Поэтому у меня к тебе есть просьба. Будь уверен, что последняя. Сможешь сделать для моей дочери амулет, который изменит ее внешность?
– Алессьер. Успокойся. И не зарекайся от просьб. Хорошо? – Хех… Амулет, который изменит внешность… Для маленькой девочки. Я даже и не знаю, делать новый или просто отдать свой. Тем более что в Столице… Хотя… – Лесс, я могу как сделать новый, так и отдать свой. Сомневаюсь, что он мне настолько пригодится… в вашей Столице. – Нервирует меня ее холодность и… Ладно, впереди еще долгий путь. – Лесс, можно я выскажу предложение, над которым ты могла бы подумать, если у тебя будет свободное время?..
– Разумеется. – Плечи напряглись, спина – как до звона натянутая струна. Еще немного, и к оружию потянется.
Надеюсь, что меня сейчас не попытаются убить. Очень надеюсь.
– Когда… когда все закончится… я предлагаю тебе подумать… готова ли ты считать своими мою руку и сердце?
У нее задрожали плечи, а секунду спустя с ее губ сорвался резкий, неприятный смешок, который грозил перерасти в истерический хохот, что, собственно, и случилось. Сидхе буквально сползла по стенке, смеясь до слез, вот только смех этот был совсем невеселый. Скорее так смеются на пороге отчаяния, когда терять-то уже нечего, а впереди – преотвратнейшие перспективы.
Я встал рядом с ней на колени, обнимая ее, прижимая к себе и гладя по голове:
– Лесс… Все будет хорошо… Правда-правда.
Смех оборвался так резко, что я поневоле вздрогнул. Сидхе медленно подняла на меня глаза, в которых не было ни следа веселья.
– Надеюсь, это последняя шутка подобного рода.
– Пора бы уж привыкнуть. Я такими вещами не шучу. Никогда. Тем более что у меня-то как раз времени меньше, чем у тебя. Если, конечно, не надеяться на невозможное.
– Тогда я отвечу тебе то же самое, что и Даррьену когда-то. – Она вздохнула, и вдруг вся ярость куда-то ушла, оставив после себя лишь безмерную усталость в глазах. Так смотрят матерые, но бесконечно уставшие от погони звери. Взгляд старый и почти больной… – Я не могу стать единственной ни для кого.
– Поэтому я и предлагаю тебе… подумать об этом, когда все закончится. Что бы ни случилось, многое изменится.
Слабая улыбка. Хоть что-то.
– Если я доживу до этого светлого момента, то обещаю подумать.
– Сделать так, чтобы ты дожила, это уже мои проблемы. – Если уже улыбается, то надежда есть… – Все просто должно быть хорошо. Вот только… Не хочешь выйти на улицу… просто подышать воздухом? Дымом ты и так надышалась.
Она пожала плечами:
– Сейчас подойдет жена Троля, она посидит с Эрин, пока я все улажу.
Долго ждать не пришлось – невысокая темноволосая женщина уже поднималась вверх по лестнице, держа в руках поднос, накрытый полотенцем. Они с Лесс о чем-то тихонько пошептались у двери, после чего сидхе пропустила жену Троля в комнату, а сама подошла ко мне:
– Можно идти.
Мы вышли на улицу. Промозглый осенний ветер уже унес все запахи пожарища, принося с собой ароматы медленно засыпающей природы. Несмотря на то что солнце еще грело – ключевым тут было именно «еще». Мы с Лесс просто стояли, приобнявшись. И крайн с тем, что впереди у нас, мягко говоря, неприятное путешествие, во время которого за наши головы нельзя дать и ломаного гроша. Плюс свои проблемы, а количество, пусть даже и потенциальных, врагов зашкаливает за шестизначные числа…
А с запада надвигался хороший такой грозовой фронт… Вот только тучи в нем… странные. Точнее не так – какой-то подозрительной… подозрительно знакомой… формы. Да?! Или я ошибаюсь, или…
– Лесс, я был прав. Все будет хорошо! Мы – прорвемся!!!
Примечания
1
Что в принципе и неудивительно. Мало кому понравится, что его рассматривают лишь как потенциальный завтрак. Конечно, городские д'эссайны уже отказались от старых традиций, но они остаются в меньшинстве, так что статистика, увы, против нас.
2
То есть обладающая стандартным набором защитных, маскировочных и исцеляющих заклинаний и нагло подглядывающая за мной во время занятий любовью. Хоть под подушку прячь, хоть в другой комнате забывай – все равно будет комментировать дурным голосом. Хорошо хоть только у меня в голове.
3
