горло.
— Я… — начала я, откашливаясь, — я еще раньше ему говорила пару раз, что встретила девушку, похожую на меня. Но он не обратил внимания на мои слова, только подшучивал… до тех пор, пока я ему не сказала, что ее зовут Шерил Диксон. Вернее, сначала он спросил меня, француженка ли она. Я ответила: американка. У меня было ощущение, что он аж подпрыгнул на том конце провода. Я даже спросила его, что он имеет против американцев. Потом он спросил, как ее зовут, и тут же закричал, что меня не слышно. И что он перезвонит на следующий день.
— Перезвонил?
— Да.
— И как прошел этот разговор?
— Было очень плохо слышно. Он сказал, что звонит из автомата. И чтобы я не звонила домой, он будет сам звонить. Я еще подумала, что он завел себе другую женщину…
— Можешь не беспокоиться, — хмуро сказал Джонатан. — Эта история далека от любовных интрижек. Что тебе еще сказал Игорь в том разговоре из автомата?
— Спрашивал, получила ли я посылку от него… В это время как раз в Париже был Сережа. Он мне привез посылку от Игоря — помнишь наш «русский обед»?
— Ты с ним встречалась одна или с Шерил? — быстро спросил Джонатан.
— Одна.
— Долго он пробыл в Париже, не знаешь?
— Он должен был быть в Париже всего один день, но потом еще задержался, только я с ним больше не виделась. Я его недолюбливаю… К тому же и не за чем было: я в первый же день получила посылку от Игоря и передала свою.
— Ты что-то передавала Игорю обратно?
— Письмо. И фотографии! Игорь напомнил мне, что я ему обещала прислать наши с Шерил фото!
— И как он отреагировал на них, когда получил?
— Никак. Просто позвонил и стал кричать, что я в опасности и что я должна немедленно прекратить общаться с Шерил и переехать на новую квартиру. Велел никому адреса не давать, даже Шерил.
Джонатан вдруг поднялся и сделал несколько шагов по комнате.
— Ты не могла бы дать сигарету? — с деланной небрежностью спросил он.
— Разумеется, — полезла я за сигаретами в сумку, — и сама с тобой покурю, раз можно… А то я думала, что у тебя нельзя…
Поймав выражение моих глаз, он добавил: «Я курю только изредка, когда…»
— Нервничаешь? — догадалась я. Игорь, бывало, закуривал, когда нервничал.
— Когда пью алкоголь.
Кажется, Джонатану не понравилось мое предположение, что он способен нервничать. Наверное, это выходило за рамки образа невозмутимого англичанина, каковым он себя считал.
Я кивнула, изображая к удовлетворению Джонатана согласие с предложенной мне версией. Он взял у меня сигарету, дал мне прикурить и затянулся сам. Курил он по-настоящему, это уж я вам точно могу сказать — должно быть, не так уж давно бросил.
— Для Игоря сошлись кусочки какой-то информации, — задумчиво проговорил Джонатан. — Он уже что-то знал о Шерил, и ею интересовался… Если твоя догадка верна и к Кати приходил действительно Сережа… Откуда он прилетел в Париж? Не из Штатов, случаем?
— Из Москвы. Во всяком случае, я так думала… Нет, конечно из Москвы! Он ведь мне привез посылку от Игоря!
— Что было в посылке?
— Письмо от Игоря…
— Письмо он мог и в Штаты с собой взять, этот Сережа.
— Но там была еще квашенная капуста! И черный хлеб! Такое можно только в Москве найти!
— И на Брайтон-Бич в Нью-Йорке. Там большая русская колония, русские магазины, русские кафе и даже меню на русском языке…
— О Боже…
— Боюсь, что ты права, и твой знакомый Сережа, который работает у твоего дружка Игоря, действительно ездил в Америку и искал там Шерил… — добил меня Джонатан. — У тебя нет, случаем, его фотографии? Показать бы Кати!
Я только покачала головой. Мне вдруг стало неимоверно холодно.
— И послал его туда твой Игорь. Он зачем-то разыскивал Шерил. Именно Шерил, не зная, как она выглядит и не имея представления, что вы похожи… И ему не пришло в голову беспокоиться о какой-то, похожей на тебя девушке, о которой ты ему говорила вскользь, пока он был уверен, что искомая им Шерил Диксон живет в Штатах. Но они узнали от Кати, что она уехала в Европу. Когда ты в телефонном разговоре произнесла, что эта похожая девушка — американка, Игорь насторожился и спросил ее имя… Ты назвала — Шерил Диксон — и подтвердила его худшие опасения. Он, заботясь о твоей безопасности, потребовал, чтобы ты переехала. Но, одновременно, ты ему помогла. Ему уже не надо было искать Шерил по всей Европе — ты же сказала Игорю, что встретила ее в Париже…
Меня трясло. Внимательно глянув на меня, Джонатан подошел к столу, заботливо подлил мне вина и заставил выпить. Зубы стучали о тонкое стекло, и вино потекло по моему подбородку. Джонатан встал, обошел стол, и наклонившись ко мне, вытер салфеткой мое лицо. Глаза его посмотрели на меня глубоко и нежно, но это выражение быстро сменилось серьезной сосредоточенностью. Он взял свой стул и поставил возле моего так, что его колени касались моих, постыдно трясущихся колен — точно так, как они тряслись у Шерил, когда я рассуждала о своей непоколебимой нормальности…
Джонатан стал легонько растирать мои колени, пока моя дрожь из крупной не превратилась в мелкую. Тогда, заглянув мне в глаза, он взял мое лицо в руки и приблизился ко мне близко-близко, так, что у меня зрение расфокусировалось, — почти так же мы сидели на моем диване еще столь недавно с Шерил… — и прошептал: «Успокойся, Оля. Это очень важно — уметь быть спокойным. И помни, что ты не одна. Ты можешь на меня положиться.»
Он притянул меня к себе, прижался щекой к моим позорным коротким волосам, и мы некоторое время тихо сидели так, не шевелясь. Я согрелась и перестала дрожать, как бездомный пес. Спустя некоторое время Джонатан отодвинулся, посмотрел на меня: «Теперь все в порядке?»
Я кивнула. Если все это можно назвать «порядком» — то тогда, конечно, да…
— Ты еще будешь есть сыр?
— Спасибо. Что-то аппетита нет.
Джонатан понимающе кивнул и пошел на свое место, напротив меня.
— Как ты думаешь, зачем Игорю могла понадобиться Шерил? — спросила я.
— Она тебе никогда не говорила, действует ли ее организация на территории России? Может быть, они проводили какие-либо акции, которые могли помешать интересам новых русских воротил?
Я помотала головой. Шерил всегда скрывала от меня подробности. Да я и не интересовалась ими…
— А в ваших последующих разговорах Игорь ничего интересного не обронил?
— Да разговоров-то было раз-два и обчелся. Он звонил, чтобы спросить, когда я переезжаю. Я еще хотела ему дать свой новый адрес, и не смогла — документы остались у Шерил, она их заполняла.
— Он больше не говорил, что тебя не слышно?
— Нет… Вернее, говорил, но в другой раз. Я звонила маме, как раз в тот день, когда меня искал некий Зайцев, якобы мой однокашник. Игорь приехал к маме в тот момент, когда я была на линии, схватил трубку и закричал, что меня не слышно. Я снова подумала, что он подозрительно не хочет со мной разговаривать, и что он, возможно, мне изменяет… К тому же с тех пор я никак не могу застать его дома.
— Я тебе уже сказал, что на этот счет ты можешь расслабиться, — несколько грубо произнес
