Другие заламывали суммы, от которых даже и у ЦРУ встали бы волосы дыбом. Третьи были совершенно бескорыстны и не боялись ни увольнения, ни даже суда, лишь бы правды добиться. Таких Благой, правду молвить, побаивался. Если они не получали от него желаемой помощи, он тут же зачислялся во враги, и собирать материал начинали уже на него.
…Очередной доброволец дозванивался до него несколько дней. Когда наконец Благой снял трубку, то услыхал:
– Я хочу вам дать информацию, но абсолютно конфиденциально. Иначе полетят многие головы.
– Так-так, – сказал Борис Дмитриевич, но про себя вздохнул. И подумал о городских психах, чьи звонки тоже время от времени его настигали. Кто докладывал о тайном приземлении инопланетян, кто о тотальном зомбировании петербуржцев из центра ФСБ с помощью особых волн…
– Где мы встретимся? – продолжал невидимый собеседник. – Мне важно будет удостовериться, что вы пришли без «хвоста»…
Тащиться на край света из-за какой-нибудь глупости Благому совсем не хотелось, и он раздражённо проговорил:
– Знаете, я и без вашего секрета как-то до сих пор жил. Может, вы его как-нибудь по-другому используете?..
– Ладно… – прозвучало в ответ. – Я подъеду на машине и встану в проулочке у театра. Чтобы вам не ходить далеко.
– Номер вашей машины?..
– Нет. Я сам вас узнаю и приглашу.
В назначенное время Благой вышел из здания, спрятав, как обычно, в карман куртки японский диктофончик.
«Станет говорить ерунду, сразу уйду», – решил он.
– Борис Дмитриевич, – окликнули его из давно не мытой «Лады» тускло-кирпичного цвета. Лицо у человека было немолодое, с крупными волевыми чертами. Такими в советских фильмах любили изображать генералов и секретарей райкомов КПСС. Он сидел за рулём, и Благой устроился рядом с ним, справа:
– Слушаю вас внимательно.
– Все началось с того, что у меня на садовом участке домик сгорел… – начал «секретарь-генерал». «Царица небесная!» – устало подумал Благой.
– Домик был застрахован?
– Нет, но это не имеет значения. Простите, я не представился… Иван Иванович.
– Экзотическое и, главное, редкое имя, – не сдержавшись, усмехнулся Благой. – Простите меня ради всего святого, Иван Иванович, но… у нас всего полчаса.
– Тогда не перебивайте меня хотя бы десять минут. …Некоторое время назад в садоводстве у Ивана Ивановича выгорели две улицы. Дело обычное – домики все впритык, опять же зима, весь народ в городе. Только Иван Иванович в тот день приехал проверить, как себя чувствуют в погребе солёные грибы да квашеная капустка. Остался на ночь, но спал плохо, даже вышел наружу-и потому-то увидел самое начало пожара… а может быть, и остался в живых. Домики по обеим сторонам улицы загорелись почти одновременно… Ивану Ивановичу даже померещились какие-то фигуры, мелькавшие в свете огня. Он понял, чем пахнет дело, и сумел не утратить самообладания: схватил из домика самое ценное – и задворками, пригибаясь и прячась, бросился к сторожам. Оба сторожа-пенсионера спали сном праведников. Пока Иван Иванович их будил, примчался в домашних тапочках житель соседней улицы. Там тоже горело вовсю. И тоже с обеих сторон.
Телефона под рукой не было. А сотовый Ивана Ивановича в тех местах брал только через выносную антенну. Один из сторожей двинулся за полтора километра в соседнее садоводство – там была телефонная будка. А Иван Иванович вернулся к своему дому и увидел, что тот горел жарким пламенем…
– Но это только начало истории, – предупредил собеседник.
Через несколько дней, когда всем сообщили и в садоводство начал съезжаться безутешный народ, по участкам стали ходить добрые Иваны-царевичи. Действительно добрые и действительно царевичи: предлагали – и не то чтобы уж совсем грабительски дёшево – купить обгоревшие руины. Вместе с участками. Народ сейчас ушлый – многие заподозрили, что всё это неспроста, и на первых порах скупщиков едва не побили. А потом… начали продавать. Домики сейчас почти никто не страхует, а заново отстраиваться – на какие шиши?.. На пенсию в триста рублей?.. Так с неё ещё детей-внуков подкармливать, которым с декабря зарплату не платят…
В договорах купли-продажи покупатель у всех числился один и тот же: фирма «Сильва».
– А потом, – продолжал Иван Иванович, – то же самое случилось у моего родственника. Только в другом районе области, а так один к одному. И в третьем районе-у друга. Земли скупили фирмы «Виктория» и «Век Астреи». Пошарьте по другим садоводствам, обнаружите похожие темы. Поставьте точки на карте и соедините их линией. Получится нечто вроде окружности или овала…
'Ну, приехали, – Благого взяла тоска. – Могиндовид[21]. Козни жидомасонов. Тоннель космических террористов…'
– А теперь сравните вот эти две карты… – Иван Иванович вытащил из старого добротного портфеля две стандартные карты Ленобласти. – Есть какая-нибудь разница?
Благой про себя уже сочинял благовидный предлог, чтобы спешно откланяться, но всё-таки посмотрел. На картах вправду были нарисованы абсолютно одинаковые овалы. Только в уголке одной карты просматривался оттиск какой-то официальной печати, и журналиста это сразу насторожило.
– Вот именно. – Иван Иванович, оказывается, перехватил его взгляд. – Эта карта, простите за избитое выражение, совершенно секретна. Она показывает утверждённое расположение будущей кольцевой автодороги.
– Так вы хотите сказать?..
– Я хочу сказать, что кто-то из высших чиновников городской администрации, имеющих на сегодня доступ к проекту, передал информацию в коммерческие структуры. Этих чиновников вместе с губернатором на сегодняшний день всего девять…
– Та-ак, – протянул Благой.
– Ещё. Эти фирмочки, скупившие землю, сами по себе – очень мелкая рыбка. Бабочки- однодневки…
– Вы в этом уверены?
– Мои люди проверили, – коротко ответил Иван Иванович. Сказано это было без малейшей рисовки, видно, люди на самом деле имелись.
– Вы хотите сказать, что за ними кто-то стоит?
– Именно. Кто-то, кто пачками рожает подставные фирмочки и снабжает их деньгами, так как понимает, что это окупится. Когда пойдёт строительство и начнётся выкуп частных владений, можно будет заломить цену. И эту цену город заплатит. Да что я вам азы объясняю… Я выписал фирмочки, можете сами проверить, если захочется. Можете на досуге подумать, кто из наших крупных финансистов как раз сейчас достраивает «пирамиду» и пухнет от денег, как… как удав, слопавший кролика. И в каких он отношениях с некоторыми из тех самых чиновников…
– Иван Иванович… Но почему вы именно ко мне?..
– Потому, что я дошёл до запретной черты, – с прежним спокойствием матёрого, много раз битого царедворца ответил «секретарь-генерал». – Что я могу? Доложить выше?.. Меня просто по-тихому уберут, и ничего не изменится. В прессе выступить? Будем считать, что я к этому не готов… по личным мотивам. А вы опубликуете… или озвучите… И что они с вами сделают? После публикации – ничего. Они что-то делают только тогда, когда это экономически выгодно. В том числе убивают. А тут – сор из избы вынесен, поезд уехал… А мстить нынче дорого… И отчасти опасно. А выгода?.. Никакой…
Иван Иванович рассуждал цинично, но по нынешней жизни логика была железная. Когда он вновь взглянул на Благого, его лицо было беспомощным, усталым и грустным. Он добавил:
– Вот если бы узнали, что я с вами встретился, точно денег на киллера не пожалели бы. Нам обоим… Так что списочек я оставляю, а карту заберу, она должна лежать, где лежала…