Только яростно блеснул глазами.
— Ну все! Поносила — отдай!
Она приняла лиловое платье из рук Али и швырнула ей ее бюстгальтер, молча наблюдая, как Аля одевается.
— Ох, засиделась я тут с тобой! — вдруг наигранно встрепенулась она.
— Некогда мне, мы сегодня в ресторане ужинаем! А ты — баиньки, тебе отдохнуть надо. Мы тебе Филиппчика оставляем, чтоб тебе не страшно одной было! Он, можно сказать, жертвует собой, от ужина в ресторане отказывается, чтобы тебе компанию составить! Оцени! Ну, давай, дуй наверх!
Она сунула комок Алиной одежды ей в руки и, потянув ее за локоть к лестнице, подпихнула ее на ступеньки. Аля, прижимая одежду к груди, принужденно поднялась наверх.
— Пока, подружка! — донесся снизу голос Марго. — Спокойной ночи! Я завтра в девять приеду — и вперед, за бриллиантиками!
Марго поплыла к дверям комнаты, обернулась на пороге, театрально махнула рукой и воскликнула звонко: «Пошли, мальчики!»
Вслед за ее словами закрылся люк на чердак и повернулся в замке ключ.
— Постой, Марго! — закричала Аля. — Постой, слышишь! Марго! Где я тебе возьму такие деньги?! У меня их нет!
Бесполезно. Было слышно, как компания отодвигала стулья, вставая.
Аля принялась рассеянно одеваться. В комнате стояла духота. В голове все так же звенело, и она никак не могла унять этот звон. Сердце колотилось.
Мысли путались. Она никак не могла сосредоточиться и обдумать, что случилось.
Этого не может быть, это не правда, это сон, это бред! Я домой хочу, они не имеют права!!!
Аля забарабанила в дверь люка. «Открой, Марго, открой! Слышишь, открой! Отвези меня домой, Марго!»
— Заглохни! — раздался снизу голос Марго.
— Выпусти меня! — с удвоенной силой забарабанила Аля в люк. — Слышишь, Маргошка, выпусти немедленно!
— Блин, она нам так всех соседей тут поднимет! — раздраженно воскликнула Марго.
— И подниму! — как можно громче, для пущей убедительности, крикнула Аля прямо в деревянную крышку люка. — Вы не имеете права меня тут держать!
— А это мы посмотрим!..
Повернулся ключ. Аля отпрянула от деревянного квадрата. Люк открылся. На чердак поднялся Филипп. Позади, внизу стояла вся компания, готовая на выход, и смотрела на них, задрав головы.
Аля отступила на шаг.
Рука Филиппа взлетела и со всего размаха опустилась на ее щеку.
Антон заржал.
Звон в голове превратился в оглушительный грохот. Аля покачнулась.
Ее очки съехали набок. Ее губы задрожали. Щека горела, и все поплыло от слез.
Филипп ухмыльнулся.
Его светлая голова исчезла в проеме люка и дверца закрылась за ним.
Потом она слышала, как Марго произнесла: 'Не вздумай заходить к ней до утра. Она теперь шуметь не будет… Не трожь ее, понял? А то всю игру попортишь! Смотри, Фил, я у нее завтра спрошу, как ты себя вел. Я в девять приеду. Понял?
— Понял, — буркнул Филипп.
— Ох, самой бы мне здесь остаться… Да надо алиби делать! Если что — мы сейчас в ресторане, до закрытия. Потом — дома. Смотри, стереги ее хорошенько. Окно, конечно, высоко, но мало ли… Не спи! Пошли, мальчики, сегодня гуляем!
Скрип половиц под тяжестью шагов.
Звук закрываемой двери.
Мотор удаляющейся машины.
Тишина.
Звон в голове.
Горящая щека.
Духота.
Аля не знала, сколько времени она провела вот так, сидя на тюфяке, уставившись в пол почти без всяких мыслей. Наконец, она поднялась, погасила свет и открыла окно. Скрипнули створки. Ночь неслышно вошла в окно, распахнула перед ней свои звезды, обвеяла душистой прохладой. Аля раздула ноздри, вдыхая.
Внизу раздались шаги.
В замочную скважину лег ключ.
И замер.
Молчание по обе стороны дверцы люка. Страшная, опасная тишина.
Она слышала дыхание Филиппа. Он стоял и дышал за дверцей.
Алю охватил ужас.
Она схватила стул и подняла его над головой.
Тихо звенели секунды.
— Закрой окно, — сказал он, наконец, по ту сторону дверцы.
Аля не сразу поняла.
— Закрой окно! — сказал он громче и ключ нервно брякнул в замочной скважине.
Аля поставила стул на место и бросилась к окну.
— Все, я закрыла, — сказала она дрожащим голосом. Она хотела, но не могла унять дрожь. У нее дрожало все: руки, колени, губы…
Шаги, помедлив, удалились.
Аля завернулась в одеяло и легла.
Дрожь понемногу утихла, и вскоре она забылась нервным и горьким сном.
Глава 9
Алексей нашел Мурашова в кабинете. Тот сидел, задумавшись, и не отреагировал на появление детектива. В свете разгоравшегося дня стало заметно, как осунулось лицо Александра после бессонной ночи, как на холеных щеках проступила колючая темная щетина, придав ему сходство с одним популярным актером. Кис провел рукой по собственной щеке: щетина также имелась в наличии.
Неплохо было бы поехать домой, побриться, принять душ. Хорошо бы и поспать, но эта возможность пока не предвиделась.
Он сел в кресло возле письменного стола, наискось от Александра, который молча налил себе и ему коньяку.
Наконец, Мурашов заговорил:
— Я полагаю, что похитители обычно звонят и требуют выкуп?
— Да. Только я полагаю, что вашу жену не похитили. Я полагаю, что она ушла сама.
Мурашов молча взглянул на него. Кис подождал вопроса, но так как его не поступило, он продолжал:
— Вам знакомо платье вашей жены (он зачитал по бумажке, составленной под диктовку Марии Сергеевны): «длинное, до щиколоток, спина открытая, цвет лиловый, рукав три четверти»…
— Знакомо.
— Вы не знаете, какие у нее были виды на это платье?
— Мы как раз вчера о нем говорили… Погодите… Кажется, она собиралась его надеть на нашу
