Царица все еще искала пути спасения. Она решилась на отчаянный шаг – послала Октавиану втайне от Антония гонца с богатыми дарами, надеясь задобрить его и спасти собственную жизнь и жизнь своих детей. При этом участь любовника ее, вероятно, мало беспокоила. Октавиан отверг все ее предложения. Царица получила известие, что император расположился с войском недалеко от Александрии. Антонию удалось обратить римлян в бегство, но в помощь Октавиану двинулось войско из города Кирены, и в армии Антония начались волнения, обещавшие перейти в открытый бунт. Сам полководец метался по городу в отчаянии, тщетно надеясь разыскать свою возлюбленную. Клеопатра же вместе со своими верными прислужницами удалилась в только что отстроенную усыпальницу. Антоний, узнав об этом, решил, что царица уже мертва. С ее именем на устах он бросился на свой меч, повторив пример Брута и Катона.
Клеопатра, ошеломленная этим известием, потребовала, чтобы ей немедленно доставили любимого, живым или мертвым. И хотя рана Антония была смертельной, он истекал кровью и еле дышал, но радость, что любимая жива, придала ему нечеловеческих сил. Он так хотел умереть в ее объятиях, поэтому перенес даже мучительный подъем в усыпальницу царицы. Дело в том, что Клеопатра, страшась измены, не стала открывать двери, а спустила из окна своего нынешнего укрытия веревки, к которым и был привязан умирающий Антоний. Вместе с преданными служанками она с трудом втащила окровавленное тело все еще живого Антония наверх и, разрыдавшись, припала к его груди. Последнее желание Антония исполнилось – он умер в объятиях своей возлюбленной.
К этому времени Октавиан уже занял Александрию и захватил в плен детей Клеопатры. Теперь и она, и ее несметные сокровища безраздельно принадлежали ему, он мог диктовать любые условия. Октавиану нужны были богатства царицы, чтобы щедро наградить своих воинов. Кроме того, ему нужна была сама Клеопатра для участия в победном шествии. Царица вернулась во дворец, где ее окружили привычной роскошью, но на самом деле она оставалась пленницей Октавиана. К тому же один его приближенный проговорился, что император планировал отвести далеко не самую приятную роль для царицы в торжественном шествии. Он хотел приковать Клеопатру золотыми цепями к колеснице и в таком виде провезти по всему Риму, дабы посрамить любовницу Цезаря и Антония, эту «египетскую блудницу», перед народом и тем самым лишить ее сына Цезариона права на наследование римского престола.
Выхода у царицы не оставалось. Но ей следовало быть крайне осторожной, ведь Октавиан бдительно следил за каждым ее шагом. Клеопатра устроила роскошный пир в знак прощания и для отвода глаз отправила Октавиану послание, в котором говорилось о том, что она желает быть похороненной рядом с Антонием. После того как гости разошлись, она оделась в лучшие одежды, в это время крестьянин, по договоренности, принес ей корзину с фруктами. Стражники позволили Клеопатре принять эту корзину, не подозревая, что на самом ее дне среди винных ягод притаилась небольшая змейка. Вместе со своими прислужницами Клеопатра удалилась в спальню, опустила руки в корзину и уколола аспида золотой шпилькой…
Едва Октавиан получил послание от царицы, он бросился во дворец, но к этому времени Клеопатра уже была мертва. Мрачная картина предстала его взору: прекрасная египтянка раскинулась на богато убранном ложе, одна из прислужниц в застывшей позе склонилась в ногах госпожи, другая, чуть дыша, расправляла волосы своей любимой хозяйки. Как ни был раздосадован Октавиан, но величественная кончина царицы смутила и восхитила его. Он выполнил ее последнюю волю и с почестями похоронил рядом с Антонием. И если по его приказу статуи Антония были немедленно убраны из Александрии, то мраморные изваяния Клеопатры остались нетронутыми. Правда, сын Клеопатры Цезарион все-таки был казнен, ведь он оставался наиболее вероятным претендентом на трон. Детей Антония от первого брака Октавиан также лишил жизни. Троих же близнецов египетской царицы и Антония Октавиан пощадил.
Так закончился земной путь прекрасной египтянки, любовь которой погубила мудрого Цезаря и мужественного Антония, но эта же любовь подарила ей жизнь вечную в произведениях искусства. Созданный А. С. Пушкиным восхитительный образ Клеопатры – пожалуй, один из самых роковых и пленительных из когда- либо созданных поэтическим воображением:
Брут и Кассий – главные заговорщики убийства Цезаря – покончили с собой, потерпев полное поражение в битве с цезарианцами Октавианом, Антонием и Помпеем, которые вместе составляли триумвират.
Марк Юний Брут(85–42 до н. э.) был римским сенатором. Чтобы понять этого человека, убившего Цезаря, следует обратиться к его родословной. Дело в том, что на протяжении нескольких поколений в семье Брута сознательно культивировался дух свободы, защиты республиканских прав. Тираноборчество стало своего рода традицией для этой семьи. Со стороны отца наиболее знаменитым предком был Луций Юний Брут, который участвовал в свержении Тарквиниев в 509 году до н. э. Со стороны матери среди его предков отличился Гай Сервилий Агала: в 439 году до н. э. он собственноручно убил Спурия Мелия, добивавшегося диктаторской власти. Правда, историки сомневаются по поводу такой роскошной родословной, поскольку в действительности род Брутов прослеживается лишь до конца IV века до н. э.
Известно, что отец Брута в 77 году до н. э. был коварно убит Помпеем Великим. После этого маленького мальчика Брута взял в свою семью брат его матери – Квинт Сервилий Цепион. Этот достойный римлянин усыновил ребенка, которого в литературе тех лет нередко называли Квинтом Цепионом Брутом. Впервые его имя упоминается современниками в период правления первого триумвирата, созданного в 60 году до н. э. Цезарем, Помпеем и Крассом. Брут к тому моменту уже являлся видной политической фигурой, ему было предъявлено серьезное обвинение в подготовке покушения на Помпея (59 год до н. э.), оказавшееся впоследствии недоказанным. В 58 году до н. э. Брут отправился на Кипр в свите еще одного своего дяди – Марка Порция Катона. На деле это путешествие означало изгнание. Историки предполагают, что к этому периоду относится документ, свидетельствующий о предоставлении Брутом займа под проценты этой самой провинции.
В 53 году до н. э. Брут отправился в новое путешествие – на Восток. На этот раз он сопровождал проконсула Киликии в Малой Азии Аппия Клавдия, своего тестя. Возможно, поездка тоже была связана с финансовыми операциями, хотя доподлинно это не известно.
Когда между Цезарем и Помпеем в 49 году до н. э. развязалась гражданская война, Брут, как ни странно, встал на сторону Помпея, убийцы своего отца. Скорее всего, он просто последовал примеру дяди Катона, предпочитавшего оставаться в лагере Помпея. Во время сражения при Диррахии (Адриатическое побережье современной Албании) Брут даже отличился. Удивительно, что после разгрома армии Помпея при Фарсале (в Северной Греции) в 48 году до н. э. Цезарь, несмотря на явное противостояние Брута, сохранил ему жизнь. Мало того, Брут после этого получил несколько ответственных должностей. В 46 году до н. э. он был назначен проконсулом Цизальпийской Галлии, в 44 году до н. э. – городским претором в Риме. Далее, в 43 году до н. э., Цезарь планировал назначить Брута правителем Македонии, провинции к северу от Греции, а затем и консулом, но, увы, этим планам не удалось свершиться.
Император выказывал Бруту явные знаки своего расположения, но тот оставался равнодушным. И вместо благодарности Брут ответил подлым предательством. Его заинтересовало предложение Гая Кассия Лонгина умертвить великого диктатора. Вскоре Брут стал главой заговора, а затем и главным участником жестокой расправы. Официальная версия, описывающая обстоятельства убийства, обессмертила горестное восклицание божественного: «И ты, Брут!». Не ожидал Цезарь увидеть среди нападавших на него сенаторов с обнаженными клинками своего любимца Брута.
Несмотря на то что большинство сенаторов были недовольны последними действиями Цезаря, после его трагической смерти имя императора было возвеличено, некоторые его реформы остались в силе и нашли дальнейшее развитие. На торжественных похоронах Цезаря его ближайший соратник Марк Антоний произнес проникновенную и пламенную речь. Вождей заговора римляне осудили, и им ничего не оставалось делать, как покинуть столицу.
В сентябре 44 года до н. э. Брут отправился в Афины, потом на север – в Македонию (именно эту провинцию назначил ему Цезарь). Квинт Гортензий, проконсул этой провинции и сын знаменитого оратора Гортензия, уступил свое место Бруту, сочтя его притязания вполне законными. Таким образом, Брут вскоре получил и провинцию, и ее армию.
Но в Риме своевольное проконсульство Брута вызвало не? одобрение. Кроме того, Антоний, имеющий больше прав, сумел добиться у сената этой должности для себя, а вернее, для своего брата Гая. В марте 43 года до н. э. Гай отправился в Македонию через Адриатическое море. Но как только он сошел на берег, войска Брута принудили его сдаться, а затем заперли в Аполлонии. Сенат был вынужден утвердить Брута в должности проконсула этой провинции. Когда же в апреле 43 года до н. э. Антоний потерпел поражение в битве при Мутине в Северной Италии, Брут, теперь уже вместе с Кассием, был назначен главнокомандующим войсками всех восточных провинций. Обладая такой мощной армией, Брут не замедлил снарядить поход в основном ради добычи, выбрав для этих целей фракийцев.
Тем временем в Риме был создан второй триумвират. В ноябре 43 года до н. э. Марк Антоний, Октавиан (будущий Август) и Марк Эмилий Лепид объединили свои армии для борьбы против прочих претендентов на римский престол. Брут входил в число противников и прекрасно понимал, что ему придется воевать с коалицией. Он поспешил перебраться в Малую Азию, где надеялся сформировать достойную соперника армию: набрать побольше людей, организовать флот, а главное – собрать необходимые для всего этого денежные средства. После этого Брут планировал присоединиться к армии Кассия. Но, пока он занимался сбором денег (для этого ему пришлось побывать в Ликии на побережье Малой Азии, на острове Родос, а также у берегов), драгоценное время было упущено. Лишь во второй половине 42 года до н. э. армии Брута и Кассия воссоединились и двинулись на запад.
К этому времени Антоний и Октавиан сумели как следует подготовиться. Встреча противников произошла в Македонии. В первом бою Брут одержал победу над Октавианом, но Кассий не выдержал накала битвы; в один из моментов ему показалось, что сражение проиграно, и он в отчаянии покончил с собой. Кассий бросился на свой меч (такую же смерть позже принял Марк Антоний). Три недели спустя состоялось второе сражение, и тоже при Филиппах. На этот раз Брут, убитый горем после смерти Кассия, был повержен, а его армия разгромлена. Оставшиеся в живых солдаты разбежались, Бруту оставалось только последовать примеру своего почившего товарища. Как утверждают некоторые источники, доблестному воину не хватило отваги самому кинуться на меч, и он попросил одного из своих солдат заколоть его. Так или иначе, но 23 октября 42 года до н. э. Брута не стало.
Историки, летописцы, писатели и поэты традиционно изо? бражали Брута человеком строгих правил, борцом за республиканские свободы, избегавшим крайних мер и излишних кровопролитий. Сам он был хорошо известен как человек ученый и книжник. Писатель, политик и великий оратор Цицерон назвал его именем один из своих лучших трактатов, несколько других, не менее важных, были также посвящены Бруту. Шекспир называл его «благороднейшим из римлян», но, по сути, Брут оставался типичным сенатором-аристократом, который всеми средствами отстаивал узаконенные привилегии своего класса. Класса, который традиционно на протяжении нескольких веков находился у власти. Стремление Брута быть проконсулом одной из римских провинций свидетельствует лишь о том, что он был абсолютно уверен в своем праве на это. Ведь люди его класса рождены, чтобы править и использовать государственный аппарат в собственных интересах. Однако сам Брут совершенно не был подготовлен к такой ответственной миссии.
Возможно, участвуя в заговоре против Цезаря, Брут действовал из искренних побуждений, не в состоянии примириться с присвоением всей полноты власти одним человеком. Греческие философы оправдывали убийство тирана. Но у него могли быть и другие, не менее значимые для него лично доводы. Известно, что Цезарь соблазнил мать Брута – Сервилию. По этому поводу даже ходили слухи, что и сам Брут незаконнорожденный сын Цезаря, иначе почему тот так благоволил к римлянину? Несомненно, личный мотив присутствовал в совершении кровопролития: Брут мстил за свою мать, за свою репутацию и за столь откровенные знаки внимания Цезаря… Но главенствующими оставались все-таки мотивы гражданского характера – Цезарь был виновен в том, что принял должность пожизненного диктатора (dictator perpetuus).
Дядя Брута, Катон, как и многие другие высокопоставленные римляне, был крайне возмущен этим фактом, попиравшим республиканские идеалы Рима. Брут же не только находился под влиянием Катона, но и откровенно восхищался моральными качествами своего дяди. Ради того, чтобы приблизиться к своему кумиру,
