он же господин Павленко будет у себя на даче, и мы точно знаем, что он никого в гости не ждет, а потом… Одному Богу известно, что может случиться потом. Лично я не хочу, чтобы мои родственники узнали о моей смерти из выпуска новостей.
— Ответ принят, — сказал Крошка.
— Ну, вот и славненько, — ответил Платонов с предельно мирной интонацией, словно он агент турфирмы и только что продал клиентам замечательные путевки на острова в Карибском бассейне.
Затем псевдо-майор удалился на пару минут и вернулся с чемоданом денег и пятью вещмешками. Поприсутствовал при процессе перекладывания и выборочного пролистывания пачек, запечатанных в стандартную банковскую упаковку, и прежде чем уйти, предложил посетить соседний офис, где можно познакомиться с фотографиями и видеозаписью.
Враг всего прогрессивного человечества кровавый мафиози Аристарх Николаевич Павленко выглядел весьма благообразно. Лет сорока пяти, но моложавый, гладкая кожа лица с этаким юношеским румянцем, зачесанные назад волосы, прямой, открытый взгляд светло-серых глаз, приятные манеры — ну ни дать, ни взять, положительный комсомольский лидер даже не брежневской поры, а давних времен романтической оттепели — таких только в старых фильмах и показывают. А Пиндрик вдруг сказал:
— Улыбка — ну, прямо как у этого, Аникеева, которого убили.
И Циркач согласился:
— Правда, внешне совсем разные люди, но какое-то внутреннее сходство удивительное!
Хорошо, что ни Платонов, ни Мышкин этого разговора не слышали, а девушка-оператор, крутившая им кино про Павленко через большой плоский жидкокристаллический дисплей компьютера, на подобные реплики не реагировала.
Вообще, события разворачивались, как в сказке: и деньги выдали, и оружие, и под конвоем не водили. Но Крошка поминутно напоминал себе, что обязан эту сказку сделать былью, иначе столь приятная обстановка может легко обернуться западней. И теперь самое главное для подстраховки — найти способ как можно скорее сообщить генерал-майору Кулакову следующее: на распрекрасный, во всех отношениях замечательный федеральный (или какой он там — муниципальный?) центр спецтехнологий и информационных ресурсов (или наоборот?) почему-то работает знаменитый агент-перебежчик как минимум трех разведок — старина Эльф. Вряд ли его теперь завербовали в СВР или ГРУ, ох, вряд ли! Годы не те у мужика, чтобы так сразу ориентацию менять. Так что же это значит? А вот пусть Кулаков и решает — ему за это зарплату выдают ежемесячно, и вообще, у него там целый штат, целая система. А они пятеро — кто такие? Просто солдаты удачи, дикие гуси. Пожалуй, у них немного странные для наемников принципы — как можно больше спасать и как можно меньше убивать; прежде чем что-то делать — обязательно думать; наконец, родину любить сильнее денег, а людей — сильнее родины… Но одно остается неизменным — заработали — и на дно. В политику — не соваться, ни в коем случае! Гори она огнем, эта политика! Впрочем, несколько раз влезали уже и всякий раз выбирались назад, как из помойки, и долго-долго потом мыли руки…
Крошка решил поступить наипростейшим способом. Поднявшись наверх и убедившись, что Эльф остался внизу, он перед самым отъездом, внезапно хлопнул себя по лбу и попросил — ну, буквально на три минутки — позвонить жене.
— Ё-моё! Я же ключи от гончарки и от машины оставил в ящике письменного стола — она их в жизни не найдет. Братцы, это важно!
Он уже брал трубку со стола, а мрачный сотрудник, сопровождавший их в верхних помещениях, молчаливо ждал продолжения и пристально вглядывался в Андрея. Однако разговору не препятствовал.
Маша ответила почти сразу. Значит, не спала, а телефон, разумеется, у постели. Отработав легенду с ключами, Крошка как бы совершенно невзначай поведал:
— Я тебе несколько дней не смогу звонить, Шушуня, ты не беспокойся. Все нормально, я тут многих старых друзей встретил — Шкипера, Фила, даже этого — Гнома. Как это, какого? Ну, он ещё в Белорусском национальном десанте служил… Ладно, Шунь, мне уже некогда. Ты обязательно передавай привет дяде Воше, как только он вернется из своей Испании, слышь? Ну, пока!
По глазам мрачного сотрудника ничего понять было нельзя: догадался, не догадался? Эльф обязательно догадается, если они тут всё пишут и если он потом прослушивает, так ведь и Владимир Геннадиевич к тому времени уже мно-о-огое успеет предпринять.
«Хорош, Андрюха, — сказал себе Крошка. — Теперь выкидывай все из головы, часа через два-три будете на месте. Рекогносцировка — дело серьезное — на неё вместе с разведкой дают меньше суток — с утра — и до темноты. А ночью штурм. Ребята не подведут, главное — сам себя не подведи. В этом танковом сражении в мирное время ошибаться будет точно нельзя».
7
— Ну, ты, брат, загорел, — сказал начальник ЧГУ генерал-лейтенант Форманов.
— Есть такое дело, — кивнул его зам генерал-майор Кулаков.
Генералом он стал совсем недавно, а начальником особого отдела ЧГУ отбарабанил добрых три года. Особым называли отдел, занимавшийся непосредственно подготовкой и проведением спецопераций. Так что с очередными и внеочередными отпусками в этом подразделении было не все понятно: если случалось что-то срочное, начальство находило хоть на Марсе. А компенсацию за это… Что ж, ждите, товарищи, в виде добавки к пенсии и прочих благ.
— И, заметь, Алексей Михайлович, — поведал Кулаков, — всего за три дня загорел. А ведь так надеялся по-человечески отдохнуть!..
— Зря, — припечатал Форманов. — А впрочем, не гневи Бога, Геннадич! Три дня без единого ЧП — это уже неплохо.
— Ладно, проехали, — согласился Кулаков. — Вот посмотри лучше: научили меня там цивильные сигареты курить. Представляешь, к чему пристрастился — легкие, ну прямо дамские, да ещё с ментолом! Мексиканского производства, между прочим. «Импала» называются.
— Водка у них — текила, сигареты — импала, — задумчиво проговорил Форманов.
— Текила — это не водка, — осторожно поправил Кулаков. — А импала — это такой олень.
— Олени, значит, говоришь… — ещё более задумчиво пробормотал Форманов, потом вскинулся, словно проснувшись: — Однако хорошие сигареты. Когда после второй за день пачки в горле першит — с ментолом в самый раз, это я знаю. Сам когда-то баловался. Но ты давай, говори по сути, отдых-то уже кончился. Досрочно, — сурово добавил начальник. — Рассказывай. Откуда информация? С какой радости шухер поднимаешь?
— А ты ещё не понял? Информация, как всегда, из Гамбурга. От нашего агента. Очень мутная, должен тебе сказать, информация. Дескать, кто-то из немецких ультраправых заказывает убийства русских бизнесменов. Где? Не известно. Когда? Тем более. Но это все — сведения трехдневной давности. Они же мне ещё в день приезда сбросили шифровку по электронке прямо в номер, через Интернет, разумеется. Только я сообразил, как в ихнюю телефонную розетку мой ноутбук воткнуть, а там уже — пожалте! — имеется почта, и не от любимой женушки, понятно, а от любимых сотрудников. Пришлось изучать какую-то ересь о транснациональных объединениях уголовных авторитетов, контролирующих рыночную торговлю. Управлению МВД по борьбе с экономическими преступлениями было там над чем мозгами пораскинуть, уж это точно, а мы-то здесь при чем — я все никак не въезжал. И вообще, информация не носила срочного характера и по спецканалам через спутник не передавалась. Но вчера днем, сам понимаешь, такое дело… А ночью ещё один выстрел…
— Все, стоп, — прервал его Форманов. — Раз информация из Гамбурга мутная, послушай меня. Я получил твою шифровку рано утром и сразу запросил все, что можно, у МВД и ФСБ по Аникееву и Свирскому. Сведений, честно скажу, маловато, но ознакомиться уже есть с чем. Турецких убийц мы пока найти не можем. А вот московский наемник — очень любопытный персонаж — это действующий международный мастер по стрельбе из винтовки Анатолий Глаголев — ученик великого Кручинина, ну,
