ГЛАВА 2. ВИЗИТ К ДЕТОУБИЙЦЕ.
В самолете я спала, скатившись головой на грудь Джонатана. Он запустил свою пятерню в мои волосы и задумчиво ворошил их. Я отказалась есть, я отказалась пить, — я спала.
Только один раз, помню, я проснулась. Мне было холодно. Джонатан снял сверху мою дубленку (купленную, в дополнение к пальто, еще в Англии на случай больших морозов) и сел снова, прижав меня к себе и прикрыв сверху дубленкой.
— Так хорошо? — прошептал он, склонив свою голову к моим волосам.
Я в ответ поцеловала его руку, проходившую под моим подбородком. А он меня — в макушку…
И в этом было столько невысказанной нежности и столько любви, что я тихо заплакала в дубленочной норке. От счастья.
За иллюминатором брезжило утро. Разносили завтрак. Многие пассажиры еще спали, так что на завтраке компания «Дельта» явно сэкономит. Но не на мне лично. Я выспалась и была голодна.
Я осторожно выпрямилась, выпроставшись из рук Джонатана. Он спал. Я натянула на него соскользнувшую дубленку.
Джонатан приоткрыл глаза и посмотрел на меня из-под черных ресниц.
— Спи, спи — зашептала я.
— Доброе утро, бэби, — тихо проговорил он сонным голосом. — Выспалась?
— Выспалась. А ты спи.
Джонатан послушно закрыл глаза.
Я откинула свой столик и махнула рукой стюардессе, высматривающей желающих позавтракать.
Тихо, чтобы не разбудить Джонатана, я орудовала над своим подносиком с едой и размышляла…
Размышлять было о чем. Теперь у меня в руках была практически вся информация — по крайней мере, вся, которую я могла добыть. Но достаточная для того, чтобы четко представить себе картину.
Итак, Зазорина родила нас с Шерил тайно. Она уже не была школьницей, и я не знала, был ли ее отец «шишкой», но, по каким-то причинам, она свои роды желала скрыть. Причины должны были быть вескими… Была ли она в то время замужем и забеременела от другого? Или была не замужем и не захотела стать матерью-одиночкой, да еще и с двумя детьми на руках? Собиралась делать карьеру и испугалась обузы и того душка, который все же всегда был вокруг слов «мать-одиночка»?
Ее биография на сорванном мною листочке была слишком туманной и короткой — теперь не в моде бывшие комсомольские и партийные должности, а какие же иные «вехи» можно найти в биографиях сегодняшних кандидатов? И все же по каким-то обтекаемым фразам я догадалась, что Зазорина была комсомольской активисткой. Тогда же, должно быть, она и почувствовала вкус к власти и политическим интригам…
Как бы то ни было, Светлана Ивановна уже в молодости продемонстрировала политический подход к действительности: она поняла, что раз она отказывается от детей, то надо это сделать так, чтобы никто и никогда не сумел этот порочащий женщину факт вытащить на свет божий.
… Интересно, а знал ли наш отец — ведь был же у нас какой-то отец, правильно? — о том, что она беременна? Или будущий политик сумела обмануть и его?…
Казалось бы, обо всем подумала юная комсомолка, обо всем позаботилась, все устроила и организовала.
И вдруг, двадцать один год спустя, выходит осечка. Зазорина уже, небось, и думать забыла о своих двойняшках, как является к ней Елена Петровна Куркина. Наверное, каждый раз, видя по телевизору лицо депутатки и председательши-президентши всевозможных женский организаций и движений, Елена Петровна чувствовала зуд: она единственная знала подноготную этой образцово-показательной женщины!
Нет, не единственная: еще главврач. Пойдя столь неосмотрительно шантажировать Зазорину, Куркина невольно подставила еще и главврача Демченко. Как только Зазорина отдала себе отчет в том, что есть два человека, знающих ее тайну, она поняла, что ей нужно от них немедленно избавиться.
Но, прежде, чем избавиться, она не могла не поинтересоваться, куда и к кому попали ее дети. О Шерил она могла знать и даже получить долю вознаграждения за нее… Уж кто нашел контакт с бездетной американкой — главврач или сама комсомолка Света Зазорина — теперь можно только гадать.
Или у нее самой, что ли, спросить…
А что? — подумала я, — вот так взять и пойти. И спросить. Здрасте, Светлана Ивановна, у меня вопросик: хорошо ли вам заплатили за дочку? И посмотреть в глаза…
Я аж зажмурилась, представив себе эту сцену. Ух, я бы ей сказала! Я бы ей все сказала! Прямо в холеное лицо! Прямо во лживые глаза!…
Ладно, отвлеклась я от своих рассуждений. Сосредоточимся. Значит, она должна была спросить, куда отправились детишки — хотя бы для того, чтобы понять, существуют ли еще люди, посвященные в эту тайну. Что ей ответила Куркина? — Что она не знает. Американкой занималась не она, и вряд ли о ней что-то действительно знала. Там орудовала главврач Демченко — с самой Зазориной или без нее, но во всех случаях — без Куркиной. В чьи руки попала вторая девочка, то есть я, она тоже не знала. Мною занималась Колесникова.
Ну, и что же наша депутатка? Она должна была понять, что есть еще где-то кто-то, причастный к ее секрету. И тогда она рассудила: пока мы с Шерил существуем, будет всегда угроза, что возникнет очередной энтузиаст заработать денежки на ее секрете. И для пущей верности энтузиаст ведь может взяться нас разыскать! А там, не приведи господь, не просто с угрозой раскрыть тайну явится, а прямо с нами за ручку: вот они, грехи молодости.
И Зазорина принялась за нас.
Каким-то образом попал в этот круг Игорь. В принципе, понятно: он человек, в политических кругах знаменитый — о нем ходит молва, что нет такой задачи, которую бы он не мог разрешить.
На него вышли, может через знакомых, и позвали. Предложили задачу: найти двойняшек.
Вряд ли ему объяснили, для чего.
А он не догадался.
Только как Игорь, столь проницательный и предусмотрительный, просчитывающие свои и чужие действия и мысли на несколько ходов вперед, — мог не догадаться?
Это оставалось для меня загадкой.
Ниточку Игорь начал тянуть со стороны Шерил — значит, он получил в руки какую-то зацепку. От Зазориной? Или успел побеседовать с Демченко до пожара?
Как бы то ни было, Игорь принялся за поиски Шерил. Родители ее погибли в авиакатастрофе много лет назад, и понадобилось время, чтобы понять, куда делась девочка.
Рано или поздно, Игорь вышел на Кати… По адресу отправился Сережа. И Кати ему сказала, что Шерил в Европе.
Сережа должен был заехать в Париж, чтобы привезти мне посылку от Игоря. Наверняка по ходу возникла идея пошарить по справочным Парижа для начала, раз уж Сережа там… Да, именно, поэтому он собирался задержаться!
И тут я Игорю по телефону сообщаю, что похожую на меня девушку зовут Шерил Диксон! Та Диксон, которую он ищет!
Он понял, что вторая девочка — это я. И тут он испугался. Тут он стал думать, а зачем это девочек ищут…
И понял, зачем.
Он потребовал, чтобы я срочно переехала, замела следы, и рассталась с Шерил. Шерил он отдал
