– Публика, – ответила миссис Брайс, – как всегда, приняла его весьма благосклонно.
– Его будут экранизировать? – спросил я.
– Нет, – смерив меня оценивающим взглядом, ответила миссис Брайс – Экранизировать будут «Страстную женщину». Это роман о шотландской королеве Марии Стюарт. Он написан парадоксально. С точки зрения ее верной собачки. Может быть, я еще смогу убедить мисс Гарбо сняться в главной роли, но сейчас речь не об этом! Мистер Дэнхем, вы производите на меня необычное впечатление. Скажите, вы ведь работаете в кинематографе?
– Я работаю у Луиса Б. Мейера.
– Да, да, – пробормотала миссис Брайс, отступила на шаг и взглянула на меня, прикрыв ладонью глаза. – Но это еще не все… Какая у вас длинная тень, мистер Дэнхем… Ну да! Конечно! У вас тоже древняя душа!
– Да? – спросил я и попытался определить, не исходит ли от Картиманды Брайс какое-нибудь особенное излучение.
Может, она из тех необычных смертных, которые обладают сверхчувствительным магнитным полем, совпадающим с вневременными волнами? Такие люди могут почувствовать то, что не дано знать остальным. На манер тех, кто принимает радиопередачи пломбами в зубах.
Не обнаружив ничего особенного в персоне миссис Брайс, я решил, что она, наверное, заигрывает со мной, думая, что я помогу ей уговорить Грету Гарбо сняться в фильме по ее роману на студии «Метро- Голден-Мейер». Впрочем, знай миссис Брайс о наших с Гретой отношениях, она не питала бы таких иллюзий.
– Да, да! Я вижу вас на берегах Средиземного моря! Вот вы деретесь с грабителями на какой-то узкой улочке… Это же Венеция! Во времена дожей!.. А вот вы в Египте, мистер Дэнхем. Во времена пленения народа Израилева фараоном. Вы любили одну девушку, и если бы не жестокий надсмотрщик…
Возможно, Лернейская Гидра и чувствовала, что я – не простой человек, но ее хозяйка несла полную чепуху.
– Не может быть!
– Может, – заявила миссис Брайс, оторвав взор от кроны огромного дуба, в которой, она, судя по всему, и почерпнула эту бесценную информацию. – У вас бывают странные видения, мистер Дэнхем? Вы видите во сне чужие города, древние времена?
– Да! – не удержался я от того, чтобы сказать правду.
– Что ж. Если вы пожелаете узнать больше о своем прошлом, я, пожалуй, смогу вам помочь. – С этими словами миссис Брайс приблизилась ко мне и взяла меня за руку под визг непрерывно вившейся у нее под ногами Лернейской Гидры. – Я кое-что понимаю в, так сказать, эзотерических материях. Мне и раньше приходилось помогать мечущимся душам разгадать тайну своего прошлого. На самом деле, я – своего рода детектив. Например, я чувствую, что вам нравятся произведения мистера Дэшила Хеммета182 – подытожила миссис Брайс с загадочной улыбкой Моны Лизы.
Я ослепительно улыбнулся ей в ответ. Лернейская Гидра поджала хвост и заскулила еще пронзительней.
– Ну вы даете, миссис Брайс! – воскликнул я, вцепился в руку миссис Брайс и стал ее трясти с воодушевленным видом. – Я действительно люблю детективы!
Я не сомневался в том, что эта стерва упомянула Дэшила Хеммета потому, что была у меня в комнате, шарила среди вещей и натолкнулась там на зачитанный томик «Мальтийского сокола».
– Это вам духи рассказали?
– Да, – скромно потупившись, ответила миссис Брайс.
Сжимая ее руку, я почувствовал, как электропроводимость ее кожи повысилась, а пульс участился. Она врала.
Надо сказать, что мы с Льюисом настолько хорошо воспринимаем подобные проявления жизнедеятельности организма смертных, что детектор лжи по сравнению с нами – детская игрушка.
– Потрясающе! – воскликнул я, отпустив руку миссис Брайс. – Чрезвычайно интересно!.. Сейчас меня ждет друг, но нам с вами все равно надо бы об этом поболтать.
– Вы о светловолосом юноше? – многозначительным тоном спросила Картиманда Брайс. – Об этом необычном юноше?.. – Скажите, – негромко продолжала она, приблизившись ко мне почти вплотную, – а не является ли он последователем культа Аполлона?
Сначала я очень удивился, потому что Льюис действительно любит распространяться о своем античном происхождении, но потом до меня дошло, что именно имеет в виду миссис Брайс.
– Вы что, думаете, он гомик?
– Я бы сказала – поклонник голубой луны, – кивнув, поправила меня Картиманда.
Теперь я уже не сомневался в том, что именно она стащила сценарий и прочла двусмысленный автограф Рудольфа Валентино.
– Даже не знаю… – пробормотал я. – Все может быть, конечно… А что?
– Я вижу дух мужчины, который не обретет покоя, пока не вступит в контакт с вашим другом, – грудным голосом заявила миссис Брайс. – Дух мужчины со страстной душой, очень привязанной к мистеру Кенсингтону. Дух недавно почившего мужчины. Он прекрасен. Пылает, как огромный факел…
Теперь мне оставалось понять, зачем Картиманда Брайс стащила сценарий. Ясно было одно – она хочет использовать в своих целях Льюиса и имя Рудольфа Валентино. Может, решила произвести неизгладимое впечатление на кинозвезд, обнаружив с помощью «магии» сценарий, когда Льюис заявит о его пропаже?
– Что еще за дух мужчины? – спросил я. – Не знаю… Ладно. Скажу Льюису… Но вдруг ему будет неловко, что ли…
– Конечно, конечно!.. – с великодушием человека чуждого буржуазным предрассудкам воскликнула миссис Брайс. – Ничего ему пока не говорите. Пусть он побеседует со мной наедине, и я окажу ему огромную услугу.
– Договорились! – сказал я, подмигнул Картиманде Брайс, и мы разошлись по разным дорожкам.
Когда я нашел Льюиса, тот слонялся вокруг беседки под сенью кумкватов. Волосы у него стояли дыбом, галстук съехал набок, а глаза сияли, как пара прожекторов.
– Ну что у тебя с Гретой Гарбо? – спросил я и внезапно замолчал, разинув рот, потому что Льюис расправил плечи и торжественным тоном заявил:
– Извини, но это – не твое дело.
– Ох, ничего себе! – воскликнул я, питая слабую надежду на то, что Льюису с Гретой хватило ума хотя бы спрятаться от кинокамер.
– Однако, – с дурацкой ухмылкой продолжал Льюис, – мне удалось выяснить, что Грета Гарбо не брала сценарий.
– Да, – ответил я. – Его все-таки стащила Картиманда Брайс.
– Правда? – с трудом собираясь с мыслями, спросил Льюис. – Откуда ты знаешь?
– Мы только что беседовали, и она проговорилась, – объяснил я. – Она поступила, как все шарлатаны, – стала копаться в чужих вещах, чтобы разузнать об их владельцах такое, чего не могла бы иначе знать. Теперь она ввертывает в разговор эту информацию, заявляя, что получила ее от духов. Именно этим Картиманда и занималась, выскользнув во время сеанса из кинозала. А вместе с ней к нам прошмыгнула и ее проклятая собачонка.
– Какая гадость! – воскликнул Льюис – Ну, и как же нам заполучить сценарий обратно?
– Надо что-то придумать, – ответил я. – Но мне кажется, что Картиманда сама к тебе подвалит. Она очень хочет страстно поцеловать тебя от имени твоего покойного любовника Рудольфа Валентино. Очень прошу тебя не разочаровать старушку.
– Какая гадость! – поморщился Льюис.
– Какая разница, если это поможет нам вернуть сценарий? – пожал плечами я.
