Твоим сердцем завладел Образ Мэри Эвенел! Гордеца берет досада От презрительного взгляда. Да, мечтою ты объят Встать к могучим, к мудрым в ряд! Жребии низкий отвергая, Все забавы забывая, В стан бойцов ты хочешь встать: Счастье взять иль жизнь отдать! Сердце ты свое спроси-ка, И оно в тоске великой Скажет: «Вечный твой удел - Образ Мэри Эвенел!» — Скажи же мне тогда, — отвечал Хэлберт, в то время как краска по-прежнему заливала ему щеки, — скажи, ты, открывшая мне то, в чем я до сей поры сам не смел себе признаться, как мне объяснить ей мои чувства, как мне сообщить ей о моей любви?
Белая дама отвечала: Не спрашивай меня, Не разрешу сомнений я! Мы созерцаем терпеливо Страстей приливы и отливы, Всех чувств блистательный парад… Так северным сияньем взгляд Пленен, когда лучи сияют И в небе радугой играют, И оторваться — силы нет! Но словно лед полярный свет. — Но ведь твоя собственная судьба, — возразил ей Хэлберт, — если только люди не ошибаются, тесно связана с судьбою смертных?
Видение отвечало: Таинственные узы наше племя Связуют с поколением людей. Звезда взошла над домом Эвенелов, Когда нормандец Ульрик в первый раз Себе присвоил, принял это имя. И вот звезда, в зените засияв, Роняет вниз слезу росы алмазной, И падает она сюда, в ручей… И Дух возник из этого потока: Он сроком жизни с домом Эвенелов И с царственной звездой навеки связан. — Говори же яснее, — молвил молодой Глендининг, — я совсем перестал тебя понимать. Скажи мне, что связало твою судьбу с домом Эвенелов? И прежде всего открой мне, какой рок преследует этот дом?
Белая дама отвечала: Взгляни на пояс мой, на нить златую! Она легчайшей паутинки тоньше - Когда бы не заклятие на ней, Она б мой белый плащ не обвивала. Сперва была она тяжелой цепью, Какою мог быть скован и Самсон, Пока его коварно не остригли. Но эта цепь все тоньше становилась С падением величья Эвенелов… Когда же нить истертая порвется, В стихиях мира вновь я растворюсь. Не задавай ты мне вопросов больше, Мне звезды запрещают отвечать! — Ты умеешь читать по звездам? И можешь сказать мне, что будет с моей любовью, если ты не в силах ей помочь?
Белая дама снова отвечала: Блиставшая над домом Эвенелов Когда-то ярко, меркнет уж звезда… Она тускнеет, как фонарь с рассветом, Когда уходит сторож с маяка. Печальное, зловещее влиянье Неумолимо, пагубно растет: Соперничество, гибельные страсти И ненависть — вот что грозит в грядущем! — Соперничество, говоришь ты? — повторил Глендининг. — Так, значит, мои опасения подтвердились! Неужели же этот английский червь, заползший в мой родной дом, будет безнаказанно издеваться надо мной, да еще в присутствии Мэри Эвенел? Дай же мне, высокий дух, возможность помериться с ним силами — помоги мне преодолеть ту разность сословий, благодаря которой он отказывается от поединка. Дай мне возможность сразиться с ним как равный с равным, и что бы ни предвещали мне звезды со всего небосклона, мой отцовский меч сумеет противостоять их влиянию.
Белая дама отвечала с такою же готовностью, как всегда:
Юнец, ты на меня не злись: К беде влеку я, берегись!
