Куда уж быстрее! Говорят, предельно большой объем информации перерабатывает мозг горнолыжника на трассе гигантского слалома, когда перед каждым флажком за какие-нибудь доли секунды он должен отдавать десятки противоречивых команд всем мышцам тела и всякий раз получать на выходе сбалансированную сумму всех этих разнонаправленных векторов. В моей голове творилось нечто подобное. Скорость на спуске нарастала, флажки летели прямо в лоб, красное полотнище финиша было близко, как тот локоть, который не укусишь, а шансов сломать себе шею на самом последнем этапе обнаруживалось существенно больше, чем шансов на победу.
Уехать с Павленко было очень заманчиво. Но это не мы придумали. Значит, не мы и выиграем от этого. А кто? Ну, во-первых, Павленко не скрывал, он прямо так и сказал: «Второй вариант не устраивает меня». Вот наглец! Как будто это он держит нас на мушке. Да, приказа стрелять не поступало. Даже не ясно было по большому счету, кто прав, кто виноват. Но в таких случаях, по простейшим законам вестерна, прав тот, у кого в руках «Смит и Вессон». Сейчас Павленко у нас под прицелом. Значит, нам и диктовать условия, поменяемся местами — пожалуйста. Начнем все с нуля. Вот только этот большой человек не привык под чужую дудку плясать. Выходит, надо с ним похитрее.
И, наконец, во-вторых. Куда пропал майор Платонов, куда пропал этот проклятый Эльф? Я согласен не ждать Мышкина. Даже очень согласен, потому что Павленко прав: искушение забрать деньги обратно будет для Князя слишком велико. Ради такой суммы не грех подогнать даже небольшой танковый батальон или скромную эскадрилью стратегических бомбардировщиков. Но если Павленко беспокоился о наших деньгах, почему он не предложил делать ноги сразу. Считал необходимым уболтать нас, прочтя всю эту лекцию по экономической политике (или политической экономии — как правильно?)? Вряд ли, так серьезные дела не делаются. Спецназовцев вроде нас убеждают короткими весомыми аргументами, а вовсе не подобным лирическим бредом. Хотя, признаюсь, очень многие его рассуждения действительно запали мне в душу.
Суть в другом: он ждал чего-то или кого-то. Дождался? Похоже, что нет, но и лимит на ожидание вышел, теперь ему надо спасаться бегством, а мы нужны в качестве секьюрити. Плевать он хотел на сохранность наших денег. И это ещё в лучшем варианте. А в худшем — на пути в Москву нас встретит целая рота. И мы, конечно, дорого продадим наши жизни, но и материальная компенсация за погибших в бою с их стороны будет не слабая. А ведь эти люди, кажется, привыкли все пересчитывать на деньги… Или как раз Павленко не такой?
Хотелось в это верить, но, к сожалению, верилось с трудом. Уж слишком много подлецов и подонков встретилось на моем жизненном пути, порядочных людей — в тысячу раз меньше, а среди сильных мира сего — так просто ни одного. В общем, как бы то ни было, а совсем не лишним представлялось дождаться хотя бы майора Платонова. Пусть они встретятся тут все трое, тогда двое обязательно сожрут друг друга (при чем не важно в каком сочетании), а вот с третьим, оставшимся, мы и уедем в Москву.
Только с чего я взял, что Платонов-Эльф, обязательно сюда вернется. Но с чего-то же взял? Фил наверняка сумел бы объяснить, вот только говорить на эту тему мы не могли. Аналитические способности бывшего капитана медицинской службы Петра Головленки отличались от моих именно тем, что он всегда и строго подчинял все формальной логике, а я зачастую ухитрялся очень точно проинтуичить правильный вариант поведения, зато даже самому себе не в силах был объяснить происхождение собственных догадок.
Так получилось и на этот раз. Павленко ждал чего-то своего, точнее теперь он ждал только нашего ответа, а я ждал телефонного вызова. Напряжение росло. Долго это не могло продолжаться.
— Разрешите позвонить, — не выдержал я.
Это был мой хитрый психологический ход, я как бы уже признавал его своим начальником, хотя ясно же было, это как раз он у нас должен разрешения спрашивать. Но Павленко мою вежливость принял за чистую монету. Если не сказать, что просто обнаглел:
— Кому? — спросил он строго.
— А я уже обязан отчитываться?
Улыбка моя была вполне добродушной и пистолетом я у него перед носом не размахивал, но ведь и в кобуру не убирал, так что Аристарх Николаевич мигом понял, кто здесь командует парадом, подобрался весь и слегка обиженно проговорил, откровенно сдавая назад:
— Просто я полагал, что мы уже партнеры…
Звонить я собирался, разумеется, на мобильник Платонова, и, разумеется, Павленко, если б и не услышал вновь наш разговор, то уж догадался бы об ответах с той стороны определенно — нехорошо бы получилось. Но делать-то нечего! Все остальные варианты ещё хуже. Я протянул руку к большому черному аппарату, и в тот же момент он ожил. О, как это кстати, мне даже примерещилось, что спасительный сигнал звучит громче обычного. А может, и вправду было так?
Ну, конечно, это звонил Платонов.
— Эндрю, переключите меня, пожалуйста, на интерком, то бишь на громкую связь. Я буду говорить для всех.
Эльф обращался подчеркнуто вежливо, но, разумеется, это был приказ, и я не стал до поры устраивать бунт на корабле. Важно было послушать, что же такое важное он скажет, ну а уж для всех — так для всех.
— С вами говорит временно исполняющий обязанности командира батальона специального назначения майор Платонов. Территория резиденции окружена войсками сто тридцать первой Владимирской воздушно-десантной дивизии. Сопротивление бесполезно. Приказываю всем бросить оружие и выходить по одному через пролом в воротах. Любые транспортные средства будут обстреляны из гранатометов. На выполнение условия — десять минут.
Это была какая-то ахинея. Блеф. Спектакль. Я даже сильно сомневался, что существует вообще такая Владимирская дивизия ВДВ, несмотря на названный для убедительности номер. Собственно, я знал наверняка, что дивизии такой не существует — их всего четыре на Россию — мне ли не знать! Под Владимиром могло быть только какое-нибудь спецподразделение — батальон, ну, максимум — полк.
Платонов меж тем продолжил:
— Капитан, отключите громкую связь.
И после щелчка добавил:
— Все бегом на проходную! Павленко, тебя это тоже касается, пойдешь вместе с ними, а там и поговорим.
— Майор, да вы с ума сошли! — зашипел Аристарх Николаевич, как ошпаренный. — С какой это стати я буду покидать свой кабинет, тем более, что я договорился о встрече…
— Все встречи можешь теперь отменить. Это приказ Навигатора.
От последней фразы Павленко вдруг зримо побледнел, что очень плохо вязалось со всей его предыдущей невозмутимостью. Мне даже вспомнилась фраза из какой-то читанной в детстве книжки: «Старый пират был грозен и не боялся никого на свете, если не считать, конечно, капитана Хука». Вот и на Павленко нашелся свой капитан Хук. Послушаешь этого розовощекого комсомольского босса, возрождавшегося из пепла несчетное число раз, и подумаешь: не боится он ни Бога, ни дьявола, ни Ельцина, ни Клинтона, а вот — поди ж ты! — какого-то Навигатора боится. Неужели у этого Навигатора тоже железный крюк вместо правой руки?
Разговор по телефону с Эльфом был закончен. Резко и бесповоротно. И у меня пропало всякое желание задавать вопросы исполняющему обязанности комбата. Вообще желание теперь оставалось лишь одно — уносить ноги из этого места. Возможно и с помощью Павленко, но лучше бы без него. Избавиться от солидного руководителя «Корпорации Феникс» по дороге, в принципе тоже не проблема, но вот какой хвост он потянет за собой…
— Уходим, — скомандовал Павленко, окончательно войдя в роль начальника.
Я кивнул ребятам, мол, подчинимся пока, и только спросил:
— Через пролом в воротах? На скорости и отстреливаясь?
— На скорости и отстреливаясь, но не через пролом, а через вторые ворота.
— Которые под землей? Прямо из гаража?
— Да, — кивнул он.
